Местный мейджор

Два года назад восхитивший кинокритиков фильм Кирилла Серебренникова «Изображая жертву» собрал в прокате всего $50 000. Сам Серебренников, похоже, другой судьбы для своей картины и не ждал. «Русское кино в ж..!» — заявлял в ее начале главный герой по имени Валя. Первый замгендиректора кинокомпании «Централ Партнершип» (ЦПШ) Сергей Шестаков считает, что режиссер напрасно сгущал краски. Российский кинорынок уже стал пятым в мире по величине прокатных сборов, а доходы самой ЦПШ с каждым годом растут все быстрее.

В 2008 г. компания планирует заработать $250 млн — это немногим меньше, чем весь объем проката в СНГ четыре года назад. Развиваясь без поддержки телеканалов и голливудских мейджоров, ЦПШ стала настолько влиятельной, что получила возможность диктовать условия одному из своих крупнейших партнеров — знаменитой Paramount Pictures. Впервые в истории отечественного кинобизнеса та согласилась поделиться правами на создаваемые в России фильмы.

С МИРУ ПО КАДРУ

Основатель и гендиректор ЦПШ Рубен Дишдишян занялся кинобизнесом в 1996 г. Все началось с крупной неудачи. Как рассказывал Дишдишян в интервью «Ведомостям», купив права на трансляцию американского сериала Dallas за $2,25 млн, он лишь через полтора года смог продать его за $1,5 млн. Дело пошло на лад, когда ЦПШ начала продавать телеканалам европейские фильмы, а также снятые небольшими американскими и азиатскими компаниями боевики и комедии категории B.

«В 2000 г. у нас весь оборот составил $4 млн. Это были сотни фильмов, то есть каждый стоил по $10 000-30 000», — вспоминает Шестаков. На картины подороже у каналов не было денег. По оценке Ассоциации коммуникационных агентств, в конце 1990-х объем российского рынка телерекламы не превышал $550 млн. К тому же россияне, приученные видеосалонами к фильмам с участием Стивена Сигала и Чака Норриса, ничего другого смотреть не хотели.

Однако телеканалы довольно быстро осознали перспективы производства собственных полнометражных фильмов и сериалов. «Иностранные сериалы, даже латиноамериканские, все же не очень хорошо принимались российским зрителям. Реалии, которые в них показывали, были слишком уж далеки, поэтому требовалось создавать что-то свое», — вспоминает директор по кинопроизводству Первого канала Джаник Файзиев.

Это и определило дальнейшую стратегию работы ЦПШ. Когда в России начал формироваться нормальный кинорынок, многие конкуренты кинулись заключать контракты с голливудскими мейджорами: группе «Каро» досталась Warner Bros., «Гемини» заключила договор с XX Century Fox, «Ист-Вест» начала сотрудничество с объединенной прокатной компанией Universal Studios и Paramount Pictures.

У ЦПШ такого партнера не оказалось. Не имея постоянного мейджорского пакета, компания одной из первых стала системно работать с авторскими фильмами культовых режиссеров, которые, как правило, шли в ограниченном прокате. К примеру, ЦПШ привезла фильмы «Амели» и «Париж, я тебя люблю». Последний до сих пор остается самым кассовым фильмом российского ограниченного проката: выпущенный всего в 10 копиях, он собрал более $1 млн. В результате уже в 2004 г. ЦПШ стала крупнейшим из независимых прокатчиков, а в общей табели о рангах, которую составляет журнал «Кинобизнес сегодня», завоевала 4-е место.

САМИ С УСАМИ

О кинопроизводстве ЦПШ задумалась в 2002 г. Дишдишян обратил внимание на то, что практически на всех национальных кинорынках мира доля местных лент в прокате составляет около 35%. В России же эта ниша была практически пуста. «Конечно, у нас тогда не было нужного количества денег, но уже были налажены отношения с банками, которые готовы были нас кредитовать», — рассказывает Шестаков. Одновременно ЦПШ решила продюсировать телепродукты. При этом в отличие от многих конкурентов ей удалось избежать аффилированности с каким-либо одним телеканалом. В долгосрочной перспективе это помогло компании стать более устойчивой: теперь она свободно работает со всеми телеканалами.

Постепенно ЦПШ начала превращаться, по сути, в инвесткомпанию. «Зачем нам самим закупать технику, строить свои павильоны и прочее? Наш бизнес — это управление правами», — объясняет Шестаков. ЦПШ определяет аудиторию, находит необходимый для нее продукт, разрабатывает бизнес-план и маркетинговую стратегию, обеспечивает финансирование. А потом отдает проект в производство третьей компании, чтобы затем обеспечить дистрибуцию. При этом все права остаются у ЦПШ.

Большинство других кинокомпаний, находящихся в партнерстве с телеканалами или мейджорами, идет по другому пути. «Мы как продюсеры и прокатчики лучше знаем, каким должен быть тот или иной фильм, поэтому нам необходимо держать творческий процесс под своим контролем. К тому же так проще контролировать издержки», — говорит директор по прокату «Каро Премьер» Роман Исаев. Контроль не проблема, парирует Шестаков: «У нас есть штат линейных продюсеров, которые следят за тем, что и как снимается. А раздувать сметы и обманывать нас просто невыгодно». ЦПШ обычно обеспечивает своих подрядчиков длинными контрактами, предусматривающими работу над несколькими проектами. И если вдруг выяснится, что подрядчик обманул на одном заказе, то вряд ли он сохранит следующий.

Работа сразу над многими проектами позволяет ЦПШ еще и ограничивать рынок для своих конкурентов. Загружая хороших режиссеров и сценаристов работой на долгое время, она не дает им работать на других. Сценарии ЦПШ выкупает даже том случае, если не собирается снимать по нему фильм немедленно. Сейчас в банке компании — около 150 сценариев. Что это дает? «Допустим, мы видим, что у одного из телеканалов выросла женская аудитория, у которой есть определенные потребности. Чтобы снять новый продукт для нее, мы не бежим на рынок, чтобы найти сценарий, а просто выбираем из своей библиотеки», — объясняет Шестаков.

Он приводит пример — сериал «Ликвидация». Авторы обращались с этой идеей к нескольким продюсерам и телеканалам, но те не стали браться за фильм про то, как начальник угрозыска Гоцман борется с бандитами в послевоенной Одессе. Помыкавшись по разным каналам, сценаристы наконец пришли в ЦПШ. «Мы посмотрели и подумали: если начальника угрозыска сыграет Машков, а снимет Урсуляк, да если потратить 2-3 месяца на обучение актеров одесскому говору — будет хорошо. Что получилось в результате, мы все с вами видели. Те, кто не успел посмотреть сериал по телевизору, посмотрели его на DVD», — улыбается Шестаков.

В конце 2005 г. Рубен Дишдишян продал контрольный пакет ЦПШ холдингу «Проф-Медиа» Владимира Потанина. Появились деньги как на дальнейшее развитие, так и на организационные изменения — компания перешла на международные стандарты. «Была выстроена модель корпоративного управления, отлажены финансы», — говорит Шестаков. К тому же появилась синергия с другими активами «Проф-Медиа» — телеканалами, радиостанциями, интернет-холдингом Rambler, активно развивающейся в регионах сетью кинотеатров «Синема Парк». Правда, Шестаков утверждает, что речи о том, чтобы ЦПШ платила за продвижение своих фильмов меньше других рекламодателей, не идет: «Скорее можно говорить о большей гибкости в отношениях».

С ЗАПАДА НА ВОСТОК

Новый этап в жизни ЦПШ наступил в 2007 г. Тогда Paramount Pictures и Universal Studios решили полностью разделить свои бизнесы, в том числе и прокатный. Из России решение выглядело странновато: компания UPI, представляющая интересы альянса Universal-Paramount, в 2007 г. заняла на нашем кинорынке 1-е место по сборам, заработав $96 млн. Но стратегическое решение принималось в Голливуде, и вскоре стало известно, что Paramount ищет нового партнера. Создавать собственный офис с нуля компании было проблематично. На рынке наблюдался огромный дефицит специалистов в области дистрибуции и маркетинга кинофильмов, вспоминает Исаев из «Каро Премьер».

ЦПШ подошла голливудскому мейджору как нельзя лучше. «Насколько я знаю, у 95% российских кинокомпаний нет департаментов внутреннего аудита, финансового контроля, инвестиционных менеджеров, которые пишут бизнес-планы под каждый фильм. Это те методы работы, которые понятны западным мейджорам», — объясняет мотивы Paramount Pictures Шестаков.

Хотя благодаря этому альянсу доля ЦПШ в российском кинопрокате увеличилась с 6 до примерно 20%, выгоды от сделки не были такими уж очевидными. Дела у российской компании и так шли весьма неплохо: в 2007 г. ее доходы выросли на 43%, до $156 млн., а в 2008 г. должны перевалить за $250 млн. К тому же в бизнесе ЦПШ доля доходов от собственно кинопроката не столь велика: в 2007 г. на нее пришлось лишь 26%. Основной рост идет за счет производства и проката собственных кинофильмов и продажи прав на продукцию и фильмов из библиотеки телеканалам. На долю ТВ-проектов в прошлом году пришлось 62% выручки.

Речи о том, что когда-либо ЦПШ станет филиалом Paramount, как это произошло с другими крупными кинокомпаниями, даже не идет, утверждает Шестаков: это не даст преимуществ ни той, ни другой стороне. Зато сотрудничество с голливудской студией поможет ЦПШ сделать свой бизнес максимально технологичным. «У Paramount Pictures есть ряд ценных для нас методик, например расчета оптимального количества копий того или иного фильма, исходя из жанра фильма, характеристик аудитории и других показателей», — приводит пример Шестаков. А ведь печать копий — очень недешевое удовольствие, лишних печатать никто из прокатчиков не хочет.

Ну и, наконец, совместная работа с Paramount Pictures может снизить потребность ЦПШ в заемных средствах. Западные компании, начиная работу по производству своих картин в России, хотя и используют заемное финансирование, но могут себе позволить инвестировать средства только материнской компании, отмечает гендиректор компании-кинопрокатчика «Двадцатый век Фокс СНГ» Вадим Смирнов.

При этом Paramount планирует продавать и выпускать в прокат отдельные проекты российского партнера на международных рынках. Однако тут шанс имеют лишь развлекательные фильмы, понятные широкой аудитории. Ведь картины, снятые исключительно для российской аудитории, на других рынках, скорее всего, не пойдут. Никто на Западе не будет смотреть «Особенности национальной охоты». Даже «Дозоры» Тимура Бекмамбетова, получившие в российском прокате рекордные сборы, за рубежом особого успеха не имели: дистрибутор, потратив на покупку прав $4 млн, в прокате собрал лишь $2 млн.

Впрочем, конкретных планов по совместному производству пока нет. Paramount стоило бы поторопиться: по данным Смирнова из «Двадцатый век Фокс СНГ», четыре из пяти голливудских мейджоров уже начали работу над собственными проектами в России. Например, на позапрошлой неделе Disney объявила о начале съемок совместного проекта со студией «ТриТэ» Никиты Михалкова. Правда, в этом случае права останутся за Disney.

Пока же тандем «Централ Партнершип»-Paramount, скорее всего, будет начинать с экспериментов на российском рынке. Правда, до сих пор успешных примеров создания фильмов западными мейджорами не было: скажем, выпущенный в 2007 г. студией Monumental Pictures (совместное предприятие Sony Pictures и российской Patton Media Group) фильм «В ожидании чуда» с бюджетом $5 млн собрал в прокате лишь $4,5 млн.

Все дело в том, что западные студии плохо понимают российский менталитет и не знают, какое же именно кино нужно нашему зрителю, полагает Шестаков. А российские продюсеры не спешат им помочь: им нужны совместные права на создаваемый фильм, однако как раз правами никто из мейджоров делиться не согласен. За исключением Paramount. «Мы, используя свой опыт, можем предоставлять им свою творческую экспертизу и вместе зарабатывать деньги на создании российского кино», — объясняет достоинство нынешнего партнерства Шестаков.

Но вполне возможно, что перспективы имеют не западные, а азиатские рынки, такие как китайский или японский. «Русский язык в Китае более распространен, чем даже английский: его понимает 6% населения, это же почти половина всего населения России!» — восторгается первый замгендиректора ЦПШ. Опыт продаж в азиатские страны у компании уже есть: в Китай были проданы четырехсерийный фильм «В июне 41-го» и ряд других проектов, а японский дистрибутор купил фильм «Стритрейсеры» еще до окончания производства.

Об интересе китайцев к русскому кино говорит и то, что они, например, недавно сняли римейк советского фильма «А зори здесь тихие» с российскими актерами, говорящими на китайском языке. Пока серьезных планов на Китай в ЦПШ не строят — слишком мал охват населения кинотеатрами. Но вполне может случиться так, что через несколько лет ЦПШ станет первой крупной российско-китайской кинокомпанией.

Алексей Непомнящий


SmartMoney