Борис Березовский не продает свои медиаактивы

Вступительное слова генерального директора, шеф-редактора Издательского дома "Коммерсант" Андрея Васильева: Я всех приветствую и благодарю за то, что вы сюда пришли. Я быстро передам суть этой встречи. Ни для кого не секрет, что раз в полгода "Коммерсант" усиленно "продается". В том числе усилиями наших коллег из средств массовой информации. Иногда бывают спекуляции, иногда действительно тревожит судьба "Коммерсанта" и это, в общем, даже лестно для нас. Но в этот раз взрыв этих самых слухов, в том числе опубликованных, был особенно силен. И поскольку я совершенно согласен с владельцем, с Борисом Березовским, что тема продажи "Коммерсанта" безусловно важна для издательского бизнеса в целом. И в первую очередь, конечно, это тема политическая. Поэтому то, что об этом пишется, об этом говорится, нас, естественно, и меня лично не может не волновать. Но очень часто комментировать приходится мне. Я неоднократно говорил, что мне не очень корректно вообще комментировать эту тему, потому что, теоретически, по схеме, я же не участник сделки в любом случае. Меня могут информировать, могут не информировать -- теоретически, повторяю -- поэтому, соответственно, мне веры определенной быть не может. Да, я могу лукавить, могу не знать, как бы. Поэтому на самом деле, я, хотя эта видеоконференция инициирована Борисом Березовским, я очень заинтересован, и, считаю, Издательский дом заинтересован, чтобы вы узнали правду от человека, который действительно может продавать "Коммерсант" или может не продавать, человека, который в свое время его купил. Это Борис Березовский. Включайте...

Борис Березовский: Во-первых, спасибо большое за то, что удалось сегодня встретиться. Я попросил вернуться к истории вопроса моих взаимоотношений с вами всеми, и вот в таком составе мы встретились один раз. Это было в августе 1999 года, сразу после того, как группа "ЛогоВАЗ" приобрела контрольный пакет "Коммерсанта". Ну я думаю, что многие из тех, кто был на той встрече, есть и на сегодняшней встрече. И собственно то, что мы встретились всего один раз и очень редко я встречался и с руководством, не знаю, может быть, к счастью для одних, к сожалению для других, но, по существу, позволило всем вам убедиться: то, что я обещал на нашей первой встрече, с моей стороны было реализовано на 100 процентов. Я ни одного раза не обратился ни к кому ни с какой просьбой что-либо публиковать или что-то не публиковать. И одновременно я всегда открыто выражал свою позицию по отношению к независимому изданию "Коммерсант" и моих усилиях, чтобы эта независимость в полном объеме была сохранена с моей стороны. А уж как вы там дальше распоряжаетесь этой независимостью, вводите ли вы механизмы самоцензуры или нет, это уже ваш собственный выбор, точно не мой.

Я попросил сегодня встретиться, потому что на протяжении длительного времени, фактически уже нескольких лет с разной интенсивностью муссируются слухи о том, что "Коммерсант" будет продан, о том, что со мной ведутся переговоры о продаже и вопрос практически уже решен. Я считаю, что такая информация -- она, по существу, не на пользу ни бизнесу, который удалось построить руководству "Коммерсанта", ни возможности спокойно работать журналистам. Именно поэтому я несколько раз через господина Васильева и даже через СМИ говорил о том, что не собираюсь продавать "Коммерсант". Тем не менее, интенсивность таких слухов не уменьшалась и не уменьшается со временем.

Я считаю, что эти слухи имеют под собой совершенно конкретную основу. Основа состоит в том, что, действительно, "Коммерсант" является очень важным и влиятельным СМИ в России. Особенно на фоне того, что произошло в последние годы в России, когда не существуют, когда были задавлены все независимые от государства телевизионные каналы -- прежде всего федерального уровня -- и большинство печатных СМИ тоже оказалось под контролем, в той или иной форме, на том или ином уровне, но под контролем Кремля, если вещи называть своими именами. И эта ситуация безусловно ненормальная, и вот то, что удалось сделать "Коммерсанту" -- в этом смысле уникально.

И я хочу начать, может быть, с конца и сказать, что никаких намерений продавать Издательский дом "Коммерсант" у меня не существует. Не существовало и не существует. При этом я хочу совершенно твердо сказать, что да, я получал неоднократно предложения продать Издательский дом "Коммерсант", и ни разу эти предложения не принял. Я считаю, что вот такие заходы на меня связаны с тем обстоятельством, что власть не согласится с существованием независимого, мощного печатного слова. Я считаю, что на первом этапе власть решала задачу подчинения СМИ, оказывающих влияние на массы, на народ, на население. И безусловно, телевизор в этом смысле был приоритетом фактически первым и единственным. Но после того, как власть добилась вот такого результата, после выборов и 2003, и 2004 года начался следующий 4-летний период, и власть, безусловно, хорошо понимает, что мощнейший инструмент влияния на элиты, на истэблишмент -- это печатное слово, и сегодня, прежде всего, "Коммерсант". И уж потом эти элиты, этот истеблишмент опосредованно будет влиять на массы.

И власть хорошо это понимает, и безусловно, с моей точки зрения, постарается подчинить несколько оставшихся независимых источников информации себе. И я считаю, что это давление будет продолжаться. Хотя я много раз встречался с Андреем Васильевым, он говорил, что не испытывает никакого давления, и я не имею возможности ему не верить. Именно поэтому я говорю, что на меня эти выходы как раз и происходят, потому что, видимо, решение состоит не в том, чтобы давить на коллектив, а в том, чтобы сначала попробовать договориться с собственником. Собственно, такая же история происходила с ТВ-6 и с ОРТ, и в этом смысле технология прежняя.

И вот здесь я подхожу к самому главному. На ваших глазах создавалась история с ТВ-6, и итог этой истории тоже вам известен: канал был разрушен, журналистский коллектив разогнан. К сожалению, между началом этой борьбы и завершением для меня произошли события очень неприятные. Иначе, как "предательством" со стороны ряда людей то, что произошло в период распада и полураспада ТВ-6, преобразований в ТВС, я назвать не могу. Хотя я и не люблю ярлыки приклеивать, но тем не менее, ситуация была именно такая -- я остался один на один с властью и журналисты в этой ситуации отказались в конечном счете выполнять, с моей точки зрения, профессиональный долг. Более того, они даже попытались за моей спиной продать телеканал подконтрольным государству людям. Поэтому я не хочу повторять такую же историю с "Коммерсантом", не хочу выступать в роли человека, который вас подталкивает быть независимыми, самостоятельными в условиях, когда власть наседает.

И поэтому я и попросил, чтобы мы сегодня собрались вместе, чтобы донести до вас вот эту позицию. Я хочу услышать вас, хочу понять, устраивает ли вас сегодняшнее положение. Устраивает ли вас сегодняшняя ситуация, о которой вы сегодня осведомлены, после того, что я вам сказал, больше, чем, может быть, до того, что было. Готовы ли вы к тому, чтобы вот в такой ситуации работать дальше. А с моей точки зрения, не в такой, а в ситуации усиливающейся, объективно, это не потому, что "хороший Путин -- плохой Путин", "хороший Сурков -- плохой Сурков". Это логика авторитарной власти, она такая, она не может оставить независимым от нее такой важнейший инструмент влияния на общество как "Коммерсант". Ну не может она этого себе позволить. И поэтому давление будет усиливаться. И я хотел послушать вашу точку зрения. Что вы предполагаете, как нужно поступать в этой ситуации.

Еще раз хочу сказать: я не советуюсь с вами -- продавать "Коммерсант" или не продавать "Коммерсант". Я для себя решение принял -- не продавать "Коммерсант". Но если это решение окажется очень тяжелым для вас, потому что вы будете испытывать давление в связи с таким моим решением, то я хотел бы понять вот и вашу точку зрения. Спасибо.

Андрей Васильев: Этот вопрос прозвучал к сотрудникам Издательского дома и в этом плане если кто-нибудь хочет ответить, то Борису Абрамовичу действительно было бы интересно услышать ваше мнение по поводу того, как вы себя ощущаете в политическом контексте. При этом могут быть вопросы самые неожиданные владельцу, собственно для этого это все сделано. Итак, я прошу прощения перед теми нашими коллегами, которые не работают в Издательском доме "Коммерсант", если у наших ребят будут вопросы. Просто будет приоритет по упорядочению. А вообще времени довольно много, поэтому могут задать вопросы все. Там кто-то попросил микрофон. О'кей.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, здравствуйте, Ринат Гизатуллин, отдел бизнеса газеты "Коммерсант". Два вопроса. Первый. Не вызвано ли ваше это заявление тем, что вы лично отказались от какого-то последнего предложения, которое вам поступило по продаже Издательского дома? Это первое. И второе. В 2003 году "Коммерсант" принес достаточно неплохую прибыль. Вы эти деньги в Лондон собираетесь отвезти или направить их на развитие каких-то конкретных наших проектов?

Борис Березовский: Первое. Я действительно попросил вот такого публичного обсуждения этой проблемы с вами и предложил Андрею Васильеву предложить всем, кого интересует судьба "Коммерсанта", постольку поскольку "Коммерсант" не живет внутренней жизнью, основная жизнь направлена вовне, основные импульсы, и поэтому это может интересовать не только сотрудников "Коммерсанта". Я действительно просил, чтобы снять неопределенность, которая, по видимому, существует в головах тех, кто ко мне приходит. Публично снять эту неопределенность. Здесь вы абсолютно правы. Это в том числе и сигнал, или как здесь теперь в России говорят, "message" тем, кто домогается от меня принятия такого решения -- продать "Коммерсант". И здесь в вашем вопросе содержится ответ, который я подтверждаю.

Теперь что касается прибыли. Все дело в том, что этот вопрос находится не в моей компетенции, а в компетенции совета директоров. Совет директоров состоится завтра, и совет директоров будет решать вопрос о том, что делать с этой прибылью. Я пока что так устроил свою жизнь в Лондоне, что не нуждаюсь в том, чтобы то, что вы заработали, переводить сюда на жизнь в Лондон. Поэтому, скорее всего, эти средства будут потрачены на развитие Издательского дома "Коммерсант".

Вопрос из зала: Здравствуйте! Андрей Гоголев, "Коммерсант", региональный отдел. Скажите пожалуйста, слухов много, а можно назвать фамилии тех людей, наиболее активных покупателей Издательского дома "Коммерсант", которые выходили на вас?

Борис Березовский: Я не хочу называть фамилии людей, которые выходили на меня. Я только скажу, что это -- практически все без исключения, так скажем, наиболее мощные финансово-промышленные группы. Я думаю, что для вас, людей осведомленных, нетрудно расшифровать теперь фамилии.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, Владимир Русанов, региональный отдел. Что вы можете сказать о газете, оценив ее за последние 3-5 лет, именно как информационное издание?

Борис Березовский: Я не знаю, позволительно мне, владельцу или основному акционеру "Коммерсанта", давать оценки, но, наверное да, потому что не я же эту работу делаю, а вы. Поэтому мне представляется, что увеличился отрыв "Коммерсанта" от остальных конкурентов. Но с моей точки зрения, это связано не с тем, что "Коммерсант" стал качественнее. С моей точки зрения, "Коммерсант" не уменьшил качество, но и не сильно прибавил. Но сильно пострадали от нового режима цензуры другие издания, которые не смогли сохранить свою самостоятельность. Точнее, постольку поскольку те люди, которые финансируют эти издания, так или иначе вынуждены договариваться с властью, и, в общем, это их выбор, да. У меня свой был выбор. Это, безусловно, сказалось на качестве публикаций, на качестве анализа, на качестве информации, которая распространяется другими изданиями. И в этом смысле вот этот отрыв, который увеличился, с моей точки зрения, за последние годы, он связан с тем, что упали другие.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, добрый день, это Алена Антонова, обозреватель светской хроники. Вопрос немножко неожиданный, связан с вашей жизнью в Лондоне. Тут прошел слух, что на днях вы посетили Сент-Джеймский дворец, где якобы встречались с Маргарет Тэтчер, Джорджем Бушем-старшим и герцогом Йоркским. Правда ли это, раз, и если правда, то о чем вы с ними общались?

Борис Березовский: Ну мы вообще на самом деле договорились, по крайней мере с Андреем Васильевым, что сегодня будем обсуждать только вопросы, связанные с работой Издательского дома "Коммерсант"...

Андрей Васильев: Это свобода слова, Борис...

Алена Антонова: Тем не менее, хотелось бы услышать ваш ответ, Борис Абрамович, если возможно.

Борис Березовский: Я отвечу очень коротко. Я действительно был на приеме во дворце, и действительно на этом же приеме был и Буш-старший, и Маргарет Тэтчер, и принц Йоркский. Ну вот, собственно, и все.

Алена Антонова: Вы лично не общались с ними?

Борис Березовский: Я лично общался с некоторыми из них.

Андрей Васильев: Ну то, что у наших журналистов довольно мало вопросов к владельцу, это, наверное, меня очень хорошо характеризует. Но на самом деле мне приятно, что мало вопросов, не буду скрывать. Тем не менее, пожалуйста, вопросы могут продолжаться.

Вопрос из зала: Здравствуйте, Борис Абрамович, меня зовут Максим Черниговский, я ведущий юридической рубрики журнала "Деньги". Если я вас правильно понял, после нашей с вами встречи вы ожидаете со стороны власти каких-то действий. Какие именно это могут быть действия? То же самое, что произошло с ТВ-6, у вас есть предположения?

Борис Березовский: Я-то как раз считал ровно наоборот. Я считал, что вот наша встреча и публичный характер этой встречи это, в некотором смысле, с моей стороны и, я надеюсь, с вашей стороны, сигнал к тому, что не нужно предпринимать никаких действий. И с моей точки зрения как раз главная задача власти состоит не в том, чтобы помогать -- помогать нам не надо -- а главная задача власти состоит в том, чтобы не мешать. И я действительно вот этой встречей хочу обозначить, что вот этот энтузиазм, с которой обсуждается проблема продажи "Коммерсанта", эта настойчивость, с которой мне делаются предложения, она мешает нашей работе. И я просто вот так, если коротко, попросил бы не мешать. Вот этом, собственно, смысл.

Вопрос из зала: Добрый день, Борис Абрамович, телекомпания НТВ, Дмитрий Сошин. Вы сами сказали, что "Коммерсант" -- не просто деловое издание. Это газета, которая обращается к элитам, соответственно, это несколько иная позиция. В связи с нынешней ситуацией, предлагаете ли Вы на этой встрече "Коммерсанту" некоторым образом сменить позицию, сделать ее немного острее.

Борис Березовский: Вы знаете, я не делал таких предложений ни руководству "Коммерсанта", ни журналистам, с которыми я иногда общаюсь, по той причине, что я вот здесь в Лондоне, а журналисты работают в Москве. Я читаю, естественно, "Коммерсант", и не только "Коммерсант", я знаю, что действительно журналисты подвергаются давлению -- давлению со стороны власти -- и это давление иногда носит силовой характер. И поэтому я ни в коем случае не могу отсюда, из Лондона, настаивать на том, чтобы люди были острее. Я могу лишь подтвердить, опять-таки, то, что содержалось в вашем вопросе. Я считаю, что "Коммерсант" часто, по крайней мере так часто, как мне хотелось бы, сглаживает тему. Я не буду приводить конкретных примеров. И поэтому можете считать, что я голословен. Это так, для меня. Но я еще раз говорю -- я не буду ни в коем случае настаивать на изменении этой политики. Единственное -- и я об этом говорил Андрею -- иногда я замечаю фактологические ошибки, просто ошибки по фактам, и Андрею Васильеву я об этом говорю. Но не больше.

Андрей Васильев: А теперь я прошу прощения, у меня уже личная просьба. Борис Абрамович, у нас нередко появляются политические какие-то воззвания, маркированные "На правах рекламы". Я лично сталкивался с тем, что с недоверием мои коллеги относятся к тому, что так ли это действительно на правах рекламы, действительно ли это оплаченные форматы, как это заявлено по нашим расценкам. Борис, я бы очень просил Вас это подтвердить.

Борис Березовский: Нет, здесь наши отношения носят абсолютно открытый и принципиальный характер и то, что, те материалы, которые в "Коммерсанте" идут от моего имени и маркированы как "На правах рекламы" -- эти материалы действительно оплачены, причем не из прибыли "Коммерсанта", должен заметить, а из других средств, так скажем. Вот. И в этом смысле отношение абсолютно чистое. Я совершенно могу твердо сказать, что вот такой дамоклов меч -- что я могу разместить на правах рекламы материалы в "Коммерсанте" -- он действует и на другие издания. Это правда. И Андрей, и я знаем несколько примеров, когда другие издания были вынуждены разместить на правах рекламы материал только потому, что на правах рекламы он размещался в "Коммерсанте". И им уже было невозможно отказывать. Да, такой инструмент я использую, я это не скрываю.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, добрый день! Меня зовут Роза Цветкова. Я представляю информационную службу "Strana.ru". Во-первых, вопрос о слухах, которые, как вы говорите, мешают работать и журналистам и вам. Я позволю себе усомниться -- ведь слухи не рождаются из ничего. Возникают некоторые подозрения, что эти слухи инициируются, в общем-то, изнутри самого Издательского дома, потому что это достаточно такой публичный повод для того, чтобы вас услышали и вы заявили о каких-то таких своих, тезисах. В связи с этим вопрос, как вы говорите, о самоцензуре и цензуре. По вашему утверждению, не осталось практически независимых средств у нас в стране, тем не менее, по такому поводу, который вас каким-то образом касается, к вам обращаются и ваши слова незамедлительно появляются как в нашем издании и еще во многих других, в то время как в "Коммерсанте", вот вы сами замечаете, достаточно понизилась планка каких-то достаточно резких публичных заявлений. Чем вы это можете объяснить? Я могу сказать, что, как мне кажется, это мое субъективное мнение, что сейчас есть проблемы у вашего одного издания, о котором все наслышаны -- Grani.ru, и не может не быть это поводом, для того, чтобы каким-то образом протолкнуть это на рынке. Спасибо.

Борис Березовский: Спасибо. Ну, по поводу первого вопроса -- инициируется ли это изнутри самого "Коммерсанта". Я не могу на этот вопрос ответить ни утвердительно, не отрицательно, я могу только сказать про себя. Ко мне действительно приходят конкретные персонажи. Ко мне действительно поступают конкретные предложения. И действительно Андрей Васильев высказывал мне неоднократно озабоченность по поводу того, что на рынке время от времени появляется информация, дезинформация по продаже "Коммерсанта". Это факт. То, что касается меня, это просто факт. Ко мне реально приходят реальные люди...

Роза Цветкова: Борис Абрамович, извините, я вас перебью. Вы же их не называете, поэтому мы можем считать, что это какая-то...

Борис Березовский: Вы можете так считать. Я оставляю за вами это право. Но постольку поскольку ко мне обращались с просьбой не разглашать переговорщиков, я буду этого придерживаться. Вы можете абсолютно профессионально, я не возражаю совершенно, оценить это как провокацию с моей стороны или со стороны сотрудников "Коммерсанта". Это ваш выбор. Это первое. И дальше я не собираюсь вас переубеждать. Я сказал просто все по этому вопросу. Ваше право оценки делать.

Теперь дальше, по поводу того, что меня цитируете вы, цитируют другие -- это правда. Я считаю, что это не вся правда, я считаю, что вы твердо знаете, что если вы меня не процитируете, я найду способ, чтобы меня процитировали другие и, в частности, на правах рекламы. Поэтому утверждение о том, что вы такие самостоятельные, независимые, я имею в виду, как и раньше, при Ельцине, я подвергаю сомнению. Ну, и наконец, третье ваше утверждение, что сам "Коммерсант" понизил планку профессионализма и сглаживает проблемы -- я сказал, что я разделяю эту точку зрения, но я не имею никаких претензий к этому. Не имею претензий, потому что я в Лондоне, еще раз говорю, а сотрудники "Коммерсанта" в Москве. Но еще раз хочу подчеркнуть -- я считаю, что по сравнению с другими СМИ "Коммерсант" значительно профессиональнее и значительно точнее. Да собственно, не я так считаю, если вы посмотрите сделанные другими оценки сравнительного качества различных изданий, вы в первой строчке качества обнаружите именно Издательский дом "Коммерсант" -- и газету, и журналы. Это уже оценка не моя.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, скажите, пожалуйста, первый общий вопрос, вы последние годы воюете с властью. У вас не было после выборов президента разочарования, желания все бросить, продать акции. И второй вопрос. То что, вы только что сказали, что не будете "Коммерсант" продавать -- касается ли это других медиа-активов?

Борис Березовский: Я действительно после выборов предпринял попытку проанализировать, что же произошло. И действительно, некоторые события вызвали разочарование, но в целом, мне кажется, все развивается достаточно логично в России. А постольку-поскольку я занимаюсь политикой только по той причине, что мне это очень нравится, ничего не изменилось внутри меня самого, мне по-прежнему это нравится и поэтому я ничего не собираюсь бросать. Ровно также как, действительно, я раздумывал продать "Грани", или просто закрыть "Грани", потому что нету, как я понял, особенно желающих покупать. И вот, кстати, продолжение ответа на предыдущий вопрос, я просто забыл, там было и про "Грани" упомянуто, нет ли такого вот маркетинга? Отвечаю -- нет маркетинга. "Грани" тоже не собираюсь продавать. И вот тот анализ, который я провел после выборов, еще раз говорю, не внушает мне пессимизма. Я считаю, что события в России развиваются динамично и неизбежно. И я действительно глубоко убежден, что тот политический курс -- и внутриполитический, и внешнеполитический -- который проводит сегодняшнее руководство Кремля, глубоко ошибочен и разрушителен для России.

Вопрос из зала: Газета "Известия". Борис Абрамович, почему такая встреча была устроена с сотрудниками "Коммерсанта"? Есть слухи о продаже "Независимой газеты", других изданий...

Борис Березовский: Ну, на самом деле, слухов по поводу "Коммерсанта" ходит, с моей точки зрения, больше. Но самое главное -- все, что касается "Коммерсанта", слышно лучше, чем по поводу "Граней", слышно лучше, чем по поводу "Независимой". Поэтому я ограничился встречей только с вами и считаю, что этого будет достаточно, для того, чтобы все заинтересованные в том, чтобы я продал другие издания, прочитают правильно нашу встречу. Я не собираюсь продавать ни "Коммерсант", ни "Независимую газету", ни "Grani.ru". Есть еще вопросы?

Вопрос из зала: Борис, Абрамович, это снова Роза Цветкова, "Strana.ru". Я воспользуюсь поводом еще задать вам вопрос. Вот вы в своей речи иначе, как предательством, не назвали то, что произошло с ТВС, ТВ-6, и если вспомнить, то примерно такая же история, которую вы, наверное, тоже назовете предательством, произошла с "Новыми известиями". Говорит ли это о том, что вы настолько оторвались от нынешних сегодняшних реалий, что вы не в состоянии как бы рулить полноценно и вовремя увидеть те подводные рифы, которые могут вас в этом издательском бизнесе ожидать?

Борис Березовский: Ну, я на этот вопрос тоже давал ответ, -- может быть, не на такой прямой вопрос, но я действительно считаю, что к сожалению -- подчеркиваю, к сожалению -- подлость стала нормой морали в России. Так мне кажется отсюда, из Лондона, да? И когда я говорил, что предательство, я имел в виду один эпизод, но, в общем-то, одного достаточно, чтобы такое тяжелое слово употребить. Это когда коллектив обратился с просьбой продать им ТВ-6, когда еще были живы прежние владельцы. Помните, такое было письмо, которое потом они отозвали. Мне кажется, что этот эпизод другим словом назвать сложно, хотя сами авторы этого письма достаточно быстро осознали, ну так сказать, вот то слово, которое применимо к этой ситуации. Ну, а что касается оторвался я -- не оторвался, точно не мне судить, судить другим. И вам, может быть, в числе других.

Вопрос из зала: У меня еще один вопрос. Алена Антонова, рубрика "Светская жизнь" "Коммерсант". Вопрос немножко провокационный. Действительно хочу подтвердить то, что на протяжении последнего полугода практически на всех светских мероприятиях ко мне подходят люди: "Антонова, ты понимаешь, что "Коммерсант" уже продан?" Постоянно каждый вечер все это я слышу. Дело в другом. Последний месяц я слышу другой вопрос, как утверждение. Касается он нашего гендиректора Андрея Васильева. Несколько человек, довольно высокопоставленных, подходили ко мне, говорили: "Ален, а ты знаешь, что Березовский увольняет Васильева и этот вопрос уже решенный?" У меня вопрос к вам, Борис Абрамович, это правда или нет?

Борис Березовский: Нет, ну я считаю, что либо вы верите своему главному редактору и генеральному директору, либо не верите и тогда спрашиваете меня. И поэтому я все-таки предлагаю внести эту определенность самому Андрею Васильеву. Со своей стороны просто хочу сказать, что нет, такого намерения у меня никогда не возникало. Более того, я хочу вам сказать даже больше -- у меня не возникало намерения уволить Милославского. Это был выбор Милославского, когда он поставил вопрос: либо он, либо Васильев. Я сказал абсолютно честно, постольку-поскольку  он же поставил вопрос, что он не придет в "Коммерсант" без Васильева, и более того, попросил меня попросить Васильева прийти в "Коммерсант". Я сказал тогда Милославскому: "Это твой выбор. Либо ты договаривайся сам с Васильевым, но моими руками тебе не удастся уволить Васильева". То есть я просто, извините, вернулся в некоторую историю вопроса. И поэтому хочу со своей стороны сказать: у меня такого намерения нет. Но, может быть, у Васильева есть намерение уйти и представить это таким образом, что его уволил Березовский.

Андрей Васильев: Не в моей эстетике.

Вопрос из зала: Здравствуйте. Наталья Ростова, издание "Газета". Вопрос к Борису Абрамовичу -- не собираетесь ли вы прибрести какие-либо российские издания, какие-либо российские медиа-активы? Как вы оцениваете -- способно ли МНВК возобновить вещание? И вопрос к вам и к Андрею Васильеву: с чем связан тот факт, что Андрей Васильев фактически в последнее время отошел от непосредственного руководства редакцией?

Борис Березовский: На первый вопрос -- нет, не собираюсь приобрести никаких новых активов. По поводу МНВК, способны ли возобновить, -- наверное способны, если вложить столько, сколько было вложено. Мы вложили порядка 50 миллионов долларов для того, чтобы превратить низкорейтинговый канал ТВ-6 в высокорейтинговый. И это все было разрушено. Больше такие эксперименты я ставить не буду -- дорого стоит. И понятно, что власть не останавливается ни перед чем, чтобы разрушать независимые источники информации, ну прежде всего телевидение. И последний вопрос...

Андрей Васильев: Насчет меня...

Борис Березовский: А что насчет тебя-то?

Андрей Васильев: Почему я стал плохо работать...

Борис Березовский: Ну мне отсюда, из Лондона, не видно, что в тех проблемах, которые существуют у "Коммерсанта", о которых я сказал собственно, вина господина Васильева. Я так не считаю.

Андрей Васильев: Нет, вы не дослушали вопрос, речь идет о том, что почему Андрей Васильев в последнее время отошел непосредственно от управления газеты "Коммерсант". Значит я отвечу. Небольшая тайна. Дело в том, что в Издательском доме я еще исполняю обязанности генерального директора и шеф-редактора всех изданий. Уверяю вас, что это довольно серьезная работа в одной должности и в другой. А при этом когда всерьез выпускаешь газету "Коммерсант", то в общем в остальных плоскостях я вынужден халтурить. Поэтому тут я принял решение как генеральный директор уволить главного редактора газеты "Коммерсант" и назначить другого человека. И ко всему прочему, я считаю, что все-таки газете нужен новый главный редактор, потому что я уже 5 лет здесь работаю и нужно в общем-то газету освежать. Другое дело, что это не совсем от меня зависит, но я думаю, что решение будет принято в ближайшие дни и тогда мы все объявим насчет моей судьбы в должности главного редактора газеты. Вы добавить что-нибудь хотите?

Борис Березовский: Нет, спасибо.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, Владимир Русанов, региональный отдел. Вот, с одной стороны, вы говорите, что вы не влияете и воздерживаетесь от влияния на редакционную политику газеты, с другой стороны, вы говорите, что газета -- это не основной источник бизнеса и дохода для вас. А что для вас тогда "Коммерсант"?

Борис Березовский: Вы знаете, я перед тем как встретиться, поднял материалы по первой нашей встрече в августе 1999 года. И, честно сказать, здесь прямая речь, и здесь мои слова приведены, что для меня "Коммерсант" -- это бизнес... Но на самом деле я действительно не хотел бы расплачиваться за работу "Коммерсанта", то есть я не хотел бы, чтобы каждый год мне чего-то это стоило. И вот в этом смысле это бизнес.

Но сегодня, вы знаете, положение совершенно иное, "Коммерсант" прибыльное, высокоприбыльное издание и прибыльный бизнес. Но для меня, конечно, в сегодняшней ситуации прежде всего это политический инструмент, на который, вы знаете теперь уже, я не оказываю никакого влияния, кроме одного-единственного. Я обеспечиваю независимость вашей позиции. Больше ничего. Я как собственник "Коммерсанта" не подсказываю вам, что вам писать и что вам не писать, в отличие -- и это утверждение -- от всех других собственников, которые живут в России, которые не имеют вот такой возможности. И это не упрек им. Они приняли для себя решение оставаться в России, а я принял для себя решение уехать из России. Но именно благодаря этому я имею возможность не прислушиваться к тому, что мне советует Кремль. Такой возможности лишены другие собственники.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, еще раз вопрос от телекомпании НТВ, Дмитрий Сошин. Мы говорили о сути вопроса, но не коснулись цены вопроса. Можно ли сказать, за сколько предлагали купить газету, хотя бы порядок? Это вопрос номер один. И вопрос номер два -- вы и Андрей Васильев говорили о позиции главного редактора. Предполагаются ли изменения в целом в структуре управления издания, издательского дома? Благодарю вас.

Борис Березовский: Если говорить о цифре, и, собственно, это подтверждает мою предыдущую мысль о том, что это политически важный инструмент... Цифра, в два раза превышающая рыночную капитализацию "Коммерсанта". А рыночная капитализация "Коммерсанта" сегодня, по нашим оценкам, порядка между 75 и 90 миллионами долларов. Вот если помножите на два, вы определите легко цифру. Коэффициент "два" -- это как раз цена политики, а не цена бизнеса.

И второй вопрос. Вы знаете, я никаких других идей от Андрея Васильева не слышал, по поводу его желания разделить позиции главного редактора и генерального директора. А у меня собственных идей на эту тему никаких нет.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, можно вопрос не по теме. Если не секрет, откуда ведется телемост? Что за фотографии сзади стоят?

Борис Березовский: Этот телемост из моего офиса в Лондоне. А фотографии -- там их несколько. Есть мои дети, мои внуки, и Борис Николаевич Ельцин... (Аплодисменты)

Вопрос из зала: Помимо слухов о продаже, периодически возникают слухи о том, что вы появляетесь в России. Вот были ли вы в России на самом деле?

Борис Березовский: Насколько я понимаю, появляюсь ли я материализованный в России? Нет, не появляюсь.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, телекомпания "Эхо", Алена Степаненко. В самом начале своего выступления вы обратились к журналистам "Коммерсанта" с вопросом, готовы ли вы работать дальше в ситуации, когда усиливается давление власти на вас. И вам не дали ответ на этот вопрос. Вы разочарованы?

Борис Березовский: А я не просил ответ на этот вопрос. Я просил подумать, я не просил дать мне ответ. Чтобы каждый для себя решил...

Андрей Васильев: Как вы для себя представляете формат ответа? Что, "три-четыре"?

Вопрос из зала: Борис Абрамович, агентство РИА "Новости". Журнал "Форбс" сообщил, что ваше состояние резко уменьшилось. Это правда? Если да, то почему?

Борис Березовский: Вы знаете, я судился против журнала "Форбс", и нанес некоторый и материальный, и моральный ущерб этому изданию. При этом суд продолжался очень долго, шесть с половиной лет. И для меня было абсолютно принципиально судиться в Лондоне, а не в Москве, как хотел журнал "Форбс" по понятной причине, чтобы сказать, что в России суды коррумпированы, поэтому вот такое решение -- купленное решение. Так вот, очень важно было для меня то, что в том соглашении, которое в конечном счете мы подписали с "Форбсом", была фраза, что утверждения, которые были сделаны журналом "Форбс", ложны. Вот слово написано -- "ложны". Это для меня было абсолютно принципиально. Но, видимо, это было принципиально и для журнала "Форбс".

Таким образом как бы я утверждаю, что журнал "Форбс" не является профессиональным изданием, если он потом признает, что информация ложна. Честно сказать, мне абсолютно безразлично, как оценивают те или другие мое состояние, более того, и то, и другое неплохо, я хочу сказать. И 3 миллиарда неплохо, и 700 миллионов неплохо, или 600.

Вопрос из зала: Я прошу простить мне мою гиперактивность. Это снова "Strana.ru". К вопросу о продаже. Когда к вам приходили люди, вы говорите, что предлагали продать, и это вопрос политический и цена соответственно тоже удваивается. Было ли это условием как бы такой политической сделки, когда вам предлагали, что если вы продаете, то может быть будет речь идти о том, что вас в каком-то смысле либо простят, либо позволят в каких-то более щадящих режимах сюда приезжать. В общем, были ли какие-то попытки каких-то политических компромиссов в вашем отношении?

Борис Березовский: Во-первых, я вас, конечно, извиняю за вашу гиперактивность. Страна такая. Страна такая. Во-вторых, никакими дополнительными, так сказать, договоренностями предложения о продаже не сопровождались.

Роза Цветкова: И это означает, что вы никогда, во всяком случае, в ближайшее время, не намерены сюда приезжать?

Борис Березовский: Одно из другого с точки зрения логики никак не следует. Я не жду предложения приехать.

Вопрос из зала: Борис Абрамович, Арина Бородина, отдел политики. Я назад хочу немножко вернуться, уточнить. Когда Андрей говорил по поводу размещения вашей рекламы с пометкой "на правах рекламы"... А это было ваше добровольное согласие, ваше заявление и обвинение в "антипутинском режиме" и прочие заявления давать именно на правах рекламы, или это была просьба со стороны Издательского дома?

Борис Березовский: Это был мой выбор. И основанный именно на том, что я прекрасно понимаю формат "Коммерсанта". И я понимаю прекрасно, что этот материал выпадал из концепции, из строя сегодняшнего "Коммерсанта". Поэтому предложение было мое, и господин Васильев его принял.

Арина Бородина: Просто первое ваше заявление, где была пометка у нас в газете на первой полосе, о том, что письмо "опубликовано по просьбе владельца Издательского дома" -- оно не было на правах рекламы. Только после этого появились ваши письма и письма Ивана Рыбкина на правах рекламы. То есть здесь, все-таки, был, наверное, какой-то компромисс?

Борис Березовский: Нет, компромисса не было. Более того, эта фраза появилась по решению господина Васильева, а не по моей просьбе. Но постольку поскольку она появилась, я понял, что наверное я не корректен. И поэтому следующий материал я просил давать на правах рекламы.

Вопрос из зала: Игорь Тросников, отдел потребительского рынка. У меня вопрос, вот коль уж вы сказали, что "Коммерсант" для вас актив политический, значит ли, что вам безразлично, как развивается бизнес в "Коммерсанте"? И раз уж мы вспомнили журнал "Форбс", который, как известно, издается в России по лицензии, не видите ли вы партнером Издательского дома "Коммерсант" в будущем какой-нибудь известный западный издательский бренд?

Борис Березовский: Я сказал, что для меня не то что безразлично. Я-то вообще считаю, что как раз то, что Издательский дом "Коммерсант" -- это бизнес, это свидетельство того, что это правильно позиционированная на рынке газета, журналы издательского дома "Коммерсант", это очень важный для меня показатель. Я говорил о другом -- что он не составляет как бы существенную часть моего бизнеса, и поэтому я даже бы удовлетворился ситуацией, когда мне не нужно самому вкладывать в это деньги. А уж тем более я более чем удовлетворен ситуацией, когда это приносит деньги, не только в смысле денег, но в смысле того, что это имеет рыночную нишу, и это очень важно, постольку поскольку все-таки мы живем сегодня в рыночной экономике в России, такой вот искореженной слегка, особенно то, что касается СМИ, совсем покореженной, да. Но тем не менее это очень важно.

Теперь по поводу "Форбса"... Вы знаете, Андрей Васильев несколько раз ставил вопрос о желательности с его точки зрения вот такого партнера западного. И мы, вы знаете, в вялотекущем режиме такие переговоры не прекращали, мы ведем и сейчас. И может быть даже в ближайшее время нам удастся наконец достичь договоренности. Вот как только они будут достигнуты, безусловно, мы даже до момента того, когда они станут реализовываться, безусловно сообщим об этом. Я считаю, это было бы полезно.

Андрей Васильев: Насколько я понимаю, шквал вопросов иссяк. Повторяю, мне очень приятно, что со стороны сотрудников Издательского дома было мало вопросов к владельцу. Ну тогда, наверное, мы расстаемся.

Борис Березовский: Спасибо большое. Спасибо. И я желаю вам успеха.