Человек масштаба 

Недавно стало известно, что компания «Русснефть» собирается строить в Брянской области нефтеперерабатывающий завод. Но в компании заявляют: хотя Брянщина стратегически важна для «Русснефти», решение о постройке или покупке НПЗ пока не принято. Известно лишь, что к концу 2007 года свой завод у компании точно появится.

Возможно, к тому времени «Русснефти» потребуются сразу несколько предприятий по нефтепереработке. Она считается одной из самых динамично развивающихся нефтяных компаний: рост добычи составил за год более 86%. К тому же эта частная компания – пожалуй, единственная из первой десятки, не пользующаяся поддержкой государства.

Сам же основатель «Русснефти» Михаил Гуцериев, чье состояние оценивается в $1,38 млрд, совсем не против сотрудничества с государством. Он всегда стремился наверх, но раньше от общения с властью получал больше неприятностей. Теперь Гуцериев пошел другим путем: перестав быть публичным человеком, он пытается демонстрировать лояльность своими действиями. Например, «Русснефть» избегает всего, что связано с опальным ЮКОСом. В компании заявляют, что не будут покупать два НПЗ, ранее принадлежавших этому гиганту, которые вскоре могут появиться в продаже. И это при том, что НПЗ ей очень нужны: «Русснефть» имеет огромный дисбаланс между добычей и переработкой и несет из-за этого большие издержки.

Так что Гуцериев решает проблему нефтепереработки в «Русснефти» не только из экономических соображений. Сейчас он пытается миновать государственные инстанции и выйти на новый уровень влияния, наращивая свой вес в бизнесе. Ведь НПЗ в стране мало, они принадлежат ведущим нефтедобытчикам, и любой владелец НПЗ сразу приобретает высокий статус в нефтяном истеблишменте.

Однако «Русснефть» и без НПЗ постепенно продвигается вверх по рейтингу. Это неудивительно: Гуцериев управляет ей единолично и помимо своего предпринимательского опыта использует все доступные ему политические ресурсы. В результате «Русснефть» обеспечила ему такой мощный рывок наверх, какого Гуцериев прежде не совершал. Ни в конце 1980-х, когда был главой крупного производственного предприятия, ни в 1990-х, когда руководил группой БИН и занимал пост вице-спикера Госдумы, ни в 2000-м, когда пересел в кресло президента госкомпании «Славнефть».

Затем в стране разрешили кооперативное движение, и Гуцериев вместе с итальянцами создал первое на Северном Кавказе СП, мебельную фабрику «Чиитал» и один из первых в стране кооперативных банков. Довольно быстро прогрессивный менеджер стал легальным миллионером.

Но в 1991 году все рухнуло. Власть в Грозном захватил Джохар Дудаев, который развернул в республике масштабную экспроприацию. Семье Гуцериевых удалось продать дом и вывезти грузовик с личными вещами. Но все свои накопления, как уверяют знающие люди, Гуцериев тогда потерял.

Однако какие-то средства, видимо, остались: как только он перебрался в Москву, вместе с племянником, тогдашним студентом, а ныне президентом БИНбанка Михаилом Шишхановым, он сразу вновь занялся бизнесом.

«Они купили небольшую компанию БИН за копейки, им попросту продали на нее документы, но активов фирма не имела,– рассказывает близкий к Гуцериеву человек.– Сначала у компании не было специализации, занимались всем подряд: сдавали в магазины ювелирные украшения, торговали нефтью. К 1993 году накопили около $5 млн, на них и открыли БИНбанк».

Гуцериев руководил своим вторым по счету банком около года. Затем передал управление Шишханову, к тому моменту окончившему Российский университет дружбы народов. А брату Саиту Гуцериеву, занимавшему должность гендиректора Грозненского ТПО «Местная промышленность», предложил переехать в Москву и возглавить «Промышленно-финансовую компанию „Бин”». Так была создана группа БИН – пожалуй, самый надежный актив Михаила Гуцериева.

На деле же бизнес членов группы связан еще более тесными – родственными – узами, которые объединяют их сильнее, чем общие деловые интересы. Например, во время «банковского кризиса» летом 2004 года крупному БИНбанку пришлось бы нелегко, но в течение нескольких дней на его счета поступила немалая сумма от разнообразных структур, принадлежащих Гуцериевым. Во время недавней покупки «Смоленского пассажа» группа БИН снова выступала единым фронтом. ПФК БИН заключила с продавцом – «Нафта-Москвой» – долгосрочное соглашение о продаже торгового комплекса. А БИНбанк направил своих сотрудников на посты ключевых менеджеров Мосстройэкономбанка, которому принадлежал «Пассаж», чтобы поддержать и сделку, и сам банк. Реализуя личные бизнес-проекты, Михаил Гуцериев также привлекает ресурсы БИНа.

В целом, считают на рынке, Саит Гуцериев и Шишханов – самостоятельные фигуры, но за деятельностью всей группы стоит ее основатель Михаил Гуцериев. Без него якобы не принимается ни одно стратегическое решение, хотя формально Гуцериев и отошел от дел БИНбанка и ПФК БИН в 1994 году.

Это был один из первых проектов, для реализации которого группа повела рискованный бизнес, воспользовавшись «дырами» в законодательстве. ЗЭБ стала не столько свободной экономической зоной, сколько экспериментальным офшором: правительство предоставило ей налоговый кредит в 1,65 млрд руб. для льготной регистрации компаний. Просуществовала ЗЭБ до 1996 года, затем налоговые органы зачастили в ПКФ БИН и БИНбанк с проверками: в Минфине решили, что из-за деятельности группы в 1995 году бюджет недосчитался 2 млрд руб. налогов. Правительство Ингушетии отчаянно защищало группу: ведь Аушев с Гуцериевым давние друзья, да и на «вырученные» средства в республике было построено много нужных объектов. Налоговики же пытались доказать, что в своем обороте группа БИН использовала до четверти получаемых средств, однако не смогли: то, что можно было посчитать нарушениями или уводом денег для целей группы, оказалось санкционировано самими же федеральными властями.

Тогда скандал впервые привлек к группе БИН внимание рынка. Все закончилось тем, что в 1996 году ЗЭБ переделали в центр международного бизнеса «Ингушетия», но уже во главе с Шишхановым. БИНбанк же вновь стал оператором, причем упрочил свое положение: у него остались 5 тыс. клиентов ЗЭБ.

Чеченский счет
Во время работы ЗЭБ Гуцериев увлекся политикой. В 1995 году он был избран депутатом от ЛДПР и стал вице-спикером Госдумы. По словам знакомых с ситуацией людей, тогда Гуцериев написал и смог лоббировать немало законопроектов. Затем Гуцериев избрался в Думу третьего созыва без участия ЛДПР, но в независимых депутатах проходил недолго.

К тому моменту дала о себе знать его деятельность на Кавказе. По словам одного из собеседников СФ, Гуцериев за годы чеченской войны вытащил из плена много заложников. «Он знал, что пользуется большим уважением на Кавказе, потому иногда просто приезжал в село и забирал у боевиков пленников»,– рассказывает источник. Кроме того, добавляет председатель Исламского комитета России Гейдар Джамаль, Гуцериев часто выкупал людей.

Освобожденных заложников Гуцериев передавал либо «силовику» Сергею Степашину, либо Владимиру Рушайло из МВД, чьи ведомства постоянно «конкурировали» по количеству вызволенных из плена. «Сам Гуцериев это делал безвозмездно, но его очки копились,– отмечает источник.– К концу 1990-х он уже набрал политический вес и был довольно известным предпринимателем. В какой-то момент неформальная деятельность Гуцериева в Чечне приобрела такие размеры, что это заметили и стали продвигать его наверх».

Как говорят, сначала для Гуцериева готовили кресло президента государственной «Роснефти». Но все же в него посадили нефтяника Сергея Богданчикова, а Гуцериева в январе 2000 года сделали главой российско-белорусской «Славнефти».

Для Гуцериева новая должность стала большим достижением: он превратился в крупного госменеджера. Это был тот уровень вовлеченности в дела страны, который соответствовал амбициям бизнесмена. Правда, реализовались они не так, как ему представлялось.

Тогда в полной мене раскрылся предпринимательский талант Гуцериева, в основе которого, как говорят, лежит феноменальная интуиция. «Сильная сторона Гуцериева – способность найти и объединить в команду классных менеджеров, но, как любой восточный человек, решения он всегда принимает сам»,– отмечает один из собеседников СФ. Так, Гуцериев стал проводить до того несвойственную «Славнефти» агрессивную стратегию скупки активов. Первым приобретением стала «Варьеганнефть», купленная за $200 млн у «Нафта-Москвы» Сулеймана Керимова, с которым Гуцериева связывали давние отношения по группе БИН. В итоге за год добыча «Славнефти» поднялась на 22%. К тому же в несколько раз увеличилось число автозаправок, началась реконструкция двух НПЗ, были заключены контракты на разработку месторождений на Ближнем Востоке.

Но уже через несколько месяцев после назначения Гуцериева в правительстве решили приватизировать «Славнефть». Началась борьба между традиционно контролировавшей компанию «Сибнефтью» и ТНК, тоже имевшей виды на госпакет. Тогда Гуцериеву, входившему вместе с этим компаниями в траст негосударственных держателей акций «Славнефти», пришлось решать, с кем он. Гуцериев выбрал сторону «Сибнефти». Однако намеченные на весну 2002 года выборы президента Ингушетии смешали все его планы.

«Ничего важнее Ингушетии для Гуцериева нет,– рассказывает источник.– На посту президента „Славнефти” он продолжал вкладывать в нее деньги: ему нравилось участвовать в жизни республики. А тут стало ясно, что Кремль снимает Аушева. Гуцериев принялся строить схемы, чтобы легально взять руководство республикой в свои руки. Из-за чего он в итоге и потерял „Славнефть”».

Эксперт Института проблем глобализации Борис Кагарлицкий утверждает: в отличие от Гуцериева, Зязиков устраивал Москву как раз отсутствием какого-либо влияния в Ингушетии. Гейдар Джамаль добавляет, что федеральные власти опасались упустить контроль. А именно это произошло бы, если бы на выборах в республике победили люди, близкие лояльному, но не «кадровому» бизнесмену Гуцериеву.

Снять с выборов Хамзата Гуцериева помогли мешки с $4 млн наличных (часть из них оказалась фальшивками), задержанные в аэропорту Магаса. Было объявлено, что деньги предназначаются на подкуп избирателей в пользу главы МВД республики. Позже обвинения с Гуцериевых сняли, но Зязиков уже стал президентом Ингушетии.

Одновременно продемонстрировала силу и обманутая в ожиданиях «Сибнефть». В поисках опоры во время ингушских выборов, Гуцериев заручился поддержкой основателя Межпромбанка Сергея Пугачева, близкого к «силовикам». Но за это Гуцериев должен был перевести финансовые потоки «Славнефти» на МПБ, а затем помочь банку во время приватизации получить долю в компании. «Сибнефть», таким образом, отодвигалась на задний план. Но в мае 2002 года Абрамович инициировал собрание акционеров «Славнефти» для смещения Гуцериева, и МПБ ничего поделать не смог.

Как отмечает один из сотрудников «Славнефти», еще до собрания акционеров Гуцериев вышел из игры, назначив и. о. президента другого человека. После он уже не участвовал в разборках между «Сибнефтью», ТНК и МПБ за «Славнефть», 74,95% акций которой через полгода ушли с аукциона всего за $1,86 млрд. Говорят, удар Гуцериеву тогда был нанесен сильный, он раздумывал вернуться к делам группы БИН, чтобы заняться объединением ее в холдинг. Но все же от нефтяного бизнеса отойти не смог.

В процессе отставки Гуцериеву удалось обменять главный нефтедобывающий актив «Славнефти» – «Варьеганнефть» – на свою долю в трасте: он фактически заблокировал работу трастовой компании, и «Сибнефть» с ТНК сочли за лучшее избавиться от партнера на его условиях. На основе «Варьеганнефти» бывший госменеджер осенью 2002-го и начал создавать подконтрольную только ему «Русснефть», заявив, что скоро выведет компанию в лидеры.

Восточный язык
Тогда на претензии нового игрока нефтяной рынок отреагировал скептически: в стране нет свободных активов, за счет которых компания смогла бы развиваться. Но за три года «Русснефть» приобрела более 35 разнообразных компаний, а теперь собирается покупать НПЗ «Орскнефтеоргсинтез», а также «Самаранефтегаз» и оренбургскую сеть АЗС. За счет скупки активов «Русснефть» уже сейчас увеличила добычу в 10 раз, и Гуцериев уверяет: через несколько лет компания выйдет на ежегодный объем в 60–80 млн тонн нефти.

Однако и это заявление было встречено рынком осторожно. Такой объем добычи – уровень имеющих господдержку ЛУКОЙЛа, ТНК-ВР и «Роснефти». Чтобы к ним приблизиться, «Русснефти» придется найти несколько миллиардов долларов на приобретение остальных компаний из первой десятки. При этом ее собственная капитализация, как отмечают эксперты, пока не превышает $2–3 млрд.

Но, похоже, планы частной «Русснефти» смущают всех, кроме Гуцериева. Он очень уверенно чувствует себя на поле, которое уже практически перешло под контроль государства. Не исключено, что Гуцериев получил нечто вроде политического карт-бланша.

Аналитик FIM Securities Дмитрий Царегородцев объясняет быстрый рост компании удачно выбранной стратегией: Гуцериев в полной мере пользуется тем, что у него нет никаких обязательств перед другими акционерами. За счет этого он может идти на риски, заключать сделки с длительным сроком окупаемости. Другой собеседник СФ добавляет: единолично управляя компанией, Гуцериев делает то, на что не решаются прочие игроки,– он легко переплачивает за актив, если считает его необходимым для «Русснефти», чем и обеспечивает себе преимущество. Кроме того, Гуцериев получает фору, потому что часто присоединяет к «Русснефти» активы, которые другие считают не самыми качественными. Затем компания проводит агрессивное бурение и получает рост нефтедобычи даже на разработанных месторождениях.

При этом тратит на покупки Гуцериев не только заемные средства. Кредиты составляют не самую большую долю в финансовых потоках компании, поскольку основное финансирование происходит по каналам крупного международного сырьевого трейдера Glencore. Вход в это стратегическое партнерство оказался одним из самых сильных ходов Гуцериева, который получил свободу в действиях и возможность долгосрочного планирования. В обмен Glencore (помимо неких обязательств от «Русснефти» или, например, доли в организуемом для компании финансировании) летом этого года стала акционером трех нефтедобывающих активов компании.

Таким образом, долгов у «Русснефти» немного, но достаточно рисков. Так, свои 60–80 млн тонн нефти Гуцериев намерен набирать не столько в России, где недра поделены, сколько за границей.

«Гуцериев создал такую компанию, которая больше, чем какой-либо другой актив группы БИН, соответствует масштабу его планов и амбициям,– говорит знающий Гуцериева бизнесмен.– Он называет „Русснефть” главным проектом жизни, и хочет сделать из нее негосударственную транснациональную корпорацию с российскими корнями. Поэтому не исключен выход „Русснефти” на IPO. А потом он поведет компанию во все страны, где есть нефть: в Казахстан, Азербайджан, даже на Ближний Восток, с его непредсказуемым политическим фоном. Но преимущество Гуцериева в том, что он сам – восточный человек, а значит – хороший дипломат. В любых условиях он умеет находить общий язык с нужными людьми».

Ольга Шевель
25.11.2005  Секрет фирмы