«Фильмы про нашу жизнь ушли»
Ректор ВГИКа рассказал о своем видении проблем российского кино
«Слишком долго государство давало деньги на производство фильмов одним и тем же, при всем моем уважении к многолетним лидерам кинематографа. Нужно давать и молодым. А так у нас получилось, что мы молодыми кинематографистами считаем людей, которым лет 40», – объяснил газете ВЗГЛЯД в кулуарах Национального форума «Кино России 2020» ректор ВГИКа Владимир Малышев.В Санкт-Петербурге открылся Национальный форум «Кино России 2020», в его рамках прошла конференция «Проблемы и перспективы развития кино России». Видные деятели отечественной «фабрики грез» пришли к выводу, что нужно сосредоточиться на развитии инфраструктуры кинопоказа, увеличении количества залов, создании сети киноклубов, что особенно актуально для небольших городов, а также на поддержке системы образования в области кино. А оргкомитет форума теперь начнет работу над одноименной стратегией развития российской киноиндустрии – «Кино России 2020».
«Вот совсем недавно посмотрел «Елки», «Выкрутасы». И, честно сказать, ничего я в них особенного не нашел»
Одним из самых ярких стало выступление известного кинопродюсера Сергея Сельянова. Он говорил о том, что проблема отрасли сейчас не столько в нехватке финансирования, которое вроде бы есть, сколько в низком уровне подготовки специалистов. Сельянов посетовал на то, что в России до сих пор советская система образования, делавшая упор на воспитание «художников», где главным было «расширить людям сознание», а получается ли при этом профессионал – второй вопрос. А в итоге выяснилось, признался Сельянов, что отрасли не хватает именно профессионалов, «ремесленников». Особенно его удручает ситуация в сфере сценаристики. Выход он видит в том, чтобы активнее вводить дополнительное, второе высшее двухгодичное образование, увеличить количество таких профессионалов в 5–10 раз и привнести американские схемы их подготовки, которые в большей степени удовлетворяют критериям этого самого ремесла.О том, как готовят специалистов для киноотрасли сейчас и что важнее – быть художником или ремесленником, газета ВЗГЛЯД попросила рассказать другого участника форума, ректора Всероссийского государственного института кинематографии (ВГИК) Владимира Малышева.
ВЗГЛЯД: Владимир Сергеевич, какие главные проблемы стоят сегодня перед нашим кинематографом?
Владимир Малышев: Я, наверное, ортодокс и каких-то сверхпроблем не вижу. Большая проблема была бы, если бы наше национальное кино умирало. Но оно все-таки, несмотря на все моменты тяжелые, почему-то не умирает. А главной проблемой, и я говорил об этом многократно, я считаю то, что у нас не дают дорогу молодым. И я говорю это не просто как ректор ВГИКа, я ведь еще и продюсер. Слишком долго государство давало деньги на производство фильмов одним и тем же, при всем моем уважении к этим многолетним лидерам кинематографа. Пусть бы и дальше давали. Но нужно давать и молодым. А так у нас получилось, что мы молодыми кинематографистами считаем людей, которым лет 40. Мы до сих пор на каких-то наших собраниях говорим: вот выступает молодой кинематографист – 35–40 лет...
Я знаю, что у нас много талантливых ребят учится, но далеко не все выходят в большое кино. Дальше для них стоит просто такой забор.
ВЗГЛЯД: Почему не дают дорогу молодым?
В. М.: Я сам продюсер. И мне, честно говоря, неважно, что будет написано в его дипломе и какого цвета он будет. Я его спрошу: что ты умеешь и какой у тебя опыт работы? Я вкладываю деньги, и, к сожалению, не только государственные, но и свои, которых у меня ограниченное количество. Я не могу рисковать. И мне легче взять проверенного бойца, чем ставить на ноль, на котором можно выиграть сильно, получить большой приз на международном фестивале, но чаще можно проиграть.
И государство, я считаю, если уж оно затратило деньги, обучая кинематографиста в течение пяти лет, должно давать еще какие-то средства и на его запуск в большое кино. А сейчас это не диплом ВГИКа или СпбГУКиТ, а какой-то волчий билет, обучился и иди, куда хочешь. Уже в скором времени, дай Бог, конечно, долгих лет жизни каждому нашему великовозрастному мастеру, они уже чисто физически не смогут снимать. И тогда в российском кино может наступить провал. Сейчас ярких кинематографистов среднего возраста мы можем пересчитать по пальцам двух рук. Кто будет дальше снимать? Те, кто десять лет «сидели в засаде», к тому времени уже потеряют квалификацию.
ВЗГЛЯД: Вы считаете, что путевку молодежи в большое кино должно давать именно государство?
В. М.: Частично. Понимаете, и производящим компаниям легче всего сейчас наводить критику, что, мол, плохо подготовили специалистов и т. д. Но я вот несколько раз приглашал их, говорил: сделайте заказ, наберите людей и посмотрите, устраивает вас такой процесс обучения или нет. Вы забираете их с первого, в крайнем случае со второго курса на серьезную практику, может быть, даже даете им определенные стипендии, на кого-то ставите и втягиваете человека в среду...
ВЗГЛЯД: И что, представители киноиндустрии не соглашаются?
В. М.: А зачем им этим заниматься? Я предлагаю взять съемочную группу на практику. А они считают, что она будет мешаться под ногами. В крайнем случае дадут потаскать какую-нибудь коробку с кассетами. А такого, чтобы: делай так, постой рядом, нажми кнопки, поводи объективом – ничего этого нет. Поэтому, наверное, все равно должна быть система господдержки, которая решала бы эту проблему.
ВЗГЛЯД: А какое кино могут и должны снимать молодые?
В. М.: Прежде всего, кино про себя. Попросите сейчас зрелого мастера снять кино о жизни молодежи... Он снимет то, что никто смотреть из них не будет. Я иногда спрашиваю у сыновей, что значит такое слово новое, что другое, этого сленга я не знаю. Понимаете, почему прогремел сериал «Школа»? Потому что режиссер показала жизнь. Пусть она там обострила процессы, сняла так наотмашь, но там они есть, может быть, и не в такой степени. Все привычки школьные, все минусы она знает, так как сама через это прошла. И поэтому молодежи интересно смотреть про себя. Фильмы про нашу жизнь, за редким исключением, ушли. Ну, кроме этих бандюков и ментов.
ВЗГЛЯД: Сегодня на конференции прозвучало, что люди старше 30 в кинотеатры у нас не ходят, а для молодежи, как вы только что сказали, кино почти не снимается. Тогда возникает резонный вопрос: для кого же у нас кино снимается?
В. М.: Да, молодежь может снимать только про свою жизнь. Как только мы заставляем ее снимать какое-то сложное кино, житейские проблемы поднимать, мало что получается, они же жизни не знают, сами ничего не испытали. Вот почему мы и бьемся много лет за второе бесплатное высшее образование. Многие режиссеры ведь приходили в профессию, уже получив определенный опыт. Тарковский, например, полтора года учился в архитектурном институте, потом ушел на год в геологическую партию, ходил по тайге и только потом поступил во ВГИК.
ВЗГЛЯД: Что вы можете сказать о тех фильмах, которые сегодня идут в кинотеатрах, собирают кассу?
В. М.: Я периодически покупаю «дивидишку», в выходные смотрю. Вот совсем недавно посмотрел «Елки», «Выкрутасы». И, честно сказать, ничего я в них особенного не нашел. Я не ругаю, да и не имею на это права. Считаю, что это нормальное такое кино, кино для отдыха. Но мне показали бюджет. «Елки» – 192 млн рублей, или 6,5 млн долларов. «Выкрутасы» – вообще почти на 11 млн долларов. А фильмы – да, с хохмочкой, да, с хорошим актерским ансамблем, даже заграничным иногда, но сами по себе – такие рядовые. Я сам продюсер и думаю, что подобные картины можно снять и за 2–3 млн долларов.
А другие говорят: нет кассового фильма. А я им говорю: если вы молодому режиссеру или сценаристу закажете «Титаник» и дадите ему 2 млн долларов, а не 300 млн, знаете, какой фильм он сделает? Вот мы недавно следили по всем телеканалам за судьбой какого-то сейнера, застрявшего во льдах, к нему прорывались три ледокола и т. д. Вот об этом. Но это «Титаником» не будет. И ни один наш сценарист молодой не научится писать блокбастеры, если ему не обозначат сумму соответствующую, от которой идут и фантазия, и костюмы, и спецэффекты. А так воображение у него – на миллион, на два.
А вообще, кино бывает разное. И разные фильмы снимаются за разные деньги. Есть примеры и того, что в призеры престижнейших фестивалей попадали картины, снятые за копейки.
ВЗГЛЯД: Давайте поговорим о методике подготовки специалистов для нашего кино. Вы несколько разошлись в оценках с Сергеем Сельяновым, который считает, что индустрии больше нужны ремесленники, а не люди с мощным академическим образованием?
В. М.: Я бы не стал разводить нас с Сергеем по разные стороны баррикад. Нужно уметь и то, и то. И Сельянов, кстати, скорректировал свою позицию, отметив, что ремесло больше относится к допобразованию, второму высшему. Когда человек, отучившись не во ВГИКе, но имеющий к этому призвание, приходит в кино. Вот тогда его можно обучить каким-то подходам новым, современным в рамках двухлетних курсов.
А есть другой подход – выращивать с начала, формировать натуру творческую, чем мы и занимаемся.
И я уже говорил Сергею по поводу привлечения американских специалистов по сценарному делу. Я сильно сомневаюсь, что человек, который не знает ни русского языка, ни наших обычаев, сможет написать сценарий на российскую тематику. А если сможет, то давайте проверим. Почему «мэйджоры» так называемые не приглашают этих американских сценаристов? Пусть они попробуют сначала на свои деньги снять с ними фильм. Сейчас принято говорить, что нет сценариев и т. д. А я думаю, что их особо и не было никогда, чтобы прямо целая библиотека была гениальных текстов.
ВЗГЛЯД: А в чем все-таки отличие наших специалистов от подготовленных в Голливуде?
В. М.: В Голливуде снимают немножко не так. Зачастую там нет сценария. Приходит человек с идеей и говорит: вот я придумал, что пятилетний мальчик залез в ракету и улетел на Луну, а потом там скрестился с инопланетянкой. Продюсер говорит: «Хорошая идея», – и раздает задания: ты будешь писать диалоги, ты – делать взрывы, эффекты, ты – что-то еще. И каждый уже тянет свою лямку, а потом все складывается воедино.
ВЗГЛЯД: У нас такое может работать?
В. М.: Может. Только тогда нам нужны будут отдельные специалисты по диалогам и по всем элементам кинематографа. Это другая система.