Все приходится делать самому

Город Пьяченца на севере Италии подарил миру модельера Джорджо Армани и форварда итальянского «Милана» Филиппо Индзаги. А еще здесь находится машиностроительный завод JOBS — небольшой (выручка в 2006 г. — $50 млн), но уникальный: он делает станки для авиастроения, на которых, к примеру, вытачиваются сложные детали для нового самолета Boeing Dreamliner. С октября этого года завод принадлежит российской группе «Бородино».

Cделка началась в конце августа с делового ужина. Средневековый замок Кастелло ди Ривальта в пригороде Пьяченцы, свечи в канделябрах, выдержанное вино из подвалов. За столом президент и основной владелец «Бородино» Тигран Нерсисян и топ-менеджер Coesia Group Клаудио Мальпенси обсуждают производственные нюансы. До этого Нерсисян со своими менеджерами весь день осматривал завод, придирчиво изучал все аспекты производства и задавал массу технологических вопросов.

До этого завод принадлежал семье итальянских промышленников Сераньоли. Их Coesia Group с годовой выручкой €670 млн занималась разными направлениями машиностроения. Итальянцы решили сосредоточиться на выпуске упаковочного оборудования и машин для производства сигарет, а «лишнее» продать. С наследницей империи Coesia, основанной еще в 1923 г., Изабеллой Сераньоли, Нерсисян также встречался, чтобы согласовать сделку. Так, по примеру российских металлургов, «Бородино» обзавелась активами в Италии.

САМОДОСТАТОЧНЫЙ КООПЕРАТОР

До недавних пор основным бизнесом «Бородино» было производство напитков. Группа выпускает квас «Старый», коктейль «Отвертка», воду Mineraloff и др. «Жидкостный» бизнес, как называет его Нерсисян, в 2006 г. принес группе около $250 млн дохода. При чем же здесь машиностроение? Дело в особенностях подхода Тиграна Нерсисяна к бизнесу. С 1993 г. тогда 27-летний кооператор из Армении начинал с розлива газировки в подсобных цехах колхоза «Бородино» в подмосковном Можайском районе, знаменитого тем, что ему принадлежит легендарное Бородинское поле. Директор колхоза Виктор Лапкин стал партнером Нерсисяна.

Первая линия розлива была самодельной. Некондиционные бутылки покупали у PepsiCo, пробки закручивали при помощи насадки на дрель. Выпуская по 5000-6000 бутылок в месяц, Нерсисян через полгода накопил на оборудование для очистки воды (до этого его не было!), потом купил автоматические линии розлива, этикетировочную машину и т. д. Производство перенес в Можайск. Принципом кооператора оставалась самодостаточность. Чтобы выпускать этикетки, он запустил собственную типографию. Новые цеха строили собственными силами, из этого выросла своя строительная компания — «Бородино-Строй». Надоело зависеть (по цене и качеству) от поставщиков сырья — наладил выпуск квасного сусла в Оренбурге и сокового концентрата в Армении. Решил наладить дополнительные каналы продаж — запустил собственную сеть магазинов «Продуктория».

Линии по выпуску бутылок и банок, а затем розливу в них напитков «Бородино» закупала в основном в Италии и Германии. Заказа приходилось ждать по 6-12 месяцев. Так у Нерсисяна появилась идея заняться машиностроением. В начале 2000-х возникла компания «Бормаш», которая наладила выпуск технологического оборудования — линий для выдува пластиковых бутылок, розлива напитков и упаковки товара.

В 2004 г. «Бородино» купила Савеловский машиностроительный завод (СМЗ, город Кимры в Тверской области). Бывший гигант советского машиностроения, ежегодно выпускавший до 1000 станков с числовым программным управлением, к тому времени стоял без работы. «Пятнадцать лет станков никто не заказывал. Авиапром, ранее бывший крупнейшим заказчиком, практически прекратил выпуск самолетов», — рассказывает главный конструктор Национального института авиационных технологий (НИАТ) Игорь Вайнштейн. Запчасти, а также экспортные «Су» и «МиГи» продолжали выпускаться на старом, уже на 60% изношенном оборудовании.

Парк лайнеров стремительно изнашивается, значит, нужны новые гражданские самолеты. К тому же у Минобороны начали появляться деньги на обновление парка истребителей (до этого они шли только на экспорт). А это значит, что российскому авиастроению понадобятся современные станки — по возможности отечественного производства. Три года назад эту логику понимал не только Нерсисян, но и, например, «Трансмашхолдинг». Его акционеры начали создавать станкостроительный холдинг — сейчас он называется «Станко Импекс Групп». В сферу их интересов входил и СМЗ. Было всякое: противоборство нескольких юрлиц, возникших в ходе процедуры банкротства завода; иски о том, что «Бородино» якобы незаконно выкупила имущество СМЗ; десанты налоговиков из Твери (по совпадению там находится одно из крупнейших предприятий «Трансмашхолдинга»). «Бородино» все же удалось выстоять в корпоративной войне.

ИТАЛЬЯНСКИЙ РЕЦЕПТ

Но СМЗ надо было еще и развивать. Для начала, чтоб загрузить завод, Нерсисян перенес в Кимры производство пищевого оборудования. С тех пор выпущенные на СМЗ технологические линии закупили производитель соков «Лебедянский», водочный завод «Топаз», Усть-Илимский пивоваренный завод и др. Для завода «Аква Вижн» (марка Botaniq) под Москвой компания Нерсисяна полностью монтировала производственные линии. Ну и для своего производства «Бородино», естественно, сама выпускает оборудование.

Одна проблема: отдельные технологически сложные элементы приходится закупать за границей. Например, на заводе SBC Bottling & Canning в городке Монтеккио-Эмилия на севере Италии. Его владельца Бартоломео Валенте Нерсисян знал с 1994 г., когда впервые ездил по европейским выставкам, подыскивая оборудование для производства напитков. Зачем постоянно покупать часть оборудования на стороне? Нерсисян, как всегда, предпочел быть самодостаточным и в 2006 г. выкупил у Валенте завод. Заплатил €17 млн (без учета стоимости зданий и сооружений — они арендованы). Валенте еще несколько месяцев поработал директором, но потом ушел. «Не сработались, — объясняет Нерсисян. — Быть менеджером — это все-таки другая психология, чем быть владельцем».

Сейчас на SBC новый директор-итальянец, россиян там нет вовсе — их туда и не планировалось посылать. Цель была — получить синергию. Например, заводы Нерсисяна совместно выполняют крупный контракт на поставку технологических линий на $100 млн пивоваренным производствам в Африке и Азии. Кроме того, сейчас на «Бормаше» трудится целая группа специалистов из SBC, внедряют европейские стандарты и технологии.

«В России вообще нет традиций производства современного пищевого оборудования, у него нет европейского дизайна, нет полной технической документации. Эти вещи приходится заимствовать, — говорит Нерсисян. — А так на СМЗ есть технологии, которые опережают европейские». Вообще Монтеккио-Эмилия и Кимры чем-то похожи. Оба небольшие провинциальные городки, рабочие и там и там квалифицированные. Только уровень жизни разный: наши после работы отправляются на приусадебные участки выращивать картошку, итальянцы — отдыхать в ближайшую кафешку.

С выпуском станков для авто- и авиастроения Нерсисян поступил примерно так же, как c SBC. Ради современных технологий и возможных зарубежных контрактов он купил итальянскую компанию JOBS. Причем в том же регионе, что и SBC, — в Эмилии-Романье — это промышленный север Италии.

Первые заказы на станки «Бородино» начала получать в конце 2006 — начале 2007 г. «Роствертол» закупил оборудование для изготовления лопастей вертолетных винтов. КамАЗ приобрел станки для выпуска тормозных колодок. Нижегородский завод «Сокол» (входит в Объединенную авиастроительную корпорацию, ОАК) купил фрезерные станки, на которых вытачиваются элементы шасси, и т. п. Общий портфель заказов СМЗ достиг $80 млн. Но это все новые модификации старых станков, разработанных 20-30 лет назад. А пока отечественное станкостроение стояло, иностранные производители ушли далеко вперед. Поэтому необходимо было перенимать их технологии.

Почему именно итальянцы? JOBS не самая крупная компания в отрасли, зато высокотехнологичная. Есть более крупные концерны, например американский MAG IAS или немецкий DMG. Но они и стоят дорого, и купить их сложнее. Многие западные страны настороженно относятся к трансферу технологий. А Италия открыта и к российским инвестициям, и к передаче современных технологий: патентов, технической документации и др. К тому же JOBS — сильный отраслевой бренд: компания делает станки для Boeing Dreamliner и итальянской Alenia Aeronautica — партнера нового российского самолета Sukhoy SuperJet.

Только ОАК в 2007-2010 гг. понадобится оборудования на сумму около €300 млн. «Часть будет импортироваться. Весь объем СМЗ не сможет выпустить просто физически, зато в альянсе с JOBS сможет претендовать на больший кусок пирога, вплоть до 25%», — говорит Вайнштейн из НИАТа. Крупнейший потребитель — проект Sukhoy SuperJet, он уже заказал около 30 станков СМЗ и будет рассматривать предложения СМЗ-JOBS в дальнейших тендерах.

ПОСТАВЩИК ВОЕННЫХ

Получив контроль над заводом по производству станков для авиапрома, Нерсисян получил и поддержку своим начинаниям со стороны военных и «Рособоронэкспорта». Новые покровители помогли ему сделать рывок еще в одном бизнесе — девелопменте.

Нерсисян пришел в этот бизнес после того, как Юрий Лужков в начале 2000-х велел вывести промышленные предприятия из центра Москвы. У Нерсисяна здесь был завод газировки «Мона», купленный в 1998 г. и переориентированный (из-за больших производственных издержек) на выпуск конфет. Завод убрали, а на его месте предприниматель возвел бизнес-центр и газовую ТЭЦ в придачу: в Москве уже намечался дефицит электричества, и подключение стало стоить бешеных денег. «Оборудование купили в Австрии, сами смонтировали при помощи инженеров Siemens и сами эксплуатируем, — гордится Нерсисян. — Я тогда так этим увлекся, что уже думал начать выпускать турбины, но не нашел подходящей площадки».

Зато всерьез занялся девелопментом. Сейчас Нерсисян строит новые офисы класса А в престижных местах — на Большой Пионерской и Николоямской. Когда пошла мода на так называемое комплексное развитие территорий, «Бородино» взялась строить целые жилые кварталы в регионах своего присутствия — Можайске, Медыни и др. Цена на жилье в таких местах не сильно превышает себестоимость строительства (до $1500 за 1 м²), но можно заработать за счет объемов.

Делать объемы «Бородино» помогают военные и «Рособоронэкспорт». В Нижнем Новгороде, например, группа получила от Минобороны бывшую территорию зенитно-ракетного училища и строит там 200 000 м² жилья. Часть квартир получат военнослужащие. А в Медыни, Кубинке и Мытищах строительству жилых кварталов способствует «Рособоронэкспорт». Это магическое название помогает получать разрешения на строительство и реализовывать часть квартир военным по госпрограммам. Впереди — громадье планов по дальнейшему сотрудничеству. Председатель совета директоров «Оборонпромстроя» (строительной «внучки» «Рособоронэкспорта») Лев Зотов как-то оговорился, что доходы от совместных проектов с «Бородино» пойдут на «высокотехнологичные проекты». Такими проектами занимается созданный «Рособоронэкспортом» фонд «Спорт», где Зотов работает вице-президентом. Самый крупный проект фонда — строительство в подмосковном Зеленограде спортивно-делового комплекса «Инфо-Сити» за $1,5 млрд. «Бородино» даже разработала проект комплекса, который венчают башни из стекла и бетона высотой 96 и 86 этажей. Но когда информация о нем попала в прессу, им сразу заинтересовались и другие не лишенные высоких покровителей игроки. Сейчас Нерсисян рассказывает об «Инфо-Сити» скупо: «В Зеленограде возникли проблемы с передачей нам земли. Но проект остается нашей интеллектуальной собственностью, и мы сможем реализовать его в другом месте».

Зато «Бородино» минувшей весной провернула другую удачную сделку: купила компанию «Зарубежстрой». Она возводит квартал «Москва» в монгольском Улан-Баторе, участвует в тендере на строительство завода «Русала» в Гвинее. Но имеет проекты и в России: строит офисы в Москве и завод Volkswagen (€370 млн) под Калугой. В Калужской области у Нерсисяна сильные позиции: «Бородино» здесь делает тушенку для армии и развивает город Медынь.

Строительный дивизион формирует уже большую часть выручки «Бородино», которая в прошлом году составила 17 млрд руб. По итогам 2007 г. Нерсисян — с учетом новых приобретений — ожидает 36 млрд руб. выручки. Из них 20 млрд руб. должен принести девелопмент. А доли продуктового дивизиона и машиностроения в выручке, по видению Нерсисяна, сравняются. Получается, что машиностроение, начинавшееся три года назад с нуля, принесет 8 млрд руб. Реальны ли такие темпы роста в этой отрасли?

Предпосылки имеются. СМЗ — монополист в своей отрасли, примерно как «Силовые машины» для РАО ЕЭС, только поменьше. А с учетом итальянских заводов — еще и технологически подкованный. Кроме того, машиностроение курирует гендиректор «Рособоронэкспорта» Сергей Чемезов, глава Союза машиностроителей. Ему же подчиняется и ряд клиентов СМЗ — вертолетный холдинг «Оборонпром», КамАЗ, производители истребителей. Наконец, государство выделяет деньги на закупку оборудования для Объединенной авиастроительной корпорации. Грех не подняться на таких дрожжах.