Укололся и пошел

В начале зимы большинство российских офисов живут по правилам реалити-шоу "Последний герой": сотрудники, подхватив грипп, выбывают из игры один за другим. Работодатели с беспокойством наблюдают, как с приближением предновогоднего цейтнота редеют ряды персонала. А главный приз в этой игре традиционно получают производители вакцин и средств от простуды.

Трудовая дисциплина и технологии мотивации оказываются бессильны против вирусов. Они лишь способствуют тому, что сотрудники, продолжающие ходить на работу, несмотря на очевидные симптомы, успевают перед уходом на больничный заразить максимальное количество коллег. Все большее число работодателей осознают, что единственное решение проблемы сезонных потерь компании из-за болезней работников - поголовная вакцинация персонала.

"Несколько лет назад мы столкнулись с тем, что более половины сотрудников агентства были вынуждены взять бюллетень, - рассказывает президент PR-группы Pro-Vision Владимир Виноградов. - Производительность труда резко снизилась. На следующий год мы пришли к выводу, что вакцинация необходима. Как работодатели мы понимаем, что профилактика стоит меньше, чем лечение".

С ним согласна Наталья Гугняева, руководитель департамента по работе с персоналом компании "К-Системс": "На наш взгляд, проведение вакцинации обойдется нашей компании дешевле, чем массовое отсутствие сотрудников на рабочих местах в один из самых напряженных периодов - перед Новым годом. Поэтому мы впервые решили провести вакцинацию персонала против гриппа. Раньше такой практики в "К-Системс" не было. Однако опыт прошлого года, когда зимой в компании началась настоящая эпидемия гриппа, заставил нас задуматься о необходимости прививок".

Одни работодатели просто предлагают всем желающим сделать прививку за свой счет и организуют доставку вакцин. Другие считают, что 50 - 60% сознательных сотрудников, которые добровольно пройдут вакцинацию, не спасут компанию в декабре. Они берут на себя расходы (далеко не критичные для предприятия: 300 - 500 руб. на каждого работника) и прививают весь штат в обязательном порядке.

Расплатившись с людьми в белых халатах, некоторые руководители увлекаются подсчетами расходов на вакцинацию в масштабах всего российского бизнеса и приходят к выводу, что каждая сезонная эпидемия - это денежная лавина, которая обрушивается на производителей и продавцов вакцин.

Непростая математика

Если в отдельной организации последствия эпидемии могут пройти незамеченными - люди чихают, но продолжают ходить на работу и более или менее справляются с заданиями, - то в масштабах макроэкономики пандемия имеет заметный негативный эффект. По прогнозам РАМН, в нынешнем сезоне эпидемия гриппа может вывести из строя 27,4 млн взрослых россиян, что составляет около 20% населения страны. Каждый из них проведет на больничном 7 - 10 дней, если болезнь обойдется без последствий, и при этом потратит на лечение от 400 до 3000 руб. Эта цифра не включает в себя трат на покупку дополнительных продуктов - например, минеральной воды для обильного питья, подарков врачам и больничному персоналу и других невидимых для официальной статистики статей расходов. С учетом всех зафиксированных и "подводных" затрат стоимость каждого случая гриппа превышает 2000 руб. на человека. А общий ущерб, нанесенный стране эпидемией гриппа и острыми респираторно-вирусными инфекциями, Минздравом в 2003 году, например, оценивался в 24,3 млрд руб.

Главный экономический парадокс гриппа заключается в том, что мировые фармацевтические компании - Aventis Pasteur, Merck, GlaxoSmithKline, Chiron, Pfizer и российское НПО "Микроген", являясь конечными получателями большей части этих денег, одновременно являются производителями вакцин, которые пандемии должны предотвращать. Чем больше они заработают на вакцинах, тем меньше получат от продажи обычных препаратов, подавляющих симптомы заболеваний. Фармпроизводителям при этом значительно выгоднее бороться с гриппом и другими подобными заболеваниями с помощью симптоматических средств: вакцину стоимостью, примерно, 500 руб. можно продать 1 раз за сезон, а лекарств, подавляющих симптомы болезни, тот же потребитель купит на сумму в 4 - 5 раз больше.

При этом маржа производителя на рынке вакцины не столь значительно отличается от нормы прибыли, получаемой на традиционных препаратах. Стоимость создания иммунобиологического производства превышает затраты на запуск завода, выпускающего обычные препараты, в 1000 раз, и сравнение сроков их окупаемости будет совсем не в пользу иммунобиологического предприятия.

На горло песне

Существует несколько объяснений того факта, почему российские и западные фармацевтические компании "убивают" более рентабельный рынок (условно говоря, таблетки) в пользу менее интересного в коммерческом плане (вакцины). Первое и, пожалуй, самое важное - это высокая степень заинтересованности правительств в снижении макроэкономических потерь от эпидемий. Лояльность компаний-производителей при этом поддерживается колоссальными бюджетами программ здравоохранения, высокими государственными закупочными ценами на препараты.

Так, иммунобиологическая отрасль в последние годы превратилась в мирового лидера по темпам развития в основном за счет госзакупок. Если в середине 1990-х годов объем мирового рынка вакцин оценивался примерно в $2 - 2,5 млрд, то уже с 1998 года он стал расти на 50% в год. В настоящее время он достиг $10 млрд и по прогнозам к 2015-му его объем приблизится к $40 - 50 млрд. Только одна американская программа борьбы с биотеррором BioShield добавила этому рынку в 2004 году $5,6 млрд.

Правительства также вкладывают деньги в пропаганду вакцинирования, и потребители постепенно начинают осознавать его необходимость и выгоду для себя.

Фармацевтические гиганты в данной связи заинтересованы в том, чтобы обеспечить свои позиции в будущем - когда рынок симптоматических средств борьбы с гриппом свернется. Потерянная прибыль списывается на глобальное стратегическое планирование, которое могут позволить себе только крупнейшие концерны.

Если для глобальных фармацевтических концернов данные затраты мотивированы задачами стратегического планирования, соображениями престижа и лояльностью интересам государства, то в России создание производства иммунобиологических препаратов с нуля сегодня просто невозможно.

Дмитрий Обидный, глава компании "Центр иммунопрофилактики МЕДЭП" - крупнейшего российского дистрибутора вакцин иностранных производителей - склонен связывать нынешний бум на мировом рынке вакцин с ростом общего благосостоянии населения в развитых странах. По его мнению, желание пройти профилактическую вакцинацию является для человека потребностью того же уровня, что и стремление к здоровому образу жизни. И нынешняя популярность полезной пищи, фитнеса, других методов заботы о своем здоровье вполне естественно сочетается с желанием обезопасить себя от болезни с помощью профилактических прививок. При продвижении некалендарных вакцин (то есть тех, которые потребитель покупает за свои деньги, а не получает бесплатно от государства. - Прим. "Ко") целевой аудиторией промоутеров являются представители высших и среднеобеспеченных слоев общества, то есть люди, готовые тратить значительные суммы на здоровый образ жизни.

Красный день календаря

Российский рынок иммунобиологических препаратов не так сильно отличается от зарубежного, как может показаться на первый взгляд. Темпы роста здесь не уступают мировым показателям, а в денежном выражении отечественный рынок растет еще активнее. Начиная с 2000 года его объем практически ежегодно удваивался. Это связано в первую очередь с тем, что россияне стали использовать значительно более дорогую продукцию западных производителей. "Надо четко понимать, что рынок вакцин строго поделен на две категории: календарные и некалендарные вакцины, и никакой конкуренции между отечественными и иностранными производителями в принципе нет, - говорит профессор кафедры общей и клинической фармакологии ФПК РУДН Юрий Наумов. - Наши производители не имеют конкурентов на рынке календарных вакцин и никогда не пустят туда ни одну западную компанию. И наоборот, на рынке некалендарных вакцин отечественным производителям делать нечего, потому что у них нет сил справиться с огромной мощью промоутинговых отделов крупных фармкомпаний".

В денежном выражении общий баланс рынка меняется в пользу иностранных производителей. Так, например, если в 1998 году почти 100% прививок АКДС (адсорбированная коклюшно-дифтерийно-столбнячная вакцина) производились с использованием отечественной вакцины, то к 2004 году этот показатель упал до 70%, а в Москве и Санкт-Петербурге не превышает и 50%. Если у потребителя есть возможность выбирать (как, например, у пациентов частных медицинских клиник или просто у более обеспеченных родителей, которым участковый педиатр может посоветовать купить для ребенка "негосударственную" вакцину), то россияне все чаще берут продукцию иностранных компаний. Отечественный рынок активно захватывают вакцины импортного производства, такие как Inovax компании Aventis. В 1999 году импорт вакцин в страну не превышал 30% внутреннего производства в материальном выражении. К 2004 году эта цифра достигла 40%, однако в денежном выражении импорт превышает внутреннее производство почти в четыре раза.

За рынок календарных вакцин, главным покупателем которых является государство, тоже ведется яростная борьба. Но участвуют в ней не производители, а высокопоставленные чиновники и бизнесмены от медицины, конкурирующие за контроль над квазигосударственным концерном "Микроген", полностью обеспечивающим госзаказ иммунобиологических препаратов.

Природная рента

Путь к монополизации отрасли НПО "Микроген" начался в середине 1990-х годов после массовых отказов от вакцинаций, вызванных громкими скандалами в фармацевтической отрасли (см. врез), что многие болезни, практически исчезнувшие в цивилизованных странах, появились вновь. Так, в России в начале 1990-х годов почти в десять раз выросла заболеваемость дифтерией. В 1995-м стране угрожала реальная эпидемия полиомиелита, остановить развитие которой можно было только лишь поголовной вакцинацией всего детского населения. Отказ от прививок привел к резкому росту заболеваемости туберкулезом.

С советских времен в стране работали 86 заводов и лабораторий, где было налажено производство иммунобиологической продукции. Их не затронула приватизация - из-за невысокой рентабельности и сложности производства, потенциальные собственники интереса к ним не проявляли. Заводы продолжали "висеть" на госбалансе, из бюджета им время от времени подбрасывали дотации и госзаказы, которые позволяли им сводить концы с концами. Руководители предприятий постепенно сворачивали малоинтересное в коммерческом плане производство вакцин и расширяли номенклатуру более ликвидных симптоматических препаратов.

Когда в России начали регистрировать случаи болезней, которые, как казалось, удалось победить еще в начале XX века, а макроэкономические потери от эпидемий стали зашкаливать, Минздрав озаботился проблемой реанимации иммунологической индустрии.

Для этого требовалось создать "зонтичную" организацию, которая смогла бы координировать работу заводов, стимулировать их к разработке и производству необходимых препаратов. Чиновник Минздрава, которому удалось бы превратить разрозненные заводы в эффективную и управляемую структуру, имел все шансы помимо ордена "За заслуги перед отечеством" получить еще и сумму с большим количеством нулей в качестве ежегодного дохода.

Такой организацией должна была стать ассоциация "Иммуноген", учрежденная в 1998 году по инициативе руководителя департамента госконтроля качества лекарственных препаратов и медтехники Минздрава Рамила Хабриева. Эта организация являлась торговой надстройкой иммунобиологической индустрии: через нее Минздрав заказывал производство вакцин 26 ведущим иммунобиологическим предприятиям России. Структуры Хабриева монопольно контролировали реализацию более 85% всех вакцин, производящихся в стране. У руководителей предприятий факт существования негосударственного торгового посредника, который являлся получателем немалой доли доходов индустрии, вызывал стойкое раздражение.

Закат "прививочной монополии" был связан со сменой команды в Министерстве здравоохранения. Когда в 1999 году новый министр Юрий Шевченко перетряхнул руководящий аппарат Минздрава, его назначенцы не разглядели "высокого социального значения" бизнеса, созданного Хабриевым, и ассоциация "Иммуноген" была выключена из отношений министерства с заводами.

Приватизация здоровья

Однако потребность в механизме управления отраслью осталась. С 2000 года замминистра здравоохранения Антон Катлинский начал работу по строительству НПО "Микроген", которое должно было объединить ведущие предприятия индустрии и взять под свой контроль весь цикл разработки и производства вакцин. Первая заявка на создание иммунобиологического сверхконцерна была отклонена Министерством по антимонопольной политике РФ в 2001 году. МАП запретил вводить в состав "Микрогена" самые мощные предприятия страны: ставропольский "Аллерген", пермский "Биомед", уфимский "Иммунопрепарат" и томский "Вирион".

К маю 2003-го Катлинскому удалось преодолеть противодействие антимонопольного регулятора и судебное давление со стороны "Иммуногена". На свет появился лидер отечественной фармацевтической отрасли - ФГУП "Микроген", которое объединило 14 заводов в 13 субъектах РФ.

Победу Катлинского в борьбе с антимонопольной службой многие участники рынка объясняют его родственными связями с Михаилом Зурабовым, в то время возглавлявшим Пенсионный фонд. Не меньших усилий от него потребовало "выстраивание" руководителей заводов, которые и с торговыми структурами Хабриева не очень-то готовы были мириться. Катлинский продемонстрировал непокорным директорам, что выбора у них нет, при помощи "публичной порки" главы завода директора томского завода "Вирион" Леонида Быстрицкого. Тот начал было возмущаться, что "Микроген" прибегает к ценовым диспропорциям при закупке препаратов "Вириона". Однако возмущение долго не продлилось - в начале 2005 года прокуратура возбудила против Быстрицкого дело о незаконной торговле наркотическим средством - оксибутиратом натрия, по которому директору грозило до семи лет лишения свободы.

Лицензия на реализацию этого препарата у предприятия изначально была, но истекла как раз незадолго перед созданием нового ФГУПа. За обиженного директора тогда попытался вступиться сам губернатор Томской области Виктор Кресс, но его власти не хватило для спасения "Вириона". Быстрицкий ушел в отставку, а дело против него - спущено на тормозах. Источники на предприятии утверждают, что вся комбинация была инициирована руководством "Микрогена" с целью смены нелояльного директора.

После завершения строительства иммунобиологической вертикали ни о какой конкуренции на отечественном рынке вакцин не может идти и речи. Независимый завод "Биомед" им. И.И. Мечникова, занимающий вторую строчку в рейтинге крупнейших производителей вакцин, имеет годовой оборот около $3 млн, в то время как лидер рынка продал в 2004 году иммунобиологических препаратов на $56 млн.

Сегодня ни один независимый производитель вакцин физически не сможет обеспечить госзаказ из-за нехватки производственных мощностей. Поэтому немногочисленные отечественные предприятия, не аффилированные с "Микрогеном", даже не пытаются бороться с ним за освоение бюджетов федеральных программ здравоохранения. Они выживают за счет собственных каналов поставок продукции. Например, военные заказы эксплуатируют НПО "Вектор" и "Санкт-Петербургский НИИ вакцин и сывороток и предприятие по производству бактерийных препаратов".

Иностранные производители практически не имеют шансов стать поставщиками календарных вакцин. Это связано как с более высокой ценой иностранных аналогов, так и с законодательными ограничениями.

Самое удивительное в нынешней ситуации на рынке - то, что НПО "Микроген", созданное как госмонополия, по сути превратилось в частное коммерческое предприятие, которое только в названии сохранило "государственные" корни. Компания до сих пор официально называется ФГУП НПО "Микроген" Минздрава РФ, а между тем в стране давно нет Минздрава, его функции выполняет Министерство здравоохранения и социального развития. Глава "Микрогена" Антон Катлинский покинул должность замминистра и является крупнейшим предпринимателем отечественного рынка фармпрепаратов с хорошими связями в госструктурах.

Ситуации, в которой производство практически всех иммунобиологических препаратов сосредоточено в частных руках, сегодня угрожает только охлаждение в личных отношениях Зурабова и Катлинского и возвращение на федеральный небосклон звезды Рамила Хабриева. Создатель почившего в бозе "Иммуногена" - давний противник Катлинского - недавно возглавил Федеральную службу по надзору в сфере здравоохранения и социального развития, являющуюся главным регулятором фармацевтического рынка. Сейчас в отрасли мало кто сомневается, что между двумя давними противниками неминуем конфликт. Он может завершиться крушением империи "Микроген", которая стоит на страже здоровья нации. Или зарабатывает на нем.

Конец эйфории

Вакцина (от лат. vaccinum "коровий", vacca "корова") - препарат, получаемый из микроорганизмов или продуктов их жизнедеятельности, предназначенный для профилактики вирусных заболеваний у людей и животных. Термин "вакцина" введен в оборот Луи Пастером, которому впервые удалось целенаправленно создать вакцину путем ослабления живого возбудителя сибирской язвы.

Увлечение вакцинированием накатывает на человечество волнами. Первая поднялась в середине ХХ века, когда ВОЗ, ЮНИСЕФ и другие международные организации при значительной поддержке правительств начали массовую вакцинацию жителей Земли. Вскоре за счет обязательной вакцинации на Земле удалось полностью искоренить оспу, определенные успехи были достигнуты и в области лечения полиомиелита, дифтерии, многих других болезней.

К концу 1980-х годов массовая вакцинация беднейших стран планеты от болезней, поддававшихся такому лечению, была закончена. Объемы государственных заказов на вакцины снизились. К тому же как раз на этот период приходится расцвет "антипрививочной" кампании. В 1980-м году в журнале "Ланцет" появилась статья, поставившая под сомнение эффективность противотуберкулезной вакцины БЦЖ. За ней последовали сотни различных публикаций, после которых многие родители по всему миру добровольно отказывались от обязательной вакцинации своих детей. Они считали, что вреда от прививок больше, чем потенциальной опасности подхватить смертельную болезнь. Масла в огонь добавила громкая история с компанией Cutter - производителем вакцины против полиомиелита: в ее вакцину попали живые вирусы, в результате чего более

40 000 детей заразились этим тяжелым заболеванием. Десять из них умерли. В начале 1990-х годов появились первые сведения о том, что вирус СПИДа вполне мог появиться на свет в результате использования некачественных вакцин против полиомиелита, применявшихся в Африке.

Это привело к резкому спаду продаж вакцин у мировых фармкомпаний, а многие разработки были свернуты. На некоторое время эта отрасль оказалась в глубоком кризисе. Если в 1980 году из первых тридцати ведущих фармкомпаний мира 20 продавали вакцины, то к 1988-му таких осталось лишь 4. Пол Драйсон, генеральный директор британской PowderJet Pharmaceuticals говорил, что "в 1980-е годы производство вакцин было не тем бизнесом, которым хотелось заниматься".

Сергей Дмитриев
14.12.2005  Журнал "Kомпания"