Тело техники

Спрос на услуги пластических хирургов в России растет. Ежегодно только в столице открывается по три-четыре клиники эстетической медицины, в которых можно подкорректировать фигуру и лицо. Молодость и красота стали доступны за деньги, и покупателей на этот товар с каждым днем становится все больше.

Одна женщина как-то поделилась с корреспондентом «Ко» историей, случившейся с ее подругой. «Однажды у моей подруги во время бурной ночи с супругом перевернулся в груди имплант. Но хирург, у которого она оперировалась, поставил его на свое место», – совершенно спокойно рассказала «Ко» женщина, которая недавно и сама решилась на операцию по увеличению груди. Вероятность подобных казусов не отбивает охоту корректировать свою внешность у тех, для кого красота стала синонимом счастья и успеха.

Востребованный хирург, практикующий в Москве, может проводить до 40 операций в месяц. При этом количество специалистов в сфере пластической хирургии в России увеличивается в геометрической прогрессии. «Еще двадцать лет назад в Москве работало не более двадцати пластических хирургов и примерно столько же в регионах», – вспоминает главный врач и совладелец клиники «Хирургия красоты» Леонид Павлюченко.

Сегодня в нашей стране насчитывается уже более 700 специалистов в области пластической хирургии. В Москве открыто свыше 60 специализированных частных клиник. Кроме того, отделения по пластике существуют и при некоторых государственных медицинских учреждениях: Научном центре хирургии РАМН, Институте имени Вишневского, госпитале имени Бурденко. По самым скромным подсчетам, оборот московского рынка пластической хирургии, на долю которого приходится около 90% российского, составляет не менее $50 млн. И это без учета наиболее «продвинутых» косметических салонов, которые добавляют к списку своих услуг близкие к хирургии омолаживающие процедуры мезотерапии.

Вечная молодость

В России частные клиники пластической хирургии начали открываться около десяти лет назад. Однако специалисты, работающие в этой сфере, подчеркивают, что эстетическая медицина существовала в стране еще задолго до ее перехода к рыночной экономике и всегда была коммерческой. С 1930-х годов все услуги по пластической хирургии оказывались в медицинских госучреждениях на хозрасчетной основе. В Москве они осуществлялись в двух институтах красоты – на Новом Арбате и на Ольховке.

Подавляющее большинство операций в СССР проводилось только «по медицинским показаниям». Поводом для бесплатного хирургического вмешательства могли стать такие дефекты, как «волчья пасть» или «заячья губа», а также травмы, полученные в результате аварий. Популярные сегодня «подтяжки» лица, коррекции носа и ушей были доступны, в основном, женам партийных работников и некоторым звездам эстрады. Таким людям подобные услуги оказывали негласно и «по личной договоренности» даже в непрофильных хирургических клиниках.

«Реальный спрос на пластическую хирургию определяется числом людей с повышенными требованиями к своей внешности, а это величина постоянная. Такие люди будут оперироваться при любом социальном строе, – считает Леонид Павлюченко. – Однако в настоящее время спрос на пластическую хирургию намного превышает принятую норму. Сегодня самыми популярными операциями после ринопластики (коррекции формы носа) и «подтяжек» лица являются липосакция (удаление избыточного жира) и операции по увеличению груди. Причем к услугам эстетической медицины прибегают не только звезды эстрады и кино, но и политики, бизнесмены, служащие, домохозяйки».

Основными причинами бурного развития отрасли эксперты считают рост благосостояния населения и популяризацию пластической хирургии через СМИ. Увеличению числа обращений к пластическим хирургам и косметологам способствует и установившийся в обществе стереотип: непременными составляющими карьерного успеха являются молодость и красота. Стоимость разного вида услуг пластической хирургии в России колеблется от $500 до $5000. Так, например, за операцию по коррекции формы носа придется заплатить $1500 – 2000, груди – от $3000 до $5000. Липосакция обойдется примерно в $1500. Для человека с зарплатой в $3000 – 5000 такие цены вполне доступны. Тем более что инвестиции в собственный внешний вид окупаются сторицей. В доказательство приведем один лишь факт из западного опыта: согласно данным американских социологов, около 70% калифорнийских топ-менеджеров старше 50 лет обращаются к пластическим хирургам в преддверии важных переговоров. Россияне не отстают от западных тенденций: как утверждает заведующий отделением пластической реконструктивной микрохирургии ЦКБ при РАН Рауф Гайнуллин, поводом для обращения в клинику эстетической медицины у россиян в зрелом возрасте зачастую является боязнь потерять работу.

Впрочем, в действительности внешность и возраст претендента на топ-менеджерскую позицию не играют существенной роли. «Кандидата оценивают не по тому, как он выглядит, а по тому, каких результатов достиг за время своей карьеры. «Недавно мы подыскивали место для 53-летнего «топа», и работодателя этот возраст не смутил», – говорит представитель кадрового агентства Amrop Hever Антон Стороженко. Так что истинные мотивы для коррекции внешности в большинстве случаев не имеют отношения к карьерным амбициям.

Примерно 90% клиентов клиник эстетической медицины – женщины. «Одни решаются на пластическую операцию после разводов, чтобы изменить все и начать новую жизнь. Другие считают, что устранение недостатков фигуры или лица поможет добиться успеха в любви», – продолжает Рауф Гайнуллин. Причем за последние десять лет пациенты сильно «помолодели». Раньше к операциям прибегали в возрасте 50 – 70 лет. Сегодня же возраст женщин, обращающихся к пластическим хирургам, колеблется от 20 до 40. Растет спрос на эти услуги и среди представителей сильного пола. Мужчины выправляют нос, избавляясь от последствий юношеских драк, корректируют форму ушей и пениса.

Врачи без границ

Постоянно увеличивающийся спрос «на красоту» дал импульс для стремительного развития индустрии по уходу за телом. В крупных российских городах чуть ли не каждый день открываются новые салоны красоты, SPA-центры, солярии. Однако в отличие от «салонного бизнеса», который привлекает инвесторов тем, что кажется им легким в управлении, в клиники пластической хирургии деньги вкладывают с осторожностью. Причин тому масса: это и отсутствие четких правовых норм, регулирующих взаимоотношения между клиникой и пациентом, и специфика медицинского учреждения, в которой надо разбираться.

Нередко инициаторами открытия клиник пластической хирургии выступают бизнесмены, не имеющие медицинского образования. В этом случае успех бизнеса зависит от квалификации нанятых ими врачей. Пример подобной стратегии – клиника «Парацельс». Ею владеют бизнесмены, нанявшие на работу одного весьма именитого хирурга.

Впрочем, больше распространен вариант, при котором один или несколько хирургов самостоятельно находят деньги для открытия клиники. «Чаще всего учредителями частной клиники становятся 3 – 4 человека, один из которых несет ответственность за медицинскую часть, – рассказывает главврач и совладелец клиники эстетической медицины «Леге Артис» Алексей Литвин. – Если заведение открывается людьми, не имеющими отношения к медицине, то оно зачастую нестабильно и испытывает трудности с кадрами». Когда инициатором открытия клиники выступает сам пластический хирург, его репутация и наработанная клиентская база становятся залогом успеха предприятия. Ведь, по словам участников рынка пластической хирургии, инвестиции в рекламу в медицине зачастую дают нулевую отдачу, так как большинство клиентов приходят к врачу по рекомендации.

Хирургу, вставшему во главе частной клиники, помимо чисто медицинских вопросов приходится решать и управленческие задачи. Однако финансовая отдача от содержания своей клиники зачастую не превышает дохода хирурга, работающего по найму. «Я в этом бизнесе уже три года и не могу сказать, что это высокодоходный проект, – делится Леонид Павлюченко. – Хотя работаем мы довольно много. Я лично делаю 90% операций в этой клинике – примерно 400 операций в год, но не зарабатываю больше, чем если бы арендовал площадь в государственном учреждении». Однако отказываться от своей клиники Павлюченко не собирается. Не намерен оставлять собственный бизнес и Алексей Литвин. «Можно неплохо зарабатывать, будучи наемным хирургом. Однако свое предприятие дает независимость и возможность работать в более комфортных условиях», – говорит он.

Именитый хирург в Москве может зарабатывать $10 000 – 20 000 в месяц, но таковых в столице наберется не более десяти человек. Для сравнения: годовой доход известного пластического хирурга в Беверли Хилз доходит до $1 млн. Около $500 000 в год зарабатывают известные врачи в Париже. В России зарплата пластического хирурга напрямую зависит от его взаимоотношений с клиникой. «Если у хирурга есть свои клиенты, то он – хозяин положения, и клиника платит ему большой гонорар. Если клиника сама поставляет клиентов врачу, то он работает за зарплату либо за 10 – 20% от оборота», – рассказывает один из участников рынка.

Специальности «пластический хирург» в государственных медицинских институтах пока не обучают. Однако при многих вузах открыты соответствующие коммерческие курсы. И любой выпускник хирургического отделения может в трехмесячный срок, заплатив около $10 000, получить квалификацию пластического хирурга. По разным оценкам, инвестиции в открытие клиники эстетической медицины в нашей стране составляют в среднем от $200 000. Годовой оборот такого предприятия может доходить до $800 000. Однако, по мнению Литвина, для инвесторов со стороны медицинский бизнес – не самый привлекательный объект для капиталовложений. «Это не легкие деньги; медицины без проблем не бывает. Всегда есть недовольные пациенты, а в нашем законодательстве не существует даже профессии пластического хирурга, как и многих видов операций – липосакции, лифтинга. По закону они не разрешены, но и не запрещены. А в медицине правило «что не запрещено, то разрешено» не работает», – сетует он.

Ближе к телу

Первая глава любого учебника по пластической хирургии начинается с рассказа о том, как следует осуществлять отбор пациентов. Бич этого направления медицины – разборки с недовольными клиентами. «Популяризация эстетической медицины сыграла дурную шутку. Пациенты, которые обращаются к пластическому хирургу под влиянием моды, – самые неблагонадежные, – считает Леонид Павлюченко. – Ведь во время пластической операции любой человек попадает в стрессовую ситуацию, но далеко не каждый может с ней справиться. Лучше не оперировать людей, которые пришли к тебе «по зову моды». Их мотивация поверхностна, и при появлении первых же трудностей она сходит на нет. Легкая депрессия может проявляться у любого человека, решившегося на изменение своей внешности. Но у таких людей она нередко переходит в истерию и агрессию».

От неудач не застрахован ни один врач. Однако в таких случаях специалисты предпочитают не выносить сор из избы и разрешать споры с клиентом полюбовно, делая повторные операции за счет заведения. Ведь если дело доходит до суда, страдает репутация хирурга, а клиент может годами ждать компенсации за причиненный ущерб. И уж конечно, громкие скандалы отражаются на репутации всей отрасли.

Так, неудачный опыт мезотерапии телеведущей Оксаны Пушкиной (которой вместо инъекции ботокса по ошибке был введен под кожу другой препарат, повредивший ее здоровью и внешнему виду) отбил у российских женщин тягу к этим процедурам на полгода. «Весной и летом прошлого года многие клиники эстетической медицины испытывали дефицит клиентов – был «мертвый сезон». Пациенты замучили нас вопросами о том, вредны ли инъекции ботокса, – вспоминает Литвин. – Однако в предновогодний период спрос на эти процедуры восстановился». Тем не менее, по словам главврача клиники эстетической медицины «Сан-Лазар» Анатолия Слонима, спрос на прививки ботокса, способствующие сокращению мимических морщин на лице, в его клинике увеличился за минувший год в восемь раз.

Рост продаж данного препарата отмечают и его поставщики. «Ботокс используется не только в косметических целях, он также широко применяется в терапии и неврологии. Мы поставляем ботокс в более чем 600 клиник и салонов красоты Москвы и регионов. Спрос на него как в России, так и в мире неуклонно растет», – говорит Александр Швецов, управляющий компании «Здоровье семьи», официального дистрибутора производителя ботокса Allergan (США) в России. Инъекции ботокса и других гелевых наполнителей, таких как рестилэйн (Restylane) и зипласт (Ziplast), с помощью которых можно убрать возрастную впалость щек и морщины, зачастую делаются в косметических салонах. Они же берут на себя часть подготовительных и восстанавливающих процедур для «тяжелой» пластической хирургии.

«В тот или иной период жизни некоторые из наших клиентов прибегают к услугам пластической хирургии, а подготовительные и восстановительные процедуры проходят у нас. Сегодня пластическая хирургия становится такой же составляющей частью ухода за телом, как и косметология», – говорит гендиректор косметического салона «Посольство красоты» Валентина Скибинская.

Другими участниками рынка эстетической медицины являются поставщики оборудования, имплантов молочной железы, компрессионного белья – корсетов и поддерживающих лифов и т. д. По словам Леонида Павлюченко, в России представлено оборудование и аксессуары для пластической хирургии всех ведущих производителей Европы и Америки.

Большинство игроков рынка считают, что ажиотажный спрос на услуги пластической хирургии, который наблюдается в России на протяжении ряда последних лет, закончится вместе с формированием рынка. «Многие клиники эстетической медицины, не выдержав конкуренции, закрываются, не проработав и трех лет. Думаю, что в ближайшие три-четыре года ситуация должна стабилизироваться. Останутся только сильные игроки», – говорит Литвин. А пока, несмотря на активное открытие частных клиник пластической хирургии, потребители с большей охотой обращаются к известным хирургам, работающим в государственных учреждениях. «Подходы частных клиник к оказанию услуг не вызывают доверия. Складывается ощущение, что главное для них – взять с тебя больше денег», – объясняет свой выбор одна из клиенток государственной клиники, прошедшая через операцию по увеличению груди.

Так или иначе, в России отрасль пластической хирургии находится на самом начальном этапе своего становления, и участники рынка затрудняются делать какие-либо прогнозы на будущее. Однако если учесть, что человеческая тяга к красоте по своей силе ничуть не уступает тяге к богатству и славе, то можно констатировать, что у эстетической медицины самые радужные перспективы.

Марина Шумилина
25.01.2006  Журнал "Kомпания"