«Поднялся - надо продышаться»
Генеральный директор ГК «Разгуляй» Александр Солдатов рассказал о смене приоритетов компании и о том, почему иностранные сельхозпроизводители с приходом в Россию уже опоздали.
«Нам все-таки не хватало опыта»
«Секрет фирмы»: Начнем с главного для публичной компании
вопроса -- как получилось, что еще в апреле 2006 года акции
«Разгуляя» на бирже стоили $6,3, а сейчас только $4,3?
Александр Солдатов: Когда мы размещались весной 2006-го, курс был
$4,8. Это был верхний порог -- спрос в шесть раз превысил
предложение. Но мы воспринимались прежде всего как сахарная
компания, а сахар тогда стоил 22 руб. за килограмм против нынешних
14 руб. Затем последовал рост еще примерно на 30% -- так часто
бывает после успешных размещений. Но он был скорее неоправдан, что
и показал 2006 год: на минимуме среднегодовых цен мы, как все,
закупили большой запас сахара-сырца. Часть выработанного сахара
оставили на 2007-й в ожидании сезона. Но весной этого года вопреки
сезонной закономерности цены упали. Поэтому теперь мы отказались от
трейдинга сахара. Этот год показал, насколько подобные операции
рискованны: на белом сахаре мы не заработали практически
ничего.
СФ: Как случилось, что один из крупнейших игроков
сахарного рынка так ошибся?
АС: Очевидно, что по сахару нам все-таки не
хватало опыта -- теперь мы знаем об этом рынке гораздо больше.
Раньше мы даже в заводы особо не вкладывались.
СФ: А есть чем вкладываться? Долгов у компании и
так немало: отношение долга к EBITDA у «Разгуляя» превышает
5:1.
АС: Да, это немало, но не хуже, чем у всех, и не
только в нашей отрасли. Мы видим, где можно поднять доходность. Она
«зарыта» в свекле: сахарные заводы лишь позволяют сокращать потери,
настоящий доход от сахарного бизнеса обеспечивает собственное
сырье. По площадям под сахарную свеклу мы сделали настоящий прорыв:
сейчас под нее отведено 60 тыс. га, что принесет в 2008 году около
1,5 млн тонн урожая, обеспечив почти 40% наших потребностей.
СФ: То есть компания как была, так и остается
прежде всего сахарной?
АС: Сахар для нас лишь одно из направлений. Сейчас
мы все больше внимания уделяем зерну. Теперь в мире беда с
зерновыми, и подобные активы как раз должны дорожать.
СФ: По курсу акций «Разгуляя» этого пока не
видно.
АС: Уборочная -- традиционное время спада цен на
зерно, поэтому рынок не сразу реагирует на явную глобальную
тенденцию.
СФ: Вы надеетесь, что подорожание таких активов
должно улучшить показатели компании?
АС: Мы не просто сидим и ждем. В текущем году у
нас объем экспорта по зерну составит 800 тыс. тонн против обычных
400 тыс. тонн. Пока экспортные пошлины стали запретительными только
на ячмень, а на пшеницу остаются приемлемыми. Еще у нас наконец
заработало в полную силу производство риса, мы существенно
увеличили мощности. Так что итоги полугодия у нас неплохие: мы
смогли сгладить сезонность, маржа выросла. Тренд роста цен на
зерновые активы явно будет длительным, так что мы можем
рассчитывать на хорошие перспективы.
«О звездной болезни пора забыть»
СФ: В начале 2000-х «Разгуляй» активно поедал конкурентов.
Как идет процесс «переваривания»?
АС: В конце 1990-х и начале этого десятилетия мы
действительно брали практически все, что можно взять. Но собрать
активы не проблема. Предприятия зачастую приходили никакие, в
ужасном виде. Поэтому, несмотря на обилие активов, мы строили
холдинг, по сути, даже не с нуля, а с минус бесконечности. И сейчас
я занимаюсь прежде всего не бизнесом, а созданием инфраструктуры
вокруг собранных нами предприятий, обеспечением их взаимодействия,
отладкой процессов. В этом году, например, мы стали подсчитывать
стоимость основных процедур на разных производствах, а то затраты
на одну и ту же работу различаются порой в пять раз.
СФ: Россия -- страна рискового земледелия. Как
здесь можно вообще говорить о каких-то отлаженных процессах?
АС: Вопрос планирования в российском земледелии
очень тяжелый. До недавнего времени у нас в «Разгуляе» работа с
предприятиями как строилась: «Вот тебе план, вот деньги -- и все».
Задача менеджера -- сделать, но, как у него это получится, никого
уже не волнует. Однако есть возможность настроить процесс так,
чтобы приемлемый урожай был всегда. Мы разработали стандартные
процедуры, и сейчас тот, кто высадил, например, свеклу вовремя,
обязательно будет с урожаем, несмотря на жару или дождь. Но
регламентация еще далека от 100%. Если во время уборки идут дожди,
то убрать урожай в грязь невозможно.
СФ: И тогда компания остается без урожая и
закрывается?
АС: В какой-то мере здесь нас выручает страхование
рисков. К тому же стихийные неурядицы приводят и к росту цен, ведь
непогода одна на всех. Так что если мы справились с уборкой хотя бы
немного лучше других, мы все равно будем в плюсе. Поэтому в
сельском хозяйстве всегда была важна личность руководителя.
СФ: Кстати, в «Разгуляе» часто говорят о
персональной роли создателя компании Игоря Потапенко. Но как он
может повлиять на уборку в разбросанных по стране хозяйствах?
АС: Я говорю не только о нем. Бизнес для
руководителей на местах всегда был как игрушка: либо грудь в
крестах, либо голова в кустах. Теперь понятие «команда» становится
ключевым, потому что выжить надо всем -- по одиночке не получится.
Одна из моих задач -- всем объяснять, что о звездной болезни пора
забыть. Хотя перевоспитание взрослых людей, да еще с такой «боевой»
биографией, как у нас,-- непростое дело. Ведь у нас работает много
офицеров, да и время «сбора активов» наложило отпечаток на
характеры.
СФ: Почему же не занялись перевоспитанием
раньше?
АС: Пока компания была частной, можно было строить
бизнес на амбициях. А публичный холдинг строить -- нужна не только
команда, но и система. Сейчас надо обеспечивать тот прогноз, что мы
сами же выдали инвесторам. С такими компаниями, как, например, ВТБ,
наш крупнейший кредитор, по-другому не договориться. Иначе нас
снесут -- уволят всех, не только меня. Следовательно, это не я
настаиваю на повышении эффективности -- у всех выбора нет.
|
Александр Солдатов родился в 1961 году. В
1984-м окончил Московский институт инженеров железнодорожного
транспорта. В 1997 году пришел в компанию «Разгуляй» на должность
бухгалтера-аудитора. В 2000-м назначен руководителем департамента
бухгалтерского учета и международной отчетности. С февраля 2004
года -- генеральный директор управляющей компании ЗАО
«Агрокоинвест», с сентября 2005-го реорганизованной в ОАО «Группа
„Разгуляй”».
ДОСЬЕ
Группа «Разгуляй» основана в 1992
году Игорем Потапенко. Получила известность благодаря политике
агрессивных поглощений: сейчас группа состоит из управляющей
компании и двух отраслевых холдингов -- зернового и сахарного,
объединяющих более 40 предприятий. Весной 2006 года она разместила
28% акций по курсу $4,8, сумев привлечь $144 млн. В качестве
стратегической цели было названо достижение в 2007-м оборота $1
млрд. В 2006 году группа показала консолидированный оборот $872
млн, увеличив его по сравнению с предыдущим годом на 16%, однако
прибыль на акцию снизилась с $0,56 до $0,32. В первом полугодии
2007 года группа увеличила оборот по сравнению с аналогичным
периодом 2006-го всего на 8% -- с 7,8 млрд до 8,5 млрд руб., но при
этом EBITDA выросла с 0,8 млрд до 1,7 млрд руб. |
«Нам самим уже покупать нечего»
СФ: В этом году «Разгуляй» начал продавать ранее
скупленные активы. С чем это связано?
АС: С тем же самым -- с приведением структуры в
порядок, повышением эффективности. Например, Колпнянский сахарный
комбинат пришел к нам в ужасном состоянии. Довели его до более или
менее приличного, но потом решили продать местному землевладельцу
-- компании «Белый фрегат». У нас там земли было мало, и
получалось, что он для нас оказывался ключевым поставщиком, порой
способным диктовать цены. Чтобы не воевать с ним, продали комбинат
за хорошую цену, зато он теперь там царь и бог. Азовский элеватор
продали казахской компании «АПК инвест». Там порт мелководный, а у
нас объемы экспорта растут, и мы переключаемся на глубоководные
суда, с которыми работаем через Новороссийск. У казахов как раз
есть свои объемы под мощности элеватора, поэтому сделка тоже была
выгодной. Также продали Бугульминский КХП №1 -- в Татарии своя
специфика организации бизнеса, взаимоотношений с властями. Чтобы не
тратить на это усилий, решили, что проще продать.
СФ: Может, просто не хватает денег на
развитие?
АС: Пока деньги дают, но на 2008 год мы будем
очень осторожны с инвестициями. Это как в альпинизме: поднялся --
надо продышаться. Если будет нормальный рынок, то до 1 декабря
можем сделать и SPO -- подготовиться к нему можно очень быстро.
Планируемый объем размещения -- 14 млн акций, рассчитываем на курс
$4,8, но окончательно ценовой коридор пока не определен.
СФ: Не боитесь, что времени на «продышаться»
осталось не так уж много? Раньше «Разгуляю» удавалось конкурировать
с российскими игроками, но теперь, например, на зерновом рынке
существенно наращивает свою долю Cargill, у которой ресурсов
неизмеримо больше. Вы готовы к тому, что холдинг придется продать
более сильному западному конкуренту?
АС: Западный бизнес в российскую деревню пока не
лезет -- она для них слишком дикая. Сейчас появляются хозяйства,
которые могут быть понятны для западных игроков, но их еще мало.
Когда же кто-нибудь вроде Cargill наконец рискнет вкладываться в
России в выращивание, а не только в переработку, будет поздно: вся
земля окажется распроданной. Капитализация земли сейчас растет
гораздо быстрее капитализации заводов. Нам самим уже покупать
нечего -- остались все больше негодные земли.
СФ: В таком случае «Разгуляю» самому резонно
выходить на сопредельные рынки, тем более что у компании давние
связи с Украиной.
АС: Да, мы выходим на заграничные рынки --
например, начали работать с Белоруссией по свекле. Но будем ли мы
скупать активы в Белоруссии, на Украине или в Казахстане -- это
пока большой вопрос. Сначала надо показать инвесторам нашу
способность эффективно использовать то, что у нас уже есть. Если мы
не покажем эффекта, нам денег не дадут.
СФ: На что эти деньги предполагается потратить,
кроме оптимизации бизнеса?
АС: В 2008 году мы планируем выйти в розницу с
крупяной расфасовкой, хотя с маркой пока не определились. Пока
осталось рабочее название «Дивница», которое мы пробовали запускать
в 2002 году, но сохранять его или нет, маркетологи еще не решили.
Это будут рис, сахар, мука и гречка, то есть пока только то, чем мы
уже торгуем. Опыта проникновения в розницу у нас еще нет, но
продавать мы все равно будем сами. Специальную сбытовую структуру
выстраивать не станем. У нас есть ребята-трейдеры, которые продают
оптом крупу в мешках, они же обеспечат и продажи фасовки. Разве
что, может, немного расширим штат: коллектив там хороший, добавим
им специалистов по рознице. Потом рассчитываем расширить
ассортимент до 13 позиций, чтобы полностью закрывать бакалейную
полку среднего магазина.
СФ: И какие результаты планируются?
АС: По фасовке мы намерены к 2010 году достигнуть
20% российского рынка в весовом выражении. Брэнд-менеджера наняли
только что, поэтому маркетинговый бюджет пока окончательно не
сформирован. Но уже очевидно, что до конца 2007 года на продвижение
направим около 2 млн руб., а в следующем году минимум 45 млн руб. В
основном это будут затраты на презентации и промоакции. Сейчас
«Дивница» позиционируется в среднем ценовом сегменте, по
результатам работы с нею во втором полугодии 2008 года запустим
премиум-брэнд.
«Мы к этому отношения не имеем»
СФ: Вы говорили, что рисовый проект «наконец заработал».
Выращивание риса в Краснодарском крае -- вопрос национальной
гордости или экономической целесообразности? Не проще ли заменить
его какой-нибудь более привычной для этих мест кукурузой?
АС: Да нет, в Краснодарском крае рис растет ничего
так… Рис -- культура дорогая, а значит, крайне эффективная.
Конечно, у нас нет красивого длинного риса, но и этот продается
неплохо. Там у нас полное взаимопонимание с администрацией.
Надеюсь, нам удастся убедить ее совместно бороться с мелкими
кустарными крупорушками (мельницы, перерабатывающие зерно в
крупу.-- СФ), производящими дешевый грязный рис.
Так власти получат налоги, а мы -- дополнительный рынок.
СФ: Вашу компанию называли в числе лоббистов,
выступавших за запреты на импорт длиннозерного риса, вводившиеся в
прошлом году. Верно ли, что подобные меры были выгодны прежде всего
«Разгуляю»?
АС: Мы к этому отношения не имеем. Не тот у нас
был масштаб, тем более тогда. Конечно, нам это было выгодно, но и
нелегальным производителям было выгодно тоже. Их же никто не
обвиняет в лоббизме. Кроме того, после той истории прошел уже год,
и сейчас рынок о ней не вспоминает.
СФ: В последнем отчете группа «Разгуляй» сообщает,
что в первом полугодии 2007 года осознанно свернула операции по
зерну, дожидаясь роста цен.
АС: Да, мы оказались к повышению цен готовы и
честно сыграли на этом.
СФ: Не боитесь, что нынешняя кампания властей по
снижению цен на продовольствие может повредить планам?
АС: Шум поднялся из-за того, что у некоторых
поставщиков цены выросли впятеро, и государство решило это
прекратить. Уже начаты государственные товарные интервенции, а если
экспортные пошлины на пшеницу будут подняты в текущем году вторично
и станут запретительными, то и нам придется продавать пшеницу в
России и работать на снижение внутренних цен. Но цены на сырье во
всем мире выросли вдвое -- это данность, и на прошлогодний уровень
в ближайшее время они точно не вернутся.
Даниил Желобанов
06.11.2007
Секрет фирмы
|