Жигули и домино

Мы все знаем, что из себя представляют автомобили, сошедшие с конвееров родного АвтоВАЗа, а вот что происходит вокруг этих конвееров с «Русским репортером» поделились рабочие завода. Если коротко, то это домино, воровство, увольнения, нарушение техпроцесса. И неожиданный результат: АвтоВАЗ – это кошмарное, и в то же время самое стабильное место работы для простого человека, без блата. Где можно честно заработать свою трудовую копейку.

Руководство АвтоВАЗа подписало приказ об увольнении почти пяти тысяч человек. В эти же дни одной из самых обсуждаемых тем блогосферы стало сообщение «АвтоВАЗ: глазами простого рабочего» в блоге проекта «РР» «Своими глазами»

«Увольняют пенсионеров, ИТР. Видел сегодня стихийные собрания. Седые и лысые головы. Серые халаты. Волнуются, переживают. Молодежь (рабочие) цинична: “Давно старичью валить надо с завода”» — так автор поста описал корреспонденту «РР» последние события на заводе.

Мы общаемся по электронной почте. Он подписывается «Наздар». Говорит, что сохранение анонимности — страховка от увольнения. Вообще-то, анонимным посланиям доверять не принято, и мы не утверждаем, что все, что написано ниже, абсолютная правда. Но одновременно публикуем еще одно свидетельство, которое многое подтверждает: своими впечатлениями от АвтоВАЗа с «РР» и блогерами поделилась переводчица, которая три недели помогала японским специалистам устанавливать на заводе новое оборудование.

Глазами рабочего

Наздар: «Ну, пока я, простой рабочий с вазовского конвейера, оказался без работы, на вынужденном досуге опишу завод.

С чего начать? Как ни странно, но первое, что приходит в голову, — это домино. Играют при любом удобном случае. В том числе и в рабочее время, прячась от начальства. Играет весь завод. Это поразительно, но правила игры со всеми специфическими терминами — «генерал», «мордовский» — одинаковы по всему огромному заводу.

Собрания по качеству. Несколько лет назад были введены бригадные собрания по качеству. По вторникам. В рабочее время. На этих собраниях качество не обсуждается. Говорят про дисциплину, про культуру производства (мусор). Но про качество не говорят. Рабочие вообще молчат. Никакой разумный довод со стороны опытнейших рабочих администрация принимать в расчет не будет. Я начальник — ты дурак. Точка.

Воровство. Воруют на заводе страшно. Что удивительно — воровство даже и не скрывают особо. При мне один известный на весь цех вор обсуждал по сотовому свои дела: кто почем возьмет то, что он вывезет. Вывезет! То, что рабочие, пряча под одеждой, тащат на себе через проходную (большой риск попасться: досмотры-ощупывания, металлоискатели), — это наверняка меньшая часть украденного.

Бузотеры из профсоюза «Единство». К ним отношение большинства рабочих неоднозначное. Иногда посмеиваются, как над сектантами. А если прижмет начальство, тут же вопрошают: а почему «Единство» молчит???

Второй вазовский профсоюз — АСМ — соглашательский. Я много раз ходил на собрания профгруппоргов профсоюза АСМ. Говорят о чем угодно: путевки, талоны, помощь детдому, но только не про проблемы вазовцев, связанные с работой. Когда я стал пробивать, чтобы они исправляли недостатки на работе, меня успокаивали: «Разберемся, приходи завтра (на следующей неделе)». А в очередной раз сказали: «Чего ты хочешь??? Ну хочешь, мы тебя на учебу пошлем?» Я отказался. Профсоюзная учеба АСМ (я слышал) — это немного теории и много алкоголя.

Поработав несколько лет на конвейере, рабочие становятся прям-таки виртуозами своего дела. И, нарушая техпроцесс, начинают выполнять одновременно сразу две операции. При совмещении скачешь, как сайгак. Зато потом — «награда»: балдеешь (доминошками хлопаешь), а уже другой скачет. Одно время я отказывался совмещать. Но через «мытье и катанье» перестал отрываться от коллектива. И сейчас работаю как все. Нарушаю.

В медсанчасти торгуют больничными листами. Ко мне за один месяц три раза подошли (!) рабочие — предлагали купить больничный. Посредники.

Первая и вторая смена — земля и небо. В первую смену, когда на заводе все начальство, делегации иностранные, народ более-менее поддерживает дисциплину. Во вторую, после ужина — свобода. Все пьянки в это время. (Ну, это — дела минувшие. В этом году только первая смена работает.)

Этот год особенный. Еще ни одного не наказали за дефекты. Зарплаты упали.

Еще и наказывать? Люди взорвутся. Тем более дефекты машин не из-за их «кривых рук».

И как итог: вы только не подумайте, что АвтоВАЗ — это кошмарное место. До ВАЗа я сменил несколько работ. Ответственно заявляю: завод — самое стабильное место работы для простого человека, без блата. Где можно честно заработать свою трудовую копейку».

Глазами японцев

Ksenia_in_Japan: «Мои японцы, собирающие станок, воспроизводя традиции своего рабочего режима, просто работают целый день: с 8.00 до 11.00, потом после обеда с 12.00 до 15.00, потом 20-минутный перерыв на чай, потом опять работа — до 18.20. И так шесть дней в неделю.

Их станок стоит на перекрестке двух проходов (линий), поэтому тут целый день ходят рабочие, и практически все, даже самые занятые, останавливаются посмотреть на станок и так или иначе отмечают японскую неутомимость в работе. Причем это явление вызывает далеко не однозначную реакцию — от искреннего восхищения до недоумения или насмешливого «И не надоест им так работать… Наши бы уже давно пошли покурить». Правда, смешки как-то стихают, когда наш начальник цеха, очень светлый человек, на это отвечает: «Вот поэтому мы так и живем».

Крадут там все, что плохо лежит. Даже, скорее, не крадут (в смысле для дома), а просто уносят к себе в цех… Просто катастрофа... Сам начальник приходит на станок в конце рабочего дня и прямо говорит японцам: «Ничего не оставляйте здесь — ни молотков, ни отверток, ни болтов, ни лампочек — все унесут». Даже переводить это японцам стыдно.

Мне однажды дали стул и предупредили, что в конце дня его надо…спрятать. Если я хочу еще когда-нибудь потом им воспользоваться.

Один рабочий, Сергей, несколько раз приносил японцам кофе и пирожки из буфета и говорил добродушно: «Самураи, хорош работать, идите кофею выпейте», — а я переводила: «Ко-хи то пиросики о дозо о-мэсиагари кудасай».

И очень трогательным было, когда в последний день японец подарил этому рабочему два новеньких белых рабочих комбинезона, которые надеваются на спецовки. На эти комбинезоны вазовцы облизывались все три недели, поскольку в них, оказывается, было бы очень удобно охотиться на зайцев.

А стул все-таки украли…»