Легкое алкогольное обогащение
90 лет назад в США был принят сухой закон, который, как надеялись его сторонники, позволит улучшить американское общество. Тем, кто улучшаться не хотел, делать это и не пришлось: подпольные точки продажи спиртного появились на каждом углу. Покупатели готовы были щедро платить за алкоголь, и его продажа приносила огромную прибыль любому, кто бы ею ни занимался,— рыбакам прибрежных деревень или мафиози. Джозефу Кеннеди, отцу 35-го президента США, бутлегерство принесло первые миллионы, которые стали фундаментом могущества его династии. Однако других людей, вроде Джорджа Римуса, одного из крупнейших американских бутлегеров, деньги нередко приводили к несчастью.
Домашние запасы
Кампания по борьбе с пьянством, которую в США с середины XIX века вели врачи, священники и директора крупных предприятий, к 1919 году стала касаться каждого жителя Соединенных Штатов. В октябре, преодолев вето президента Вудро Вильсона, американский конгресс принял Акт Вольстеда — сухой закон, который запрещал импорт, производство и продажу любых напитков крепче 0,5 градуса. В январе 1920 года соответствующая поправка к конституции — под номером 18 — вступила в силу. Для борцов за трезвое отношение к жизни этот день стал триумфальным.
"Царствование слез подошло к концу. Трущобы вскоре останутся лишь в воспоминаниях. Мы превратим наши тюрьмы в фабрики, склады и хранилища кукурузы. Мужчины отныне будут ходить с прямой спиной, женщины будут улыбаться, а дети — смеяться. Ад теперь всегда будет пустовать" — такими словами встретил новую эру в истории Соединенных Штатов Билли Сандей, выступая перед десятитысячной толпой в Норфолке, штат Виргиния. Один из самых известных протестантских священников в США, Сандей пустил в ход все свое влияние для поддержки антиалкогольного движения. Цель наконец была достигнута, но планы по созданию общества, лишенного преступности, естественно, не воплотились.
Впрочем, одного результата добиться все-таки удалось: по статистике, с введением сухого закона жители Соединенных Штатов стали меньше пить. Американский историк Уильям Джозеф Рорабо подсчитал, что в период с 1920 по 1933 год ежегодное потребление алкоголя на душу населения в среднем находилось на уровне 2,3 л (в пересчете на чистый спирт), то есть вдвое меньше, чем до принятия сухого закона. Но заставить нацию совсем перестать пить оказалось невозможно.
Предприимчивые американцы накопили личные запасы спиртного еще до начала благородного эксперимента, как назвал времена сухого закона президент Герберт Гувер. Употребление и хранение алкоголя не считались преступлениями вплоть до 1929 года, когда был принят Акт Джоунса, устранивший эту лазейку в законодательстве. Воспользовавшись ею, члены нью-йоркского яхтенного клуба собрали у себя накануне запрета столько алкоголя, что могли не думать о новых закупках годами.
До 1929 года разрешенным оставалось и домашнее изготовление алкоголя — при условии, что он предназначался для личного потребления. И Алиса Рузвельт Лонгворт, дочь Франклина Рузвельта, держала в подвале своего дома в Вашингтоне небольшую лабораторию, в которой, по слухам, готовила вино, хорошее пиво и вполне пригодный джин из апельсинов.
Впрочем, маленькие домашние цеха быстро объединялись в крупные сети, которыми руководили бутлегеры. Подпольные продавцы алкоголя скупали спирт или другие крепкие напитки у сотен людей, забирая товар в назначенный час. Полиции было сложно доказать, что алкоголь производился в коммерческих целях, и даже если какого-то одного самогонщика отлавливали с поличным, большого ущерба сети это нанести не могло.
Еще одним надежным источником алкоголя стала для бутлегеров промышленность. В начале XX века спирт использовали в производстве гораздо активнее, чем когда бы то ни было. Автомобилестроительная отрасль, в которой применялся антифриз, стала одним из главных поставщиков черного рынка. Потребность в чистом и качественном спирте помогали удовлетворять директора и снабженцы косметических компаний, предприятий по обработке кожи, производству красок и синтетических материалов. Американские власти время от времени пытались помешать незаконному сотрудничеству промышленников с бутлегерами, обязывая, к примеру, использовать в производстве только метиловый спирт. Но когда посетители подпольных баров начали слепнуть и даже умирать, от эксперимента было решено отказаться.
И все же многие из бутлегеров предпочитали строить собственные небольшие заводы по производству спиртных напитков. Один из наиболее изобретательных методов использовал Джордж Римус, успешный юрист из Чикаго.
Несостоявшийся прокурор
Римус вырос в бедной семье немецких иммигрантов. Его отец не мог работать из-за болезни, поэтому Джорджу пришлось зарабатывать деньги самостоятельно с 14 лет. В Чикаго, где его семья поселилась, он начал помогать своему дяде в аптеке, а затем выкупил ее и превратил в доходное предприятие. Параллельно с ведением бизнеса Римус учился в юридической школе и в 1900 году, когда ему было только 24 года, получил место в юридической ассоциации Иллинойса. Ему сопутствовал успех, и вскоре Джордж Римус стал одним из самых уважаемых юристов по уголовным делам в Чикаго. Он также занимался урегулированием разводов и защитой интересов профсоюзов. У него появились хорошие политические связи и, как позже признался сам Римус, он "легко мог бы стать прокурором, но просто не хотел этого". Положение адвоката его, видимо, вполне устраивало. К 1918 году, времени введения сухого закона в Чикаго, Римус зарабатывал более $50 тыс. в год (по нынешним меркам — не менее $530 тыс.).
Сразу же после того, как Чикаго стал "сухим", многие знакомые Римуса из числа его клиентов стали бутлегерами. Одним из них, к примеру, был Джонни Торрио, владелец ночных клубов и публичных домов, который вместе со своим родственником Аль Капоне создал едва ли не самую могущественную преступную группировку в США. Их ежегодные доходы в лучшие годы могли достигать $60-100 млн. По сравнению с такими деньгами зарплата Римуса была просто ничтожной. И однажды ему надоело наблюдать за тем, как преступники, которых он защищает, становятся богачами, и он решил не оставаться в стороне от необычайно прибыльного бизнеса. Римус внимательно изучил Акт Вольстеда и заметил там несколько неучтенных деталей. Он, к примеру, мог законно приобрести спиртзавод и несколько аптек, а затем продавать спирт самому себе для распространения в медицинских целях.
Воплощать этот план Римус отправился в Цинциннати, куда он переехал вместе с женой Имоджин. К 1920 году вокруг города сосредоточилась почти вся алкогольная промышленность Соединенных Штатов — более 80% всех заводов работали именно там. На деньги, вырученные от продажи адвокатской конторы, Римус купил один из заводов под названием Fleischmann Distillery и получил лицензию на производство медицинского спирта. Он также стал владельцем небольшой аптечной компании, через которую мог распространять спирт тем пациентам, у которых был рецепт или желание заплатить сверху.
Однако грузовики Римуса со спиртным часто пропадали по дороге с завода к точкам легальной продажи. Неожиданностью для него это не становилось, поскольку пропажа и была главной частью его плана. После исчезновения грузовики отправлялись на заброшенную ферму недалеко от Цинциннати, где находился тайный склад с названием "Ферма долины смерти". Оттуда Римус и его помощник Джордж Коннерс торговали спиртным уже нелегально: как правило, они продавали виски бутлегерам, которые отправляли его в собственные бары.
Найти ферму, не зная наперед, где она находится, было практически невозможно. На ее территории рабочие, нанятые Римусом и Коннерсом, вырыли несколько просторных погребов, подземный цех для розлива виски в бутылки, а также построили наземные склады. Для перемещения ящиков виски между уровнями было установлено несколько электрических лебедок. Периметр фермы хорошо охранялся — Римус распорядился окружить ее высоким забором, прожекторами и нанял круглосуточную вооруженную охрану. Все эти меры предосторожности были рассчитаны не на внезапный приезд полиции, которую Римус постоянно подкупал, а на нападения местных банд грабителей.
Торговая схема Римуса, которую он полностью контролировал, оказалась крайне прибыльной. Он платил от 65 центов до $4 за право производства ящика виски — 12 бутылок примерно по литру. И тратил еще не более $15-25 на то, чтобы произвести и транспортировать этот виски до Фермы долины смерти. А бутлегерам он продавал спиртное по $80 и выше за ящик. Уже за первые месяцы Джордж Римус заработал несколько десятков тысяч долларов, и популярность его постоянно росла.
"Мы никогда никого не отравили,— сказал в 1926 году Джордж Коннерс в интервью корреспонденту газеты Post-Dispatch города Сен-Луис.— Мы продавали хорошее спиртное и не разбавляли его".
Разумеется, спрос на такой виски постоянно превышал предложение, и Римус с Коннерсом едва справлялись с тем, чтобы выполнять все договоренности по поставкам. В лучшие годы на них работало 3 тыс. человек — водители, охранники, агенты, бухгалтеры и упаковщики. "На нас еще работало несколько полицейских детективов,— рассказывал Коннерс.— Каждый искал клиентов для сбыта виски. Они давали нам знать, куда требовалось доставить спиртное и какое именно, а иногда и сами сопровождали грузовики, чтобы защитить их и дать клиенту понять, что никакого рейда на его вечеринке не будет".
Вскоре Римус стал зарабатывать миллионы долларов в год на продаже виски. Он поставлял его в подпольные бары Манхэттена, на вечеринки в Бостоне и в клубы Филадельфии. Среди его клиентов были члены американского правительства и директора крупных предприятий, ценившие хороший виски. Римус поставлял спиртное на вечеринки в Белом доме через бутлегера Джесса Смита, хорошего друга 29-го президента США Уоррена Хардинга.
К середине 1920-х, когда предприятие Римуса достигло расцвета, он уже был обладателем огромного состояния в $40 млн. Эти деньги он тратил с размахом. $750 тыс. Римус отдал за роскошный дом в Прайс-Хилл, престижном районе Цинциннати. Особняк был обставлен антикварной мебелью, на стенах висели картины ранних американских художников, а в гостиной стоял отделанный листовым золотом рояль. Это был пик финансового могущества Римуса.
Однако вскоре последовало резкое падение. Еще в мае 1922 года несколько агентов федеральной полиции, которые не захотели брать взятки у Римуса, завели против него уголовное дело по обвинению в нарушении сухого закона. В течение двух лет, пока длился процесс, более 59 чиновников и полицейских признались в том, что получали деньги от Римуса и других бутлегеров. Несмотря на то что на него работали профессиональные адвокаты и сам он хорошо знал законодательство, Римус не избежал обвинительного приговора.
Он отправился в комфортабельную федеральную тюрьму Атланты, где должен был провести 19 месяцев. Почти всю свою собственность он оставил жене. Но она влюбилась в полицейского Франклина Доджа и попыталась разделить с ним состояние мужа. Когда в ноябре 1925 года Римус вышел из тюрьмы, Имоджин начала бракоразводный процесс. На исходе двухлетнего разбирательств, когда до завершения процесса оставался один день, Римус застрелил жену. Вскоре после этого он сдался властям, и его адвокатам удалось убедить судей в том, что Римус действовал в состоянии временного умственного помешательства. Его отправили на несколько месяцев в клинику для душевнобольных, после чего Римус вновь попытался вернуться в бутлегерский бизнес. Но захватившие бизнес преступные группировки закрыли ему этот путь. Тогда Джордж Римус, которому уже перевалило за 50, отправился в город Ковингтон, штат Кентукки, и поселился там в тишине и спокойствии. На момент его смерти в 1952 году у него на счету было всего несколько тысяч долларов.
Бутлегер с Уолл-стрит
К числу тех бутлегеров, которые, как правило, продавали спиртное не потребителям, а распространителям, принадлежал и Джозеф Кеннеди, основатель политической династии, которая и сегодня не утратила влияния в США. Он смог заработать на введении сухого закона, а потом и на его отмене миллионы долларов, а самое главное — сумел эти миллионы сохранить.
Семья Джо Кеннеди — ирландские иммигранты, приехавшие в США в середине XIX века — не имела особого недостатка в деньгах и до проведения "благородного эксперимента". Отец Джозефа был успешным бизнесменом, который владел оптовым магазином спиртных напитков в Бостоне. У него хватило денег на то, чтобы устроить Джозефа в Гарвардский колледж, который тот окончил в 1912 году, когда ему было 24 года. Получив весьма неплохое образование, Кеннеди начал работать в банковском секторе. Ему помогали связи отца в бизнесе и политике, поэтому найти работу в одном из государственных банков не составило труда. В 25 лет Кеннеди пошел на риск, взяв у своих родственников около $100 тыс. в долг и потратив их на приобретение контрольного пакета акций небольшого банка Columbia Trust, дела которого шли откровенно плохо. Предприниматель из Кеннеди получился толковый — вложенные деньги ему удалось вернуть.
В 1919 году, накануне введения сухого закона, Джозеф Кеннеди отправляется работать на Уолл-стрит в компанию Hayden, Stone & Co. Рынок ценных бумаг мог приносить большие прибыли, по крайней мере тем, кто был готов вкладывать большие средства. Чтобы стать успешным игроком на бирже, Джозефу Кеннеди нужен был капитал, и сухой закон предоставил ему такую возможность. Разумеется, ни отец Джозефа Кеннеди, ни он сам не стали отказываться от торговли спиртными напитками с началом "благородного эксперимента". Наоборот, Кеннеди начал развивать этот бизнес. На те деньги, которые у него были накоплены, он достал несколько суденышек для того, чтобы импортировать спиртное из-за рубежа.
Историк Рональд Кесслер так описывает схему, по которой работал Кеннеди: "Ящик лучшего шотландского виски стоил $45 на Сен-Пьер и Микелон, группе из восьми скалистых островов в северной части Атлантического океана в 16 милях от Канады. Никогда не замерзающие порты этих островов были идеальными для поставщиков виски. Корабли, привозившие товар, шли под французским флагом, и их груз не облагался высокими канадскими налогами. Доставка грузов в США добавляла $10 к стоимости каждого ящика. Оплата труда и взятки — еще $10. Получалось, что ящик стоил $65, а партия из 5000 ящиков стоила $325 тыс. Перед продажей виски часто смешивали с водой или другими спиртными напитками, разбавляя его наполовину. Потом его вновь запаковывали и продавали оптом по $85 за ящик. То есть инвестиции в $325 тыс. приносили доход почти в $525 тыс.".
Как правило, Кеннеди доставляли спиртное в район Великих озер на севере Соединенных Штатов — оттуда ящики с виски можно было быстро транспортировать в Нью-Йорк или Чикаго, финансовую столицу бутлегеров. Джозеф Кеннеди старался не иметь дела с конечными потребителями, считая это опасным, но иногда все же поставлял спиртное прямо на частные вечеринки. Его однокашники по Гарвардскому колледжу рассказывали, что Кеннеди был главным поставщиком виски на ежегодные встречи их класса.
Джозеф Кеннеди вскоре стал эксклюзивным поставщиком джина Gordon's и виски Dewar's scotch в США. Главными его клиентами были известные бутлегеры, например Франк Костелло, ставший одним из самых влиятельных членов преступного синдиката La Cosa Nostra. По словам Костелло, Кеннеди обратился к нему за помощью, попросив найти людей, которые могли бы стать постоянными покупателями спиртного. Костелло познакомил его с королями преступного мира — Голландцем Шульцем, пивным бароном времен сухого закона, Мейером Лански, одним из авторов идеи создания Лас-Вегаса как удобного места для отмывания денег, а также с Лаки Лучано, человеком, заложившим основы организованной преступности нового типа в США. Правда, не всегда отношения между мафиози и Джо Кеннеди складывались удачно. Док Стейчер, один из сообщников Лучано и Лански, выполнявший их поручения, заявил в одном из интервью, что между компанией Кеннеди и преступными группировками возникали споры, а иногда даже проливалась кровь. А один из боссов чикагской мафии Сэм Джианкана отзывался о Кеннеди как об одном из самых больших мошенников, каких ему только довелось видеть.
К середине 1920-х Джо Кеннеди накопил не менее $2 млн, которые он мог использовать в сделках на рынке ценных бумаг. Большую часть этих денег он намеревался оставить своим детям, поэтому перевел их на счета двух семейных фондов, управление которыми передал в руки своей жены Роуз. Все его восемь детей могли с 21 года получать деньги из фондов. А по достижении 45 лет в их распоряжение переходила восьмая часть всех хранящихся там средств.
Со временем состояние Кеннеди росло. За 13 лет "благородного эксперимента" он собрал на складах огромные запасы спиртного, которые намеренно держал нетронутыми, ожидая отмены сухого закона. И когда это наконец произошло, он сразу стал одним из крупнейших торговцев виски и джином, что позволило ему заработать еще несколько миллионов долларов. С деньгами Кеннеди обращался со знанием дела, вкладывая их в недвижимость и кинопроизводство. В конце 1920-х он приобрел контрольный пакет акций в компании Film Booking Offices of America, занимавшейся распространением фильмов. Затем он выкупил сеть кинотеатров Pantages Theatre, вложив в них $3,5 млн.
После отмены сухого закона Кеннеди обзавелся хорошими политическими связями в Вашингтоне. Он, к примеру, спонсировал предвыборную кампанию Франклина Делано Рузвельта, а после его победы начал собственную политическую карьеру. В середине 1930-х годов он создал два дополнительных семейных фонда, и каждый из его детей, включая 35-го президента США Джона Кеннеди, получил на свое 45-летие подарок в виде $20 млн.
Альтернатива рыбалке
Впрочем, заработать на сухом законе можно было и без большого начального капитала. В американской провинции, где почти никто не мог бы позволить себе сеть баров или целую флотилию для доставки спиртного из-за рубежа, бутлегерство все равно процветало так же, как в Чикаго или Нью-Йорке. Рыбаки, к примеру, весьма охотно приобщались к прибыльному контрабандному бизнесу. Эверет Аллен, автор книги The Black Ships, посвященной бутлегерам американского побережья, пишет, что многие рыбаки штата Массачусетс довольно быстро переквалифицировались в транспортировщиков спиртного из-за рубежа. "Можно было сразу определить, кто заканчивал ловить рыбу и начинал перевозить виски или ром,— сказал Аллену один из жителей города Нью-Бедфорд.— В первую очередь его семья начинала питаться как следует. Они покупали хорошую еду в бакалейной лавке, и им хватало денег на всю зиму".
В городках на побережье лодки становились незаменимым средством для заработка: в северных штатах на них можно было перевозить виски из Канады, а в южных — ром из стран Карибского бассейна. Одним из самых уважаемых контрабандистов южного побережья считался Уильям Маккой. Он жил в небольшом городке Хоули-Хилл в штате Флорида. Его семья переехала туда в 1900 году, когда Маккою было 23 года. На новом месте он стал зарабатывать строительством лодок, и к 1920 году в списке его заказчиков начали появляться известные имена — промышленника Эндрю Карнеги, к примеру, или предпринимателя Джона Уонемейкера.
Хотя средств, которые Маккой зарабатывал, ему на жизнь хватало, он не терял надежды добиться такого же финансового благополучия, каким обладали его клиенты. И введение сухого закона предоставило ему такую возможность. На те деньги, которые он успел накопить, Маккой приобрел шхуну Henry L. Marshall длиной 30 м. Он нашел для нее место в порту города Джексонвиль и на пару со своим братом Беном стал совершать регулярные рейсы на Багамские острова. Это островное государство к юго-востоку от Флориды импортировало 50 тыс. бутылок крепкого спиртного в 1917 году, а шесть лет спустя эта цифра увеличилась до 10 млн. И часть из них оседала в трюмах братьев Маккой. Они изобрели эффективный способ перевозки бутылок, обертывая их в солому и тряпичные мешки. Это позволяло перевозить их в сохранности, да и груз в мешках занимал гораздо меньше места, чем деревянные ящики. Таким образом братьям удавалось перевозить на шхуне до 18 тыс. бутылок за один рейс.
Маккой никогда не разбавлял тот ром, который перевозил в США, и этим заработал себе превосходную репутацию. Историк Стивен Бирмингем писал: "В маленьких городах бутлегер быстро становился так же уважаем и получал тот же социальный статус, каким пользовался местный врач, юрист или организатор похорон. В больших городах бутлегеров приглашали на лучшие вечеринки, и оттуда они могли забрать с собой лучших девушек". Деньги, конечно, интересовали Маккоя не в последнюю очередь, и он всегда получал хорошую прибыль. Доход от первого же рейса составил около $15 тыс. Вскоре у Маккоя появилось достаточно денег на покупку новой лодки — шхуны под названием Arethusa, которую он переименовал в Tomoka. По воспоминаниям тех, кто поднимался на ее борт, это был плавучий магазин спиртного, где на полках выставлялись образцы доступного рома: каждый желающий мог попробовать их перед покупкой. А на палубе был установлен пулемет, чтобы противостоять попыткам захвата судна. На борту Tomoka Маккой совершал гораздо более доходные рейсы: скажем, в январе 1923 года ему удалось перевезти большую партию спиртного, и заработок его достиг $130 тыс. Средний же доход от каждого рейса составлял $100-200 тыс.
На протяжении первых лет действия сухого закона Билл Маккой никогда не оставался без клиентов — он придумал способ совершать рейсы за спиртным, избегая встреч с береговой охраной. Останавливая шхуну Tomoka прямо на границе 12-мильной зоны территориальных вод США, он ждал, пока к нему не приблизятся небольшие лодки, способные быстро доставить спиртное на берег. Однако 23 ноября 1923 года корабль береговой службы получил приказ захватить Tomoka, даже если придется сделать это в международных водах. Маккой попытался скрыться, но его судно наткнулось на заранее установленную береговой охраной мину и не смогло продолжать путь. Длительному судебному разбирательству Маккой предпочел чистосердечное признание. Его посадили в тюрьму на девять месяцев, после чего он решил не возвращаться к нелегальной деятельности, которая становилась все более опасной при растущем влиянии преступных группировок. Маккой начал вкладывать средства в рынок недвижимости Майами, который в 1920-е годы превратился в эльдорадо для риэлтеров. Вплоть до смерти Маккоя в 1948 году деньги, заработанные в начале 1920-х, являлись его основным капиталом.
Разумеется, всякий раз, когда какой-то бутлегер заканчивал свою деятельность, на его место приходили другие. Подобная картина складывалась во всех странах, решивших провести у себя "благородный эксперимент". В первые десятилетия XX века движения в защиту трезвости были популярны и за пределами США. В Канаде власти многих провинций вводили сухой закон на своей территории в конце 1910-х годов, но не более чем через десятилетие все провинции, кроме острова Принца Эдуарда, отказались от эксперимента. На острове он продержался вплоть до 1948 года. На севере Европы сухой закон также пользовался поддержкой части населения и властей, пока не доказал свою несостоятельность. В Исландии на это ушло семь лет — с 1915 по 1922 год, в Норвегии чуть больше — с 1916 по 1927 год. Дольше всего сухой закон продержался в Финляндии, где его ввели в 1919 году, а отменили только в 1932-м.
В США 18-ю поправку отменили в 1933 году. Но во многих штатах и округах сухой закон продолжал действовать и сохраняется до сих пор в 500 округах. Но ждать его конца, похоже, осталось недолго. В мае жители самого крупного (с населением 200 тыс. человек) из оставшихся трезвыми города Лаббок, штат Техас, проголосовали за отмену сухого закона.
ЕГОР НИЗАМОВ
КоммерсантЪ-Деньги
|