Президент и совладелец компании “Очаково” Алексей Кочетов готов противостоять иностранцам в одиночку
После того как в августе стало известно о готовности Айрата и Ильшата Хайруллиных, владельцев казанского пивзавода “Красный Восток”, продать свою компанию иностранному покупателю (ожидается, что это будет британская SABMiller), московское “Очаково” превратилось в последний бастион национальной пивоваренной промышленности. “Значит, я остаюсь один”, — с горечью признает этот факт совладелец и президент “Очаково” Алексей Кочетов. Но расставаться с заводом он тем не менее не хочет. Многие из тех российских пивоваров, которые в последнее время продали свои предприятия международным холдингам Heineken, InBev или SABMiller, раньше также говорили о своем желании оставаться независимыми. Однако они не выдержали конкуренции. О том, как “Очаково” собирается противостоять транснациональным корпорациям, Алексей Кочетов рассказал в интервью “Ведомостям”.
— Часто ли вам предлагают продать предприятие?
— Постоянно приходят к заместителям, акционерам представители всевозможных финансовых, консалтинговых групп. Задают один и тот же вопрос: “Когда вы определитесь?” Я уже как попугай отвечаю все одно и то же: “Мы не собираемся продаваться и не будем!” Сегодня мы можем заработать миллиард, ну а дальше что с ним делать? Это же не хлеб, который можно есть.
— Правда ли, что с таким предложением к вам приходили представители Heineken и SABMiller?
— Они действуют через посредников. Вот в июле приезжала английская финансовая группа, российские тоже приходят. Но зачем нам вести пустые разговоры?
— И какие суммы сделки называются?
— А зачем их называть, мы сами знаем, сколько мы стоим. Весь наш бизнес, если его продавать, стоит не менее $1,5 млрд.
— А если продавать отдельно пивной бизнес, во сколько вы его оцениваете?
— Его нельзя отдельно оценивать — у нас же нет простых пивзаводов. Наш пивкомбинат в Москве выпускает и водку, и вино, и слабоалкогольные напитки, и безалкогольные — квас, например. В Краснодаре и Пензе тоже комплексное производство.
— Чем вызвано ваше нежелание продаваться?
— Когда мы акционировались в 1993 г., нам было очень тяжело работать. Тогда я пообещал сотрудникам, что настанет время и уровень оплаты будет выше, чем на других предприятиях, при этом “Очаково” навсегда останется чисто российским.
Я хочу после себя что-то оставить, доказать, что наши мозги нисколько не хуже, чем зарубежные. Что мы тоже можем строить перспективный бизнес. И у нас это неплохо получается. Если бы нам нужны были деньги, мы бы продались. Сидели бы на Канарах и животик грели.
Мы даже дивиденды не платим, потому что вся прибыль направляется на дальнейшее развитие предприятия и улучшение благосостояния сотрудников. Сколько времени я работаю — дивиденды еще никто не получал, в том числе и я.
Нефтяные компании, например, выплачивают миллиардные дивиденды. Я считаю, что такие деньги надо направлять не на дивиденды, а на строительство новых заводов, на обновление основных фондов. Мы, может быть, выглядим ненормальными, ущемляем сами себя как акционеров. Но это означает, что компания остается на рынке, развивается. Сегодня до 30% сотрудников “Очаково” можно сократить. Но что тогда с этими людьми будет?
— В последние годы доля “Очаково” на пивном рынке снижалась: в 2001 г. было 7,8%, а в 2004 г. — 6,7%. Вы уверены, что она не будет падать дальше?
— Просто не сомневаюсь.
— Но каким образом?
— В ближайшее время будет выпущена линейка напитков в новых видах упаковки. Мы внимательно следим за вкусами разных слоев населения. Коллектив молодой, очень грамотный, поэтому он быстро корректирует планы, создает новые сорта. Выстоять в конкурентной борьбе можно, если мы будем шевелить мозгами, и каждый должен вносить лепту, чтобы мы устояли на этом рынке. У нас есть разные направления бизнеса: вино, солод, квас, безалкогольные напитки, слабоалкогольные, пиво. Мы балансируем, где нужно больше денег, что лучше развивается. И нам проще принимать решения. Нам не нужно согласовывать что-то с главным акционером, который находится за рубежом. Был хороший руководитель у “Балтики” — Таймураз Боллоев, мне он очень импонировал, жаль, что он ушел. Он развивал компанию на патриотических основах. Не знаю, что будет дальше с “Балтикой”.
— Объединение “дочек” BBH в России вы считаете оправданным?
— А им деваться некуда. Когда они все объединят, это будет более мощная компания. Это ясно всем.
— Как вы оцениваете давление со стороны крупных международных компаний на рынке?
— Прибыль в прошлом году была выше. Но дело в том, что мы затеяли реорганизацию службы продаж. Это значительно отразилось на продажах в натуральном выражении, хотя в целом мы неплохо выглядим. Конкуренция ужесточается, потому что качество продукции у всех выравнялось. Поэтому начались конкуренция в качестве обслуживания и борьба за конечного потребителя. Бороться с крупными компаниями не так-то просто. Я не буду называть конкретно, но некоторые из них диктуют, чтобы 50% полочного пространства в рознице занимала их продукция, иногда даже и все 100%. Думаю, скоро антимонопольные органы обратят внимание на пивоваров. Государство должно сыграть свою роль. Российских производителей пива осталось очень мало, за последние два года закрылось около 70 небольших пивзаводов. Если так пойдет дальше, то скоро на рынке останутся лишь три-четыре иностранные компании.
— Не думали объединиться с другими российскими пивоваренными компаниями?
— Я раскрою маленький секрет. Я хотел объединиться с несколькими российскими заводами — не юридически, а идеологически. Это “Патра” в Екатеринбурге, “Витязь” в Ульяновске и одно московское предприятие. Но, к сожалению, предприятия продались. Хотя мы были близки к соглашению.
— “Патра”, например, была куплена инвесткомпанией “Альфа-Эко”, которая потом продала этот завод голландской Heineken. С вами “Альфа-Эко” вела какие-либо переговоры?
далее...
Антон Сарайкин
13.09.2005
Ведомости