Дорогая свинья

Под заявления чиновников о том, что подорожания продовольствия не будет, оно продолжается. При этом самая тревожная позиция на рынке продовольствия — мясо, а не героиня «заговора поставщиков» гречка, исчезнувшие запасы которой в стране (в частности в Башкирии) разыскивают правоохранительные органы.

Промышленное свиноводство в кризис сохранило лидерские позиции на рынке мяса. По данным Российского Мясного союза, производство в птицеводческом секторе растет с 2007 года на 15% ежегодно, свиноводство в целом — на 10%, а крупное промышленное — на 20%. Так его разогнали докризисная поддержка нацпроектов, выход на проектную мощность быстро окупаемых свиноводческих комплексов, временное ограничение импорта из-за свиного гриппа в прошлом году и практически восстановившийся с весны этого года спрос на мясопродукты. Но растущее производство отечественной свинины могут затормозить негативные последствия засухи. Мясо в течение ближайших месяцев будет дорожать, утверждает глава компании «Хороший вкус» Сергей Емельянов.

Зависли с нацпроектами

— Сергей Георгиевич, какие факторы способствуют подорожанию мяса?

— Важнейший — рост цен на зернофураж после засухи, и не только в России. По официальным источникам, мировые цены на мясо выросли к сентябрю на 16%. Засуха задела основных поставщиков — Канаду и Южную Америку. Говядина высшего сорта, например, дорожает каждую неделю. Основные тенденции на мясном рынке России — увеличение производства свинины и снижение — говядины, а также рост импорта, закрывающего более половины потребления. По данным ФТС, импорт свинины и говядины в РФ с января увеличился на 7,5%. С августа его динамика значительно возросла. Пока на внутреннем рынке смягчает ситуацию массовый забой скота в Башкирии, Татарии и других пострадавших от засухи регионах, где кормить скот уже нечем. Но подорожание однозначно продолжится: взлетевшие на 60% цены на фуражное зерно толкнули вверх стоимость комбикормов на 40%. А корма — это 70% себестоимости мяса. В колбасе высшего сорта у добросовестных производителей до 90% — мясное сырье. Восстановить уничтожаемое сейчас поголовье КРС удастся только через три года: столько лет мы будем зависеть от импорта дорогой говядины.

Другой фактор, существенно влияющий на подорожание мясопродуктов, — рост тарифов естественных монополий. Цены на коммунальные услуги, например в Екатеринбурге, с начала года поднялись на 70%, холодная вода, которой при мясопереработке расходуется очень много, подорожала на 50%. Стоимость литра дизтоплива в начале осени выросла на 1,5 рубля. Элеваторы цены на услуги увеличили в пять раз. Это все исходные для роста цен на мясо. Переработчики еще только на 10% подняли цены конечного продукта, а нас уже пугают ФАС — мол, будет якобы ценовой сговор как у хлебопеков. Вот и все меры государственного реагирования. А ситуация обыкновенная рыночная: есть дефицит — цены растут. Так, мы пока берем ячмень по старым договоренностям за 5,5 тыс. рублей за тонну, а предлагают уже по 8 тысяч.

— Что может затормозить рост цен?

— На региональном рынке его пока сдерживают два фактора. Во-первых, достаточно серьезная конкуренция. Во-вторых, то, что в Россию вновь пошел вал дешевой западной свинины: Европа, в отличие от РФ, сильно субсидирует своего производителя. Себестоимость завозимой свинины ниже, чем у местных производителей.

Поддержка нацпроекта «Развитие АПК» не поможет сдержать цены. В течение первого года проект финансировали хорошо. Основной показатель, который власти спрашивали с участников: не сколько выращено и произведено или, например, создано рабочих мест, а сколько взяли кредитов. Все деньги шли через Росагролизинг и Россельхозбанк. И они свои проценты получили. А что предприятия получили компенсации — еще не факт.

2007?й был объявлен годом развития свиноводства, 2008?й — животноводства. Субсидировали кредиты на строительство животноводческих комплексов на две трети ставки рефинансирования Центробанка. Это выручало производителей при погашении процентных ставок по кредиту.

Кризис лишил производителей свинины бюджетной поддержки. В Свердловской области это произошло с середины прошлого года. Кроме того, в течение первого полугодия ставка рефинансирования снижалась, а банковские ставки держались на одном уровне, за счет этого бюджетная поддержка уменьшалась. А ведь на старте нацпроекта сельхозпроизводителям гарантировали погашение процентной ставки по кредитам на срок до семи лет. Предприниматели взяли кредиты и теперь с ними зависли. Выплачивают только субсидии на молоко и порядка 60 — 70 млн рублей по защищенным проектам на строительство животноводческих комплексов.

Но дело не только в этом. Ввиду отсутствия единой стратегии развития АПК образовался разрыв между смежными секторами: нет никакой помощи, субсидий тому, кто производит зерно, корма, разводит молодняк. По таким секторам больнее ударили кризис и засуха, оттуда пошел рост цен, риски для производителей мяса. На переработку меры поддержки в рамках национального проекта и вовсе не распространяются.

Как сделать дешевую колбасу

— Пытаются ли местные производители мяса снизить высокую себестоимость продукции?

— Мой сравнительный анализ по уральским предприятиям показал, что себестоимость у всех здесь примерно одинаковая: от 50 до 70 рублей на килограмм свинины в живом весе, в зависимости от того, проведена ли реконструкция производства. У «Хорошего вкуса» себестоимость в пределах нижней границы. В Центральной России себестоимость якобы ниже уральской, 35 рублей за кг, но я не верю — это кто как считает.

Поняв, что нельзя получить качественное мясо, не выстроив собственную производственную цепочку от поля до кормления животных, мы летом прошлого года двинулись в высокорисковый зерновой сектор. Во-первых, это путь снижения себестоимости продукции. Во-вторых, качество комбикормов на рынке не устраивает. А не контролируя качество, не получишь хороших привесов. Да и резкие колебания цен на зерно год за годом косили бизнес. На базе нескольких колхозов Байкаловского района Свердловской области учредили агрофирму «Восточная», приобрели Ирбитское хлебоприемное предприятие с элеватором на 22 тыс. тонн зерна и комбикормовым производством, которое полностью обеспечит не только Горноуральский свинокомплекс, но и поголовье КРС агрофирмы «Восточной» и агрокомплекса «Универсал».

— Каков итог вашего похода в смежный сектор?

— В прошлом году мы вырастили первое зерно, но радость омрачил высокий урожай в стране: цена зерна упала до 3 тыс. рублей за тонну при себестоимости 4 тысячи. Выгоднее было покупать, чем производить. В этом году компания уже на 80% обеспечила себя собственными зерном и кормами. Но и тут подбросила проблем засуха: зерно недозрело, потеряли 20% урожая, придется докупать чужое и дорогое. Исходя из того, что мы всего второй год занимаемся своим зерном, себестоимость мяса пока, конечно, высокая — с приобретенной землей предстоит серьезно поработать.

Мешает еще и немалый кредитный долг компании, который мы не закроем года полтора: предприятие новое, вложения большие, мощностей избыток. «Хороший вкус» готов производить вдвое больше, но население больше не покупает. Из положенных по нормам питания 75 кг на человека в год в Екатеринбурге едят 63 кг. Мясо для многих дороговато. И мы меньше всего заинтересованы в росте цен, падении спроса.

— Почему при себестоимости в живом весе 70 рублей за кило цена свинины на прилавке — выше 200 рублей?

— После разделки туш выход мяса 70%, а 30% выбрасываем. Это первое увеличение стоимости. Следующие добавляют разделение по сортам, производство полуфабрикатов, готовой продукции, упаковка, транспортировка, хранение, торговая наценка.

— Кто помимо производителя повышает цены? Сколько от реализации конечного продукта приходится на долю производителя, переработки и ритейла?

— Рентабельность мясоперерабатывающих предприятий области невысока, 7 — 8%: это то, что оставляем себе на развитие и все остальное. По доле ритейла сказать сложно, потому что даже в законе о торговле все запутано: где наценка, где прибыль — постороннему не понять. Официально торговая наценка у сетей от 25 до 40%. Это включает все их затраты — аренду, зарплату и прочее. Сколько осталось на развитие, какова прибыль, знают только топ-менеджеры.

Суслик слушает, да ест

— Какой ценовой сценарий просматривается для внутреннего рынка мяса?

— С ценами в России сложно ориентироваться. Когда станет известно, сколько зерна собрано и какую стратегию выстроит правительство, будет больше ясности и на зависимом рынке мяса. Смотрите: одно только заявление, что Россия не будет поставлять зерно за рубеж до конца года, подняло цены на мировом рынке, отчего вскоре поползли вверх цены и на внутреннем. Гуляет версия, что правительство дождется пика роста мировых цен в декабре в три раза — и отменит запрет на экспорт. Поэтому сегодня все выжидают, придерживают зерно.

— Очевидно, с этой версией связана и прогнозируемая игроками в конце года еще одна волна роста цен на мясо. А чем объясняют ожидаемое февральское повышение?

— Рыночными колебаниями. В конце года все компании-поставщики стараются по максимуму выбрать квоты и реализовать поставки. Январь — месяц мертвый, Россия отдыхает: у всех деньги кончились, спрос снижается. К весне забой прекращается, скот пошел на поля — своего мяса становится мало, увеличивается завоз.

— Правительство с цифрами в руках утверждает, что нам хватит зерна.

— Если так уверены, почему сегодня цены растут? Это к вопросу отсутствия программы развития сельского хозяйства России — не знаем мы, сколько у нас чего, где оно лежит, да и лежит ли. А вдруг оно сгнило или суслик съел? Если резерв есть, почему он до сих пор не на рынке по цене 5 — 6 тыс. рублей тонна? Почему не продать его, например, свинокомплексам, комбикормовым заводам, чтобы вынудить того, кто сегодня продает по 
8 тыс. рублей за тонну, сбросить цены?

Говорят также, что года через три мы откажемся от импорта, накормим население собственной свининой. Думаю, нам еще долго зависеть от импорта. Особенно, если свернут нацпроекты те, кто лишился поддержки. Давайте для начала ввоз свинины ограничим. И поддержку отечественного производителя усилим. Глава Минсельхоза России Елена Скрынник недавно предложила регионам сохранять-таки субсидирование процентных ставок для мясного животноводства и поддержку племенных программ. По ее словам, существует серьезная необходимость повышения и уровня тарифной защиты сельхозпроизводителей. Хорошо, что власти это понимают.