Потерянное поколение
Mаркетологи взялись за тех, от кого не зависит будущее
Каменные джунгли современного города в
каком-то смысле мало чем отличаются от первозданной сельвы: и там, и тут
выживает сильнейший. Но в последнее время все больше людей отказываются от
борьбы за жизненные блага. Остается ли даун-шифтинг в России модным словом или
за ним скрывается новая
Карьера Евгении Руновой, некогда секретаря на
ресепшен в News Outdoor, а ныне гендиректора компании «Наша команда» изобилует
крутыми поворотами. А начиналась она фантастически успешно. В 20 лет Жене, тогда
студентке 2-го курса экономического факультета, в свободное время
подрабатывающей официанткой, предложили должность продавца-консультанта в модном
бутике. Через два года ее зарплата выросла до $2 тыс., а владельцы были готовы
открыть «под нее» новый филиал. Но сама Женя к этому, как выяснилось, была не
готова. «Когда я осознала, что вот-вот стану ПБОЮЛ, возьму кредиты и на меня
ляжет ответственность за бизнес, я задумалась – а то ли это дело, которым я хочу
заниматься всю жизнь. И поняла – не то», – вспоминает она. В итоге, потеряв в
зар плате ровно в пять раз, она устроилась секретарем в крупную IT-корпорацию,
затем полтора месяца честно оттачивала технику холодных продаж в компании «МВ»
и, наконец, снова вернулась в состояние «поиска». И тут пришло предложение из
News Outdoor.
«Когда я пришла и увидела, в каких они ходят
туфлях и ботинках, какая у них охрана, то поняла – я должна здесь работать! –
рассказывает Евгения. – Мы потом иногда вспоминали с HR-директором компании, как
я буквально уговаривала ее взять меня на работу. Она же убеждала в том, что
ресепшен не для меня – с таким-то послужным списком!» Впрочем, на ресепшен Женя
долго не задержалась – через три месяца ее переманили в отдел маркетинга, и вот
тут началось восхождение к настоящим карьерным вершинам, продолжавшееся четыре
года. «Последние два с половиной года я была менеджером по работе с ключевыми
клиентами, – рассказывает Евгения. – Таких в нашем отделе было не больше 15
человек, и на каждом лежал «груз» пятнадцатимиллионного (в долларах) бюджета: мы
отвечали за продажи по всей России. Конечно, первое время ты чувствуешь себя в
центре вселенной – проворачиваешь крупные сделки, общаешься с международными
агентствами, ходишь на светские вечеринки, но потом… Каждый вечер я шла пешком
из офиса домой и плакала. Только в эти полчаса я позволяла себе «разрядиться»,
потому что даже ночью, во сне, не могла расслабиться, контролировала мысли,
боялась сказать что-то лишнее, словно от этого слетела бы многомиллионная
сделка. Чтобы как-то снять стресс, я увлеклась экстремальными видами спорта –
автогонками, окончила яхтенную школу, занялась виндсерфингом».
Последней каплей во время ее «офисной» жизни
стала заметка в одном из журналов о гонках Camel Trophy (в 1998 году они
получили название Land Rover G4 Challenge), отборочный этап которых в России
организовывала компания «Наша команда». По словам Жени, она заболела желанием
принять участие в соревнованиях и целый год готовилась к ним. Чтобы поддерживать
спортивную форму, она ежедневно совершала пробежки длиной в 5–10 км и...
победила в российском отборочном этапе. В итоге Женя должна была представлять
Россию в финале Land Rover G4 Challenge в Англии в составе команды из трех
человек. Но помешали обстоятельства. «За месяц перед поездкой нас, финалистов,
повели в горы на Кавказ. И там я порвала связки коленки, – вспоминает Рунова. –
Три месяца предстояло ходить на костылях, ни о каком финале не могло быть и
речи». Это был полный крах всех надежд. Тогда же, на фоне моральной и физической
боли, Евгения еще раз всерьез задумалась о том, чего действительно хочет от
жизни, и призналась самой себе, что не получает никакого удовольствия от работы,
которая поглощает так много времени, сколько бы денег она ни приносила. «У меня
были мысли навсегда оставить Москву и уехать в Египет или на Гоа. У меня есть
знакомые, которые бросили все ради восходов справа и закатов слева, но я
побоялась превратиться в овощ. Не будучи флегматиком, я бы не смогла
наслаждаться таким образом жизни», - признается она. Поэтому Женя снова начала
искать работу. Но работа нашла ее сама. Через два месяца после финала Land Rover
G4 Challenge ей позвонили акционеры «Нашей команды» и предложили возглавить
компанию, заняв пост гендиректора. Тогда компания переживала не лучшие времена -
предыдущий управляющий скрылся, оставив бизнес трещать по швам. «Месяц мне
потребовался на то, чтобы решиться снова потерять в зарплате, «подчистить»
хвосты на работе и долечить больную ногу. Предложение я приняла. Так что меня
можно считать дважды дауншифтером», - говорит Женя.
Правда, считать Евгению Рунову, гендиректора
процветающей ныне фирмы, дауншифтером в классическом понимании этого слова вряд
ли возможно. В конце концов, Женя не отказалась от благ цивилизации ради
философских размышлений где-нибудь в бунгало на берегу Индийского океана или
постижения тайн природы через выращивание овощей в деревушке под Тверью или
Нижним Новгородом. Но она находила в себе силы раз от раза шагать вниз, когда
чувствовала, что жизнь с ее правилами и распорядком становится чужой. Многие ли
из нас решатся на это?
ветер с Запада
Дауншифтинг (от англ. down - вниз, shifting -
смещение), тесно переплетаясь с идеями хиппи, борьбой за мир и чистоту
окружающей среды, возник как явление на Западе в 1960-1970-е годы. В 1980-м
американец Дюн Элгин ввел термин «добровольная простота», пропагандируя образ
жизни, который, с одной стороны, относительно стабилен, в том числе и с
финансовой точки зрения, а с другой - соответствует всем жизненным и духовным
потребностям человека.
>> путь к себе
Алексей Рыженков, руководитель отдела по
работе с клиентами креативного агентства «Аврора»
Мой знакомый, 35-летний чиновник высокого
ранга и собственник бизнеса, скорее всего, осенью уедет на британские
верфи реставрировать лодки. Выдающийся математик и философ, он не может
более переносить фарса игры в слугу народа. Бросают все, как правило, не
по тонкому расчету, а когда уже не могут. Это момент слабости
по-настоящему очень сильного человека. И это начало его пути к самому себе
в первую очередь, отнюдь не к Гоа или ферме под Владимиром, что все-таки –
лишь антураж, декорация, визуальный ряд мышления. Я убежден, что поездка в
Тибет дает почву для переосмысления, истинная же сила и мудрость –
способность ежедневно и счастливо жить не в одиночестве с чашкой риса на
горе, а в том или ином приятном тебе месте на земле, будь то метрополия
или поселок городского типа, занимаясь любимым делом. Побег этот – поиск
уединенности и нового смысла, который необходим для дальнейшего
качественного развития. В большинстве случаев дауншифтинг в чистом виде –
явление временное. Кругосветка на паруснике на год – уже достаточно, чтобы
1 января нового года открыть свой первый (новый, любимый, социально
значимый – нужное подчеркнуть) бизнес. Прелесть этого нового бизнеса в
том, что он будет красивее
предыдущего. |
Согласно Элгину, если вынужденная бедность
ограничивает человека, то «добровольная простота» дает ему свободу. В
исследовании журнала Fortune уже в 1989 году 75% работающих людей в возрасте от
25 до 45 лет хотели бы видеть стиль жизни в Америке более простым и
ориентированным на нематериальные ценности.
Несколько расширяя классическое определение,
людей, считающих себя дауншифтерами, можно разделить на три группы.
В первую из них входят самые последовательные и
радикальные. Это люди, которые оставляют хорошо оплачиваемую должность и уезжают
жить свободными философами на Гоа или в российскую глубинку. Желание бежать от
надоевшей действительности в этой группе настолько велико, что некоторые ради
встречи с самим собой готовы оставить семью и детей, если они не разделяют их
стремления. Почти всегда этот тип людей практикует вегетарианство и стремление к
потреблению натуральных продуктов.
Второй тип – это те, кто по разным причинам не
готов к смене места жительства, но готов к смене вида деятельности. Такие люди
(к ним можно отнести и Евгению Рунову) покидают высокооплачиваемые посты (или
отказываются от возможности их занять) и посвящают себя любимому, но не слишком
доходному делу.
И, наконец, к третьей группе относятся люди,
которые в целом довольны своей профессией, но решили отказаться от карьерных
амбиций, чтобы иметь возможность больше времени уделять семье или хобби. Один из
способов реализовать это – стать фрилансером.
Однако растущее число «свободных художников» еще
не дает оснований считать дауншифтинг массовым явлением, во всяком случае в
России. «Дауншифтинг, конечно, тренд, но не в России! – уверен Драгорад Кнези,
директор по стратегическому развитию Ark Scholz & Friends. – Он является
частью исключительно зарубежной экономики, где менеджеры среднего звена
составляют большую часть от числа всех работающих людей». Многие из таких
менеджеров переходят с потребительской экономики (ее характерные признаки –
внимание к правам потребителя, востребованность вторичных продуктов и услуг) на
накопительную, в которой потребление ограничивается лишь самыми необходимыми
товарами и услугами и растет роль сбережений и накоплений. Кстати, к такому
переходу их достаточно долго и последовательно готовят СМИ.
«В условиях восточной экономики это невозможно,
потому что она продолжает расти, увеличивая средний класс, который пока еще
невелик», – полагает Кнези. По его мнению, в Восточной Европе еще долго самой
популярной моделью будет оставаться потребительская и спекулятивная экономика.
«Даже если вдруг рост экономики остановится или в стране случится кризис, ваш
средний класс не ограничит себя в потреблении, а скорее с удвоенной энергией
возьмется за построение карьеры, чтобы восстановить свою привычную
потребительскую корзину». Кнези уверен, что тех немногих россиян, которые
достигли определенных карьерных высот и решили уйти из профессии, поняв, что «не
в деньгах счастье», можно отнести лишь к субкультуре, но никак не записывать в
тенденцию. Но так ли уж далеки россияне, которым десятилетиями внушали
презрительное отношение к материальным («обывательским»!) благам, от идей
дауншифтинга?
в тихом омуте черти водятся
Исследование ВЦИОМ, проведенное в 2002 году по
выборке из 1600 человек в 153 населенных пунктах 100 тыс. чел. +, показало, что
53% опрошенных стремятся занять высокую должность, при этом для 13,3% из этого
числа карьера является главной целью жизни. Интересно, что ровно такому же
количеству людей - 13,2% карьера была неинтересна вовсе, а 30,5% ответили, что
успешность в карьере для них скорее не важна, чем важна. Это немало. Но с тех
пор карьерные амбиции россиян выросли. Так, по данным 2007 года
исследовательского агентства Bashkirova & Partners, только для 17,6% россиян
работа не имеет большого значения, в то время как важное и очень важное место в
жизни профессиональная деятельность занимает более чем у 70% . Это подтверждает
и исследование КОМКОН, выполненное уже в текущем, 2008 году, которое показало,
что россияне все больше времени проводят на работе. К тому же, по наблюдениям
исследователей, возрастные рамки работающих россиян становятся все шире:
стремление удержаться на плаву и сохранить привычный уровень жизни удерживает на
рынке труда людей старше 55 лет, а желание поскорее достичь материальной
независимости привлекает на него молодых. Люди среднего возраста по-своему
реагируют на «модный тренд», удлиняя рабочий день. В итоге доля россиян,
работающих девять и более часов в день, увеличилась с 34% в 2002-м до 40% в 2007
году.
Выходит, что наши граждане, действительно,
амбициозны и испытывают истинное счастье, поднимаясь по социальной лестнице, а
раз так, то разговоры о дауншифтинге – лишь дым без огня. Правда, исследователи
анализировали только внешние признаки поведения людей, ничего не спрашивая об их
намерениях и время от времени появляющихся желаниях. А если копнуть
глубже?
По заказу ИР агентство Profi Online Research
провело в августе 2008 года онлайн-опрос, в котором приняло участие 600 россиян
18–64 лет, проживающих в городах-миллионниках (профиль респондентов выбирался
так, чтобы обеспечить сопоставимость с исследованиями ВЦИОМ 2002 года).
Результаты исследования подтвердили гипотезу о существовании «скрытых
дауншифтеров».
С одной стороны, действительно, 98% респондентов
сообщили, что они стремятся занять на своей работе руководящий пост, причем 38%
готовы сделать все возможное, чтобы достичь высокого положения. Но одновременно
80% россиян (!) признались, что всерьез задумывались о том, чтобы «бросить все и
уехать в деревню» или хотя бы перейти на более спокойную работу. Правда, лишь
12% сообщили, что их регулярно одолевают такие желания, в то время как 28%
думают об этом редко и 40% не могут назвать эти мысли серьезными, хотя они у них
были. Почему же они не считают эти мысли серьезными?
На вопрос, почему люди до сих пор не решились на
«отчаянный шаг», был логичный ответ: «Я не вполне принадлежу себе, у меня есть
семья, дети. Их надо содержать, о них надо заботиться» – так ответили 62%
опрошенных. 25% ждут некого толчка, которого пока нет, а 10% уже выбирают место.
А вот 2,5% респондентов на полном серьезе поставили галочку против варианта
ответа «Скоро решусь». Другими словами, многие из тех, кто исправно ходит на
работу и думает о повышении, в глубине души совсем не прочь изменить жизнь.
Насколько быстро желаемое станет действительным, зависит от «исходных
данных».
«Дауншифтеров-топперов от менеджмента будет
впятеро больше, чем дауншифтеров-рабочих, благодаря большей уверенности первых в
том, что они смогут начать с нуля в новой стране, или умении выжить, вернувшись
обратно из леса в город, если побег не сложится, – считает Алексей Рыженков,
руководитель отдела по работе с клиентами креативного агентства «Аврора». – Но
число реальных дауншифтеров от общего числа населения, включая и тех, кто не на
словах, а на деле станет ими вскоре, невелико – 0,5–2%». По мнению рекламиста,
эта крайне незначительная цифра больше похожа на погрешность в расчетах, поэтому
разрабатывать, учитывая даун-шифтеров, четко выверенные стратегии не имеет
смысла. К тому же люди, склонные к эскапизму, вряд ли станут долго сидеть у
телевизора и уж тем более оставят без внимания рекламные паузы.
«Истинных дауншифтеров очень мало, и их не видно,
к тому же у них нет денег, – дополняет коллегу Ирина Коновалова, креативный
директор агентства NFQ. – Поэтому таргетировать на них рекламную кампанию не
имеет смысла». По ее словам, в России, где социальный статус у людей на первом
месте, карьера и дауншифтинг являются всего лишь показателями этого статуса. «В
первом случае - посмотрите, сколько я добился, во втором - посмотрите, насколько
у меня много денег, что я на всех наплевал, - добавляет она. - Например, у меня
есть один такой знакомый дауншифтер, который отказался от работы и три года
занимался детьми. Но при этом он всем рассказывает, что он заработал настолько
много и настолько крут, что мог себе это позволить».
Возможно, уловив в дауншифтинге тот же эффект
«статусности», финансовая корпорация «Открытие» не преминула построить на
концепции «стань свободным (на столько-то процентов)» рекламную кампанию.
«Работать как можно меньше и жить на дивиденды -и есть та самая клерковская
мечта, ради исполнения которой в ближайшие годы ему придется отказаться от
самого себя и свободного времени, - говорит Рыженков. - Те же, кто способен
добиться этого легко и быстро, ловят жар-птицу за хвост, оказываются в кожаных
высоких креслах и - вот же они, искомые деньги на свободу! - осознают вдруг с
рефлексией клерковского прошлого, что бежать от этой власти и величия - что,
если грех? И остаются. Пока».
потерянное поколение
Как показывает волновое исследование BBDO Group -
Hot & Not, на протяжении последних двух лет именно в группе 23-35 устойчиво
держится острая популярность творческих профессий. Такие профессии, как
дизайнер, фотограф, архитектор или абстрактно «творческая», чаще всего
упоминаются людьми, если их попросить задуматься о лучшей для них работе.
«Офисные сотрудники мечтают о таких профессиях, даже имея в виду риск низкого
заработка, так как это возможность заниматься действительно интересным делом,
воплощать свои хобби в работе, иметь разнообразие и не быть привязанными к
стандартному графику и одному рабочему месту, - говорит Мария Филонова, менеджер
по стратегическому планированию BBDO Moscow. - Интересно, что ни в более
младшей, ни в более старшей возрастных группах такие ответы не имеют
популярности. Так как молодежь до 23 лет более ориентирована на
статусно-денежные профессии (программист, юрист, финансист), а люди старшего
поколения (более 35 лет) не слишком тянутся к крайним проявлениям свободы,
потому что в большей степени зависят от материальных ценностей и стремления к
стабильности».
Поворот от материального к нематериальному или
движение в поисках счастья «от денег к независимости» подтверждается и
результатами проекта BBDO Group - ValueLab. Одной из наиболее свежих
интерпретаций ценности «хорошая работа» считается работа, которая является
дополнением или скорее следствием образа личной жизни.
Тем не менее, по мнению Григория Кегелеса,
гендиректора рек-рутингового агентства Brieftouch, специализирующегося на
подборе фриланс-специалистов, явление классического дауншифтинга никогда не
станет массовым. Вместе с тем эксперт соглашается, что с каждым годом наблюдает
все больше и больше случаев, когда люди отказываются от карьерных амбиций и
переходят на неполную занятость, вторую часть дня посвящая творчеству, или вовсе
меняют сферу деятельности с той же целью. «Так, например, ко мне пришел очень
крупный специалист в области продажи рекламы в глянцевых журналах, желающий
попробовать себя копирайтером. При этом человек понимал, что вместо $8 тыс. в
месяц он в лучшем случае будет получать $1,5 тыс., – рассказывает он. – А
недавно практикующий аудитор с довольно большим стажем работы обратился с
просьбой найти ему работу фоторедактора». «Дело, наверное, в том, что времена
очень сытые, – констатирует Кегелес. – Человек, который голодает, не будет
думать о творчестве и самореализации». Еще одна причина, по словам Кегелеса,
кроется в том, что многие разочаровались в возможности достичь реальных
карьерных высот: «В 90-е можно было еще чуть-чуть поработать и стать чуть ли не
олигархом, теперь же все места заняты. Многие люди творческих профессий страдают
к тому же комплексом «недозвезд» – вроде есть какой-то социальный успех, но с
другой стороны – «не Лутц».
Это подтверждает Сергей Шейхетов, директор по
исследованиям качественного отдела компании Ipsos, которая в 2007 году провело
масштабное исследование жизненных ориентиров российской молодежи: «Люди увидели
потолок роста. Молодежь крупных городов разочаровалась – сколько ни старайся,
даже на квартиру не накопишь, зачем тогда работать на износ? – повторяет эксперт
запомнившиеся фразы респондентов. – Описывая молодое поколение, многие
исследователи, рекламисты и маркетологи воспроизводят образ, наиболее рельефно
отраженный в рекламе «МегаФона» «Будущее зависит от тебя» – успешный,
целеустремленный профессионал – идеальный «строитель капитализма». Но «вехи
сменились», и для современной молодежи теперь более актуален слоган: «Будущее от
тебя не зависит». Позитивный образ карьериста, часто используемый в рекламе, в
значительной степени устарел».
С ним соглашается и Кирилл Дубинский, директор по
стратегическому планированию и развитию бизнеса креативного агентства «Аврора»,
полагая, что в ближайшие пять лет структура среднего класса, интересующего
большинство рекламодателей, существенно поменяется. На смену придут новые
потребители с иными – нематериальными – жизненными ценностями, и для них
придется искать совсем другие инсайты.
Любопытно, что агентство «Аврора» стало одним из
первопроходцев, причастных к созданию продукта для дауншифтеров, правда, не
слишком радикального типа. В сентябре готовится репозици-онирование журнала
«Смена», который будет рассчитан на мужчин в возрасте 35–45 лет.
>> уехать, чтобы
вернуться
Марина Власова, директор консалтинговой
группы MarketUp, канд. филос. наук
Сказать, что я уже пришла к философии
дауншифтинга, было бы преждевременно.
Скорее я нахожусь на пути к ней. После
тридцати у многих наступает переоценка ценностей. Кто-то называет это
«кризисом среднего возраста». Мне не кажется, что это кризис, скорее это
развитие. Не думаю, что мои причины, подталкивающие к изменению жизни,
чем-то отличаются от причин других людей. Психологическая усталость от
ежедневной суеты… Ощущение, что «настоящая жизнь» проходит мимо в то
время, пока ты бегаешь от клиента к клиенту, делаешь проект за проектом,
среди которых далеко не каждый требует от тебя столь желанных
интеллектуальных усилий... Неудовлетворенность от того, что ты вроде бы
уже достигла определенных высот в профессии, и куда двигаться дальше – не
очень понятно... Невозможность заняться чем-то новым параллельно с
основным бизнесом – на это банально не хватает времени… Наконец, просто
желание перечитать и пересмотреть все то, что до сих пор не
успела…
Так сложилось, что я уже достаточно давно
живу за городом, и, конечно, лесное окружение выступает ежедневным
напоминани-
ем о том, что можно жить иначе.
Определенное влияние оказали и различные поездки. Настоящим откровением
стали поездки в Гваделупу, Сент-Мартин, Сенегал, на Маврикий. Мне,
наверное, хотелось бы там жить, реализовать себя в совершенно ином
качестве, открыв какой-то новый бизнес. Но насколько долговечным окажется
это желание сменить любимую работу, в которой уже удалось стать
профессионалом? Быть может, несколько месяцев вольной карибской жизни
загонят в непроходимую скуку. Смогу ли я полностью и навсегда оторваться
от родных и друзей, найти новый круг общения в не самой цивилизованной
стране? На мой взгляд, резко менять жизнь надо, имея определенный
финансовый жирок, позволяющий не заботиться о зарабатывании денег. Я бы
открыла ресторан или клуб, написала несколько книжек по своей профессии,
быть может, сделала бы парочку интернет-проектов. А если говорить не о
работе, выучила бы испанский, усовершенствовала французский и английский.
В западных университетах есть такая практика: профессорам время от времени
дают годовой отпуск, чтобы они отдохнули от преподавательской рутины,
реализовали то, на что не хватает времени. Если можно было бы так же
поступить и мне без ущерба для возможного возобновления бизнеса через год
– это, наверное, был бы оптимальный вариант. Эдакий пробный дауншифтинг –
наверное, это пока максимум, на что я была бы готова сегодня. И, насколько
я знаю, многие мои вполне успешные друзья мечтают о таком же годовом
отпуске, чтобы понять, как жить дальше. Пока на моей работе появление
таких дауншифтинговых мыслей особенно не отразилось. Пожалуй, я стала
гораздо терпимее к тем сложностям, которые возникают по ходу ведения
бизнеса, потому что в трудный момент открываешь сайт по продаже
недвижимости где-нибудь на Гваделупе и думаешь: могу уехать хоть
завтра. |
Идея новой концепции – донести до потребителей
мысль, что менять свою жизнь не поздно. Фактически «Смена» будет транслировать
некоторые идеи дауншифтинга и рассчитывает в первую очередь на читателя, который
в глубине души не согласен со своим пусть и успешным положением в социуме.
Ожидается, что тираж ежемесячного издания будет составлять 50 тыс. экземпляров.
«Мы долго разрабатывали концепцию журнала, – говорит Дмитрий Мережко,
исполнительный директор ИД, – и, проведя ряд исследований, увидели, что 4%
аудитории не удовлетворены существующим на рынке медиапредложением. Это как раз
люди не моложе 35 лет». Оказалось, эта возрастная группа предпочитает журналы о
хобби – охоте, рыбалке, авто, компьютерах… «Проанализировав ситуацию, мы решили
предложить этому читателю популярное гуманитарное издание – журнал о людях,
которые в этом возрасте изменили свою жизнь. Но мы будем предлагать не побег от
реальности, а конструктивные варианты выхода из кризиса в городских
условиях».
«Поколение людей, которым сейчас 35–40 лет,
недаром называют «потерянным», – говорит Дубинский, – Каждый, как мог,
встраивался в жизненную колею, часто работал не по специальности. А за последние
пять лет экономической стабильности в России у этих преуспевающих руководителей
департаментов, главных бухгалтеров и генеральных директоров различных компаний
появилось время наконец выдохнуть. И они вдруг осознали, что далеко не в
восторге от дела, которому посвятили всю жизнь. Возникает разочарование и
сожаление».
жизнь без правил
Выходит, что, несмотря на то что «радикальный»
дауншифтинг, как всякая крайность, вряд ли когда-нибудь завладеет умами масс,
потенциальный уже близок многим людям. Шкала на векторе успешности смещается от
«будь богатым» до «будь собой», и это вряд ли стоит игнорировать маркетологам,
которые хотят сделать рекламу близкой потребителям. Все больше людей,
раскрепощаясь стабильностью экономики, обращают внимание на истинные ценности -
дружбу и любовь, а не на лейблы на одежде друзей и любимых.
Сейчас Женя получает истинное удовольствие от
своей работы -в поисках оригинального места для проведения тимбилдингов она
претворяет в жизнь детскую мечту стать путешественником. В одной из таких
поездок она, по ее собственному признанию, влюбилась в Африку, поэтому уже
вынашивает новый план сознательного даун-шифтинга. «Хотите я вам признаюсь, что
загадала себе на ближайшие шесть лет? Родить детей и получить второе высшее
образование по направлению «африканистика». Так как в России этому не учат,
получать его придется дистанционно в Англии - необходимый материал находить в
интернете, а экзамены ездить сдавать два раза в год. При таком раскладе я смогу
со всей ответственностью подойти к воспитанию детей и параллельно удовлетворять
вечную жажду деятельности, - признается она. - А потом… потом я обязательно
свяжу свою профессию с Африкой, что это будет, точно пока не знаю, время
покажет. Перемены - это не страшно».
Надежда Куприна, Дмитрий Фролов
06.11.2008
Журнал "Индустрия рекламы"