Надежда на промышленный ренессанс

Британская экономика вошла во вторую половину 2010 года в неожиданно хорошем состоянии. Так, в стране поднялись продажи, госдолг увеличивался медленнее, чем предполагалось, выросло число заказов в промышленности, а банки стали выдавать больше ипотечных кредитов. С апреля по июнь 2010 года ВВП увеличился на 1,1%, что стало самым быстрым темпом роста за последние четыре года.

Это было достигнуто в основном за счет промышленности: промпроизводство во втором квартале расширилось на 1,6% (на 4,1% больше, чем год назад). По данным Конфедерации британской промышленности (CBL), число промышленных заказов увеличилось до самого высокого с августа 2008 года уровня. Восстановление сектора (на протяжении трех кварталов британская промышленность растет быстрее, чем экономика в целом) обеспечено экспортом.

Неплохо идут дела и в финансовой сфере, на которую приходится 9% ВВП страны. Банки лондонского Сити (включая национализированные в разгар кризиса RBS и Lloyds Banking Corporation) сообщают о восстановлении прибыльности. Да и число занятых в финансовом секторе Лондона в июле 2010 года оказалось на 20% выше, чем год назад.

Британские потребители в июле потратили на 1,1% больше, чем в июне (и на 1,3% больше, чем годом раньше). Они даже взяли ипотечных кредитов на 5% больше, чем в предыдущем месяце, чтобы воспользоваться посткризисным снижением цен на недвижимость.

Впрочем, устойчивость этого роста пока под вопросом. Новое правительство еще в июне объявило о программе сокращения госрасходов по всем сферам — от обороны до образования, от полиции и судов до системы здравоохранения. Массовые увольнения ударят по уверенности потребителей и по перспективам британской экономики, которой уже в 2011 году грозит замедление. В таких условиях остается неясным, удастся ли властям изменить характер национальной экономической системы, или же произойдет возвращение к докризисным дисбалансам.

Смена вектора

Два года назад лондонский Сити пребывал в состоянии паники. Банкротство Lehman Brothers в сентябре 2008?го привело к массовым увольнениям и переоценке роли финансового сектора в экономике страны. По мнению многих экономистов, Британии следовало отказаться от ставки на финансовый сегмент как двигатель роста, поскольку этот сегмент оказался чересчур волатильным. Активное развитие финансового сектора с начала 2000?х привело к бурному росту в сфере услуг и на внутреннем рынке, чему поспособствовала доступность дешевых кредитов. Как показал кризис, эта модель была неустойчивой.

Кризис заставил власти задуматься о диверсификации экономики — с большей долей промышленности и меньшим влиянием финансового сектора, а также о смещении роста, который бы не столь сильно зависел от Лондона и юго-востока страны, где живет треть населения страны.

По мере посткризисного восстановления в Британии все больше экономистов и комментаторов задаются вопросом, может ли экономика быть изменена или же она просто вернется к своему докризисному состоянию.

Премьер-министр Дэвид Кэмерон, въехавший на Даунинг-стрит в мае 2010 года, возглавил коалиционный кабинет, поддерживающий политику перебалансировки в целях более равномерного распределения национального благосостояния среди регионов и отраслей. «Это не означает отбор победителей, но означает поддержку растущих отраслей — авиастроения, фармацевтики, производства товаров с высокой добавленной стоимостью, высокотехнологичного машиностроения, альтернативной энергетики. А также всех отраслей, основанных на знаниях, включая творческий бизнес», — заявил премьер-тори в своей первой речи по экономическим вопросам.

Министр по делам бизнеса в коалиционном правительстве либерал-демократ Винс Кейбл заявил, что поддерживает «промышленную активность» кабинета. При этом он выступает против грантов, кредитов и гарантий конкретным компаниям, которые предоставлялись его предшественником лейбористом Питером Мандельсоном в предыдущем правительстве. Новый британский кабинет планирует осуществить реиндустриализацию, используя налоги, регулирование и лишь небольшие объемы государственных средств, чтобы обеспечить необходимые современной промышленности научную базу и уровень квалификации работников.

Однако власти надеются не только провести отраслевую и региональную «перебалансировку» экономики, но и сместить центр роста из государственного в частный сектор. Программа масштабного сокращения госрасходов была объявлена в Британии еще в июне и означает сокращение сотен тысяч рабочих мест. Согласно планам правительства, госрасходы должны снизиться с нынешних 48% ВВП до 40% в течение ближайших пяти лет. Наблюдатели, впрочем, отмечают, что пока остается неясным, сможет ли частный сектор экономики создать достаточное количество рабочих мест, чтобы компенсировать увольнение 600 тыс. занятых в госсекторе.

Достижение широкой «перебалансировки» по всем направлениям выглядит сложной задачей. «Это очень большой вопрос, удастся ли сделать промышленность, которая сокращала рабочие места на протяжении десятилетий не только в Британии, но и в других развитых странах, новым двигателем роста. В частности, не совсем понятно, как северные регионы Англии, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия, которые в последние десятилетия развивались в основном за счет инвестиций государства и предоставления рабочих мест в госсекторе, смогут конкурировать с Лондоном и юго-востоком страны», — отмечает в беседе с «Экспертом» Нил Протеро, экономист лондонского Economist Intelligence Unit.

С 1980 года британская промышленность потеряла более 4 млн рабочих мест — сегодня в этом секторе (за исключением добывающих отраслей, в частности добычи нефти и газа в Северном море) трудится 2,5 млн человек. После кризиса доля обрабатывающей промышленности в ВВП составила всего 11% — против тридцати с лишним процентов в 1960?х. Если в XIX веке на протяжении 40 лет Британия оставалась ведущей промышленной державой мира, то сейчас она уступает по объемам обрабатывающей промышленности Германии и Франции, не говоря уже о Китае, США и Японии. На сферу услуг, где с 1980 года было создано 8 млн рабочих мест, приходится 83% всех занятых в Великобритании.

Точки роста

Несмотря на процесс деиндустриализации, который особенно активно шел с тэтчеровских реформ 1980?х, некоторые отрасли сохранили сильные позиции. В частности, это фармацевтика, авиастроение, оборонка, автомобилестроение, высокие технологии, научные разработки и промышленный дизайн. Средние британские компании, работающие на нишевых рынках, полагают, что в своих сферах они могут достичь весьма впечатляющих результатов.

При этом некоторые ниши могут оказаться очень необычными. Например, компания Hotter Comfort Concept (HCC) из северо-западной Англии утверждает, что является крупнейшим обувным производителем в стране — в ней занято 400 человек. В Британии прекратили выпускать обувную продукцию для массового потребителя десятилетия назад. Но HCC сделала ставку на удобную обувь для
покупателей старше 50 лет. И хотя продажи компании в 2009 году составили всего 76 млн долларов, они выросли на 25% к предыдущему году, несмотря на кризис. В планах HCC на ближайшие четыре года — удвоить продажи и увеличить число рабочих мест в 1,5 раза.

Президент британской компании JCB, производящей экскаваторы и дорожную технику, Энтони Бамфорд призвал власти разработать «устойчивую политику по возвращению обрабатывающей промышленности в Британию». По его мнению, такой план позволит увеличить долю занятости в промышленности до 20%. Это потребует налоговых льгот, регулирования, инвестиций в образование и подготовку специалистов. При этом Бамфорд, руководитель одной из крупнейших промышленных компаний страны, считает, что в Британию можно вернуть многие вынесенные в Азию производства.

Другой точки зрения придерживается Джеймс Дайсон, изобретатель и основатель производителя пылесосов Dyson. По его словам, Британия может построить сбалансированную экономику, но не как государство со значительной обрабатывающей промышленностью, а как лидер в промышленном дизайне и разработках. Его компания перенесла производство в Азию восемь лет назад, а сейчас увеличивает число своих британских инженеров с 350 до 700. «Единственный способ для нас конкурировать на международном рынке в будущем — это обладать идеями. Мы не можем производить все на месте, в частности это касается потребительской электроники. Китай и Индия слишком доминируют в этом секторе», — заявил Дайсон.

С ним согласен Мартин Лэмб, президент машиностроительной компании IMI, расквартированной в старом индустриальном центре Бирмингем. Лэмб полагает, что будущее британской промышленности — в инновациях и промышленном дизайне. Из 13 тыс. сотрудников компании по всему миру лишь 2 тыс. работают в Британии. «В целом британские инженеры имеют хороший творческий потенциал. Это не даст тысячи рабочих мест, но обеспечит высокооплачиваемые, качественные рабочие места», — полагает Лэмб.

Приведенные мнения показательны, поскольку границы между промышленностью и сферой услуг оказались размыты: значительная часть промышленных компаний сегодня продает свои услуги, а большинство новых рабочих мест в промышленности оказываются далеки от стереотипов о «синих воротничках».

Дело за кабинетом

Правда, британские промышленники не уверены, что у нового правительства есть четкий план по реиндустриализации страны. «Слова одобрения со стороны правительства — это хорошо, но явно недостаточно. Для того чтобы сместить баланс в экономике с финансового сектора в промышленность, потребуются не годы, а десятилетия. И как это сделать, пока непонятно», — сказала «Эксперту» Лай Ва Ко, начальник отдела экономического анализа Конфедерации британской промышленности, ведущего промышленного лобби страны.

В частности, разделились мнения по поводу того, право ли было новое правительство, отменившее кредит на 120 млн долларов, обещанный предыдущим кабинетом лейбористов компании Sheffield Forgemasters для производства оборудования для АЭС. Многие ожидают, что такая же судьба ждет и запланированную еще лейбористами субсидию в 7,5 тыс. долларов на производство каждого электрического или гибридного автомобиля. При этом, по словам автомобилестроителей, без субсидии производство таких машин в Британии оказывается невыгодным.

Недовольны правительством не только сторонники более активного участия государства в промышленной политике, но и его противники. «Разговоры о реиндустриализации не дадут результата, если они не станут частью осмысленной политики. Пока этого не происходит. Британская экономика продолжает пользоваться своим конкурентным преимуществом, которое сосредоточено в основном в сфере услуг, а не в промышленности, как, скажем, в ориентированной на экспортные рынки Германии», — рассказал «Эксперту» Тим Лейниг, экономист Лондонской школы экономики.

Британская промышленность быстро восстанавливается после рецессии, чему помогло сокращение складских запасов и более слабый фунт стерлингов, который сегодня на 23% дешевле, чем летом 2007 года. «Но остается непонятным, сможет ли этот рост, имеющий восстановительный характер, превратиться в долгосрочный тренд, который приведет к созданию рабочих мест. Доля промышленности в экономике выросла в 1990?х после того, как Джордж Сорос обвалил фунт, вынудив Британию выйти из европейского расчетного механизма. Но этот эффект оказался временным», — говорит Пол Дейлс, экономист консалтинговой компании Capital Economics.

В частности, на протяжении последних десятилетий динамично росли лишь Лондон и юго-восток Англии, сильнее всего вовлеченные в глобальную экономику. Остальные же регионы страны заметно отставали. Согласно прогнозу консалтинговой компании Oxford Economics, в Лондоне и на юго-востоке в ближайшие пять лет рабочие места будут создаваться в два раза быстрее, чем в остальных регионах. Так, в 2010–2014 годах экономика Лондона может расти вдвое быстрее, чем страны в целом, — на 3,8% в год. Что обеспечит столицу 385 тыс. рабочих мест.

Это может создать заметный временной лаг между инвестициями частного сектора в ряде регионов и сокращением рабочих мест в госсекторе. «Правительство право в том, что должно сокращать госрасходы. Но время для этого может оказаться неудачным. Частный сектор, в том числе промышленность, еще находится в фазе восстановительного роста. Поэтому не сможет создать рабочие места так же быстро, как они будут сокращаться в госсекторе. Правительству стоило бы подождать более устойчивого роста в экономике, а также предложить конкретные меры по стимулированию реиндустриализации — например, регулирование или налоговые льготы. И только после этого браться за сокращение госрасходов. Массовые увольнения работников госсектора лишь ухудшат экономические перспективы Британии в среднесрочной перспективе», — полагает Нил Протеро из EIU.

Ситуацию в британских регионах усугубляют и перемены в региональной политике Лондона. Так, новое правительство в борьбе за сокращение расходов расформировало девять региональных агентств развития с общим бюджетом 2,1 млрд долларов. Они были созданы при лейбористах и ставили своей целью активизацию роста региональных экономик. Эти регионы могут претендовать на 3 млрд долларов из бюджета региональной помощи ЕС. Но поступление средств из Брюсселя, согласно правилам, должно сопровождаться аналогичными инвестициями национального правительства. Принятие решения по последним пока отложено.