По чужому сценарию
Почему наши кинопрокатчики любят американские фильмы
Компания Universal Pictures начала работать в России еще в 1990 году и пережила все этапы становления кинопрокатного бизнеса. Генеральный директор Universal Pictures International Russia (UPI) Евгений Бегинин рассказал «Ко», почему мейджор не снимает фильмы для отечественных зрителей, а делает ставку на блокбастеры с мировыми звездами.
В апреле этого года кинокомпания 20th Century Fox, принадлежащая News Corporation Руперта Мердока, подала в суд на своего российского партнера – кинопрокатную компанию «Гемини фильм интернациональ». Эксперты называют этот конфликт знаковым событием в истории отечественного кинопроката. «Гемини» была основана в 1996 году Михаэлем Шлихтом. Компания обладала эксклюзивными правами на прокат фильмов мейджора до момента самостоятельного выхода Fox в Россию в апреле 2006 года. Американцы обвинили российскую компанию в том, что за шесть лет она ни разу не перевела студии авторских отчислений за картины Fox, которые партнер прокатывал в России и СНГ. Этот прецедент говорит о том, что голливудские студии-мейджоры способны работать в нашей стране самостоятельно и не собираются прощать ошибки местным партнерам, от которых они еще недавно были зависимы.
Расклад сил изменил кинопрокатный бум. По данным журнала «Кинобизнес сегодня», кассовые сборы за 2007 год в СНГ (без учета Украины) составили $565 млн, что на 37,1% больше показателя прошлого года ($412 млн).
Universal Pictures начала работать на российском рынке еще в 1990 году в рамках совместной с Paramount дистрибьюторской компании United International Pictures (UIP). В дальнейшем, когда Universal и Paramount поделили между собой 15 крупнейших стран, Россия досталась Universal. Более года назад Universal Pictures International самостоятельно вышла на российский рынок. В прошлом кинопрокатном году UPI Russia стала лидером среди всех кинопрокатчиков в России и СНГ (без учета Украины) по кассовым сборам. Как и других мейджоров, наша страна привлекает Universal возможностями проката не только голливудского, но и российского кино. Однако компания действует по отличному от других крупных игроков сценарию.
– Вас можно назвать одним из основоположников частного кинопроката в нашей стране. Вы возглавляли первую российскую прокатную компанию «Ист-Вест», созданную еще в 1989 году. Именно она впервые стала сотрудничать с Universal Pictures, Paramount и DreamWorks. Расскажите, как все начиналось.
– Действительно, в 1989 году появилась Российско-Британская творческая ассоциация «Ист-Вест», которая потом стала творческим содружеством «Ист-Вест». До 1998 года она была совместным российско-британским предприятием. С нашей стороны учредителями были фонд, созданный специально при Госкино СССР, журнал «Огонек» и организованная Алексеем Рыбниковым при Союзе композиторов «Современная опера», с британской – Central Television. Но постепенно этот альянс распался: сначала вышел Рыбников, затем англичане вернули долю российским компаниям. «Ист-Вест» стала российским предприятием. В 1990-м году мы начали независимый прокат, выпустив картину «Унесенные ветром», которая прошла с колоссальным успехом. Кстати, ее рекорд в независимом прокате был побит только сейчас фильмом «Ирония судьбы. Продолжение», бокс-офис которого превысил $50 млн. А «Унесенные ветром» собрали тогда в прокате $42 млн за год. Причем если для «Иронии судьбы» было произведено 1000 копий, то мы работали только на 130. Так что по наработке на копию наш рекорд не побит. Картину посмотрели 13 млн зрителей.
– Но после «Унесенных ветром» у вас не было таких успешных релизов...
– В 1991 году началось развитие пиратства, в чем государство принимало очень активное участие. Была создана корпорация «Видеофильм», которая закупала видеооборудование и устанавливала его в небольших залах на 80 – 120 мест. Открылись салоны, где с видеокассет показывались фильмы. Это противоречило всем международным правилам, потому что кассеты или диски предназначены только для домашнего просмотра. Причем многие салоны показывали пиратские кассеты. Когда мы решили все-таки начинать наш прокат с фильма «Унесенные ветром», к нам приехал представитель UIP Дэвид Бристоу. Он был в шоковом состоянии, увидев, что в кинотеатре «Ударник» в маленьком зале, так называемом видеосалоне, совершенно официально идут «Унесенные ветром». Но я его утешил, сказав, что, к сожалению, пока мы ничего не можем с этим поделать, но в зал люди придут, потому что одно дело смотреть фильм на видеокассете не лучшего качества и совсем другое – на большом экране с 35-миллиметровой пленки. И в общем оказались правы. Однако из-за пиратства в 1991 году MPA (ассоциация кинопродюсеров голливудских мейджоров) ввела эмбарго на ввоз фильмов основных голливудских студий в Советский Союз. И с 1991 по 1993 годы их картины практически не ввозились. Ситуация была довольно сложная. Потом салоны начали потихоньку прикрывать, переговоры с американцами шли по этому поводу уже на государственном уровне. Мы, в свою очередь, не прерывали связей с UIP. Хотя в основном продолжали прокатывать «Унесенные ветром», и еще «Русский дом», российско-американскую картину, права на которую принадлежали «Мосфильму». В январе 1993 года мы снова начали активно работать с UIP. Более того, в 1995 году мы собрали представителей всех компаний-мейджоров в Лондоне. Там были Metro-Goldwyn-Mayer/United Artists, Paramount, Universal, Warner Brothers, Columbia TriStar и Buena Vista. В этом форуме отказалась участвовать только 20th Century Fox, потому что не хотела возвращаться в российский прокат. И мы со всеми договорились, что они будут работать в России под нашей «крышей», но будет отбираться только 12 картин в год, каждая из которых должна стать событием. Все шло довольно успешно, тем более что к 1998 году было, по-моему, уже 17 кинотеатров, оборудованных по евростандартам. Но потом случился августовский кризис. На два года ушла из российского проката Warner Brothers, но Columbia, Buena Vista и UIP остались с нами, хотя были определенные сложности и серьезные денежные потери. Наша компания выстояла как раз благодаря тому, что нас не бросили студии, прежде всего UIP, которая даже реструктурировала наши долги после кризиса.
– Как долго «Ист-Вест» существовала на рынке в качестве независимого российского прокатчика?
– С 1993 по 1998 годы, пока Columbia и Buena Vista не ушли от нас и начали работу уже с другой компанией – «Каскад». Из-за роста проката мейджорам стало тесно под одной крышей. В 1999 году в России работали только несколько прокатных компаний, и некоторые, как мы, еще рассчитывались с долгами, но уже с 2000 года начался довольно активный рост.
– То есть решение UIP самостоятельно выйти на российский рынок в 2004 году уже не было рискованным? Насколько удачным был старт, и дало ли это компании Universal какие-то преимущества перед другими мейджорами, которые пришли в Россию позже?
– Вышли компании, которые входили в United International Pictures (UIP), то есть Universal и Paramount. DreamWorks, в принципе, не были партнером по UIP. Но поскольку у них было соглашение о международном прокате с Universal Pictures, то де-факто, конечно, они тоже сюда пришли. В 2004 году, когда UIP приняла решение об открытии своего отделения в России, было ясно, что рынок динамично развивается, а другие мейджоры сюда самостоятельно еще не вышли. Начиная фактически с 2001 года, рост российского рынка в среднем составлял 80 – 100% в год. В 2003 году стало понятно, что голливудским компаниям выгоднее содержать свое отделение, чем платить процент прокатчику, они выигрывали практически вдвое.
– Структура UIP в России была сформирована на основе «Ист-Вест»?
– Да. В UIP, просмотрев целый ряд компаний, захотели продолжить работать с нами. Мы к тому времени определились, что занимаемся в основном прокатом: с 1998 по 2004 годы «Ист-Вест» сняла всего одну картину, причем за счет прибылей с прокатного подразделения. И я понимал, что если мы не пойдем на это, значит UIP будет работать с какой-то другой компанией. А это все-таки три крупных мейджора в обойме. Поэтому пришлось поступиться независимостью и весь штат, который работал в прокате, перевести в UIP. И самому уйти туда на зарплату.
– А что стало с «Ист-Вест»? Вы имеете сейчас какое-то отношение к этой компании?
– «Ист-Вест» осталась, но были определенные трудности: не имея достаточного капитала, сложно приобретать лучшие картины. Тем не менее сейчас компания находится в процессе реорганизации и ребрендинга, так что, думаю, к осени этого года она должна серьезно выйти на рынок. Но я уже не имею никакого к ней отношения, свою долю передал сыну Василию. Он работал у меня в «Ист-Вест», потом тоже перешел в UIP. Но когда мы стали Universal, я решил, что не очень удобно двум Бегининым трудиться в одной и той же компании, поэтому он в 2006 году ушел в «Ист-Вест».
– В это время Universal и Paramount поделили между собой 15 крупнейших стран, где работало UIP. Отделение UIP в России было преобразовано в филиал Universal Pictures. Это как-то отразилось на сборах?
– Мы до сих пор прокатываем все фильмы Paramount и DreamWorks, потому что, как вы знаете, Paramount приобрела DreamWorks. Весь их пакет невозможно охватить. Это порядка 50 картин в год. Каждую неделю выпускать картины достаточно трудно. Кроме того, не все фильмы подходят для российского проката с коммерческой точки зрения. Поэтому мы как отделение определяем потенциал картины на нашем рынке, и головной офис обычно с нами соглашается. В тех странах, которые отошли к Paramount, она тоже как агент прокатывает фильмы Universal. Но все будет зависеть от того, когда Paramount сможет открыть здесь свое отделение. Сейчас обе компании пытаются открыть свои филиалы в тех странах, которые к ним не отошли: в семи – отделения у Universal, в восьми – у Paramount. Но это требует времени, ресурсов, подбора кадров. Для себя компании определили, что должны со всеми задачами справиться где-то к концу 2010 года. Но это непредсказуемо. Так что сколько мы еще будем работать на две компании, сказать трудно. По России договор подписан до конца 2009 года. Пока пользуемся преимуществами – много картин, есть из чего выбирать. И, конечно, бокс-офис. Фильмы Paramount собрали в СНГ в прошлом году $65 млн. Это без Украины, хотя Украина – самый большой рынок, который составляет примерно 10 – 12% от сборов по России, но мы ее не учитываем, потому что и Paramount, и Universal работают там напрямую.
– Что касается бокс-офиса, то, по данным журнала «Кинобизнес сегодня», в прошлом кинопрокатном году Universal Pictures International Russia (UPI) заняла первое место в чарте кинопрокатчиков СНГ с долей в 16,9%, собрав при этом $95,95 млн, что на 77,4% больше, чем было у компании в 2006 году ($54,08 млн – третья позиция в чарте). В этом году вы пока не лидируете…
– Совершенно верно. В наибольшей степени это связано с выходом продолжения «Иронии судьбы» (прокатом этой картины занималось представительство 20th Century Fox. – Прим. «Ко»). Но дело в том, что по-настоящему больших картин у нас пока не было. Но сейчас начинают выходить фильмы, которые, по сути, определят наше положение на сегодняшнем рынке в целом. Такие как «Железный человек» компании Marvel, «Индиана Джонс и Королевство Хрустального Черепа» Стивена Спилберга. Потом выходят «Кунг-фу Панда» от DreamWorks Animations, «Невероятный Халк», «Особо опасен!» Тимура Бекмамбетова, «Хеллбой-2: Золотая армия» Гильермо дель Торо, «Мумия-3», комедия «Тропический гром» с Беном Стиллером в главной роли, «Мамма миа!» с Мерил Стрип и Пирсом Броснаном. Таким образом, мы уверены, что тот блок картин, который у нас есть на это лето, должен в целом собрать больше, чем мы смогли собрать за весь прошлый год, наверняка больше $100 млн.
– Русские названия фильмов придумываете вы?
– Конечно, мы, вот здесь. Потом согласуем с головным офисом. Как правило, они идут нам навстречу. Но есть вещи, которые трудно передать по-русски или которые ничего нам не говорят, если перевести напрямую. Правда, иногда мы подчиняемся воле обстоятельств. Например, нам не нравилось название «Железный человек» (Iron Man). И мы придумали массу других названий. Дело в том, что главный герой там не робот, и никаких ассоциаций с роботом не должно быть. Но получилось так, что пресса стала использовать это название. Так что менять уже чревато...
– Продвижением всех картин занимается офис UPI в России. Рекламный бюджет вы определяете самостоятельно?
– Да. Но все креативные материалы: плакаты, стенды, баннеры, фотографии для вестибюлей кинотеатров готовят в головном офисе в США. Головной офис зарубежного проката в Лондоне рассматривает материалы, предложенные студией, и зачастую предлагает свои варианты, зная вкусы международного зрителя. Причем иногда Азия и Африка берут одни материалы, Европа – совсем другие. Иногда мы выбираем для себя американские материалы. Но в основном используем то, что готовит лондонский офис. Вкусы американского зрителя все-таки отличаются от наших.
– Рекламные бюджеты некоторых российских картин сейчас просто зашкаливают. На рекламу «Волкодава», к примеру, было потрачено $6 млн. У вас затраты гораздо меньше.
– Отечественной картине сложнее пробиться на рынок. Все-таки американские фильмы долгое время доминировали в России. И в общем кинотеатры привыкли к тому, что на них есть определенная гарантия качества. Правда, был период, когда зритель совсем отвернулся от американских фильмов – когда было эмбарго, о котором я вам говорил, и в страну было ввезено 150 – 200 третьесортных картин, просто трэш. Тогда наш зритель проголосовал «ногами» – перестал ходить в кино. Но для того чтобы отечественной картине выйти сегодня на рынок и стать заметной, ее нужно сильно разрекламировать. И затраты должны быть гораздо больше, чем на любую зарубежную ленту, часто даже больше, чем на производство. Бюджеты UPI Russia варьируются, начиная от $300 000. Возьмем для примера картину «Искупление», такой арт-мейнстрим. Ее мы выпустили небольшим тиражом, всего 50 с небольшим копий, и затраты на рекламу составили 2,5 млн рублей (примерно $100 000). А собрала она на сегодняшний день 37 млн рублей ($1,5 млн). Конечно, на рекламу крупных картин, на которых мы планируем выпустить, скажем, 500 – 700 копий, тратим $1,5 – 3 млн. Поскольку фильм идет по всей стране в самых разных залах, то есть необходимость широко рекламировать его на телевидении. А это дорогое удовольствие. Но если мы на «Шреке-3» собираем $23 млн, то затраты в $2 млн вполне оправданны. Еще наше преимущество как мейджора в том, что мы часто используем различные кросс-промо возможности. С российскими картинами ситуация сложнее.
– Место в чарте среди кинопрокатчиков по итогам года зависит исключительно от контента? Существуют ли другие факторы, которые могут вывести компанию в лидеры? «20-й век Фокс СНГ», к примеру, в 2006 году был лидером, а потом упал на пятое место…
– Это только картины. Других секретов здесь нет. Конечно, можно фильм раскрутить, обмануть публику. Но постоянно обманывать ее невозможно. Для этого нужны очень большие затраты. У нас огромную роль играет «сарафанное радио». Поэтому есть картины, у которых затраты на рекламу были немалые, таких примеров масса (я просто не хочу никого обижать), но народ все равно проголосовал «ногами», не пошел на них.
– Тогда странной выглядит ситуация с «Самым лучшим фильмом», о котором было много негативных отзывов.
– Тут, во-первых, сработала обратная реклама. Во-вторых, нужно иметь в виду, что все герои Comedy Club страшно популярны у современной молодежи. А у нас основной зритель – 12 – 25 лет. Если взять исторически бокс-офис всех лучших картин в России, то верхние строчки будут заняты детскими фильмами.
– Вы не собираетесь менять ситуацию?
– Нет. К сожалению, мы живем в такое время, когда не искусство определяет вкусы публики, а зритель определяет состояние искусства. Поэтому «Самый лучший фильм» собрал такой бокс-офис. Туда кинулись дети. Причем, если было бы сказано, что детям до 18 лет просмотр фильма запрещается, было бы одно дело. А формулировка была такая, что для детей до 18 лет не рекомендовано, то есть не запрещено. Вы видели эти кадры по телевизору, когда открываются двери кинотеатра и дети от 10 до 12 летят к кассам? Другое дело, что это должна быть, в принципе, не столько забота частных компаний, сколько государства – пропагандировать хорошее кино.
– В 2007 году Universal Pictures начала сотрудничать с Тимуром Бекмамбетовым и его компанией Bazelevs Production с целью создания фильмов на русском и английском языках. На данный момент уже закончены съемки картины «Особо опасен!» с Анджелиной Джоли, Джеймсом МакЭвоем, Морганом Фриманом и Константином Хабенским. Расскажите об этом проекте.
– В принципе эта картина принадлежит студии Universal Pictures, и сценарий был американский. Тимур Бекмамбетов – нанятый режиссер. Но поскольку Universal понимает особенности российского рынка и знает успех Тимура в России, они пошли навстречу режиссеру и согласились на то, чтобы внести в российскую версию некоторые изменения. В частности, увеличивается роль Хабенского и добавлены некоторые сцены специально для нашего зрителя. В связи с тем, что будет проводиться кросс-промо с российскими компаниями, будут изменены какие-то вещи, чтобы была показана продукция компаний, продакт-плейсмент. Но это незначительные перемены. Естественно, дублируется картина здесь, на российской студии. Мы будем выпускать картину в прокат, тесно сотрудничая с компанией Бекмамбетова Bazelevs, потому что она прекрасно зарекомендовала себя на его предыдущих картинах.
– Я слышала, что производственный бюджет «Особо опасен!» составил почти $150 млн. Это правда? Кто инвестировал в картину?
– Да, насчет бюджета вы правы. Это целиком инвестиции Universal.
– А сколько планируется вложить в продвижение фильма в России? В одном из интервью вы сказали, что бюджет этой рекламной кампании будет самым высоким из когда-либо осваивавшихся вами, но цифр не озвучили.
– Чистый бюджет на выпуск картины $3 – 4 млн. Но кросс-промо дает возможность увеличить
его на сегодняшний день, на мой взгляд, до
$9 – 10 млн. То есть это не бюджет, а весь рекламный объем. Компания Bazelevs нашла целый ряд кросс-промо.
– Иначе говоря, это будут уже не ваши затраты?
– Кросс-промо – это когда рекламные материалы каких-то компаний идут совместно с рекламой фильма. Скажем, Гарфилд с бутылкой пепси-колы. Это может быть связано и с телевизионной рекламой, и с наружной, и с рекламой в местах продаж. Ее будет довольно много. При этом никто не несет непосредственных затрат. Скажем, условно, автомобильная компания показывает кусок гонки из фильма. Конечно, она платит телевидению $2 – 3 млн за размещение, но им не нужно создавать эту рекламу, тогда как за изготовление хорошего рекламного ролика приходится платить миллионы долларов.
– Каков прогноз Universal по сборам «Особо опасен!»? Они будут больше в США или в России?
– Международный прокат должен быть не менее, скажем, $200 млн. США соберет, конечно, больше, чем Россия. Разве можно сравнить сегодня посещаемость в США и у нас? Во-первых, там живет 250 млн человек. Вместе с Канадой – 300 млн. Посещаемость там – 5,3 – 5,5 похода в кино на человека в год. У нас посещаемость 0,7, причем с меньшим населением.
– У 20th Century Fox был опыт проката «Ночного дозора» за рубежом, однако результаты оказались средними. Говорят, что это напугало остальных прокатчиков: предпочитая не рисковать, они показывают европейцам фильмы Сокурова, Муратовой, Звягинцева, то есть уже зарекомендовавший себя русский арт-хаус.
– Во-первых, у нас не совместный фильм. Это чистое производство Голливуда, Universal. Просто для нас Бекмамбетов известен как кассовый режиссер с большой выдумкой. Да, мы продвигаем «Особо опасен!» вместе с его компанией Bazelevs. Условно, тут ситуация такая. Если Wanted («Особо опасен!») сработает по всему миру так, как мы этого ожидаем, то дальнейшие фильмы Бекмамбетова тоже будут востребованы. Вот и все. И они, конечно, будут идти лучше на международном рынке, чем, скажем, какие-то другие российские фильмы.
– То есть такой ход конем, в то время как другие мейджоры собираются снимать в России локальный продукт, рассчитанный прежде всего на российского зрителя?
– Конечно. Когда Бекмамбетов снял «Ночной дозор», он был еще никому не известен. А за рубежом все-таки обращают внимание на режиссера. Вот возьмите Гильермо дель Торо. Он бы так и снимал тихонько у себя, и никто бы его не знал. Но как только его картины прошли с успехом в международном прокате, тот же «Лабиринт Фавна», который обошел весь мир, и все – Гильермо дель Торо стал международным режиссером.
– У Universal уже есть планы относительно новых проектов с Бекмамбетовым?
– Есть определенные планы сотрудничества Universal с Bazelevs. Более того, сейчас Бекмамбетов заканчивает эту картину, а потом он будет делать для американцев еще и полнометражный мультипликационный фильм. В планах есть еще несколько картин, и часть из них – российские фильмы, которые он будет снимать здесь, а Universal – продвигать на международный рынок.
– С прокатом российского контента, о котором тоже заявляют многие мейджоры, UPI Russia, тем не менее, пока не спешит, не считая приостановленного в сентябре прошлого года сотрудничества между вами и компанией «Амедиа» по показу 3D-мультфильма «Кракатук».
– Пока, к сожалению, нет действительно стоящего продукта. Компания «Амедиа» повела себя несколько странно, сказав, что их не удовлетворяет наш подход к картине. Дело в том, что когда мы посмотрели весь законченный материал по картине, то поняли, что он не тянет на ту сумму, которую они ожидали от проката. Тогда они решили искать другого кинопрокатчика, в связи с чем им пришлось отложить выпуск на весну вместо зимних каникул. Но уже весенние каникулы прошли, а о картине, как вы видите, до сих пор ничего не слышно. Я предполагаю, что ее переделывают.
– Большинство кинопрокатчиков в России считает, что необходимо изменить систему разделения кассовых сборов с кинотеатрами на условиях 50/50. Кому как не вам – мейджору, владеющему большим пакетом голливудского продукта, – выступать с инициативой пересмотра правил игры на рынке?
– «Ист-Вест», еще будучи Российско-Британской творческой ассоциацией, вводила в свое время эти правила, когда мы прокатывали «Унесенные ветром». Тогда кинотеатры требовали гораздо больше – и 60%, и 70%. Но мы настаивали на равном разделении и первыми ввели эти 50/50. Однако сейчас у нас с этим непростая ситуация. Пока еще не наступило насыщение рынка кинотеатрами. Сегодня у нас около 1500 современных залов, а Россия нуждается в 5000. Причем картин выпускается очень много: 8 – 16 в неделю. Поэтому сегодня залы диктуют нам условия.
РЕЗЮМЕ ЕВГЕНИЯ БЕГИНИНА
ГОД РОЖДЕНИЯ: 1943
ОБРАЗОВАНИЕ: филологический факультет МГУ
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ОПЫТ:
ЯНВАРЬ 2007 – НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ: глава филиала Universal Pictures International в России
МАРТ 2004 – ЯНВАРЬ 2007: генеральный директор филиала United International Pictures в России
МАРТ 1989 – МАРТ 2004: генеральный директор Российско-Британской творческой ассоциации (позже – творческое содружество «Ист-Вест»)
1972 – 1989: В/О «Совэкспортфильм», консультант по странам Азии и Африки, представитель в Индии и Великобритании, начальник отдела стран Западной Европы, главный редактор, заместитель председателя В/О
СЕМЕЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ: женат, двое детей
ХОББИ: книги, горные лыжи, автомобили, кулинария
ЧТО ТАКОЕ UNIVERSAL PICTURES
INTERNATIONAL RUSSIA
ГОД ОСНОВАНИЯ: 2007
СФЕРА ДЕЯТЕЛЬНОСТИ: дистрибуция и маркетинг кинофильмов студий Universal Pictures, Paramount, DreamWorks (Focus Films, Working Titles, Paramount Vintage – фильмы, приобретаемые для проката компаниями Universal и Paramount)
КАССОВЫЕ СБОРЫ В 2007 КИНОПРОКАТНОМ ГОДУ: $95,95 млн
ВЛАДЕЛЬЦЫ: фактический владелец UPI NBC Universal, который принадлежит General Electric
ШТАТ: 27 человек
ОСНОВНЫЕ КОНКУРЕНТЫ: Sony-BVI; 20th Century Fox; «Централ Партнершип»; «Каро»
Анастасия Маркина
13.05.2008
Журнал "Компания"
|