Секс-символы

Секс продает! Об этом в один голос говорят рекламисты, маркетологи, креаторы, пиарщики всего мира. Как признался один из гуру рекламы, когда у французов нет идеи, они приглашают голую модель.

Эта заметка - о секс-символах на московской сцене. Их участие в спектакле помогает продать зрелище, не так ли? Написал я ее по заказу журнала "Ваш досуг". Вчера журнал (№47) вышел в свет. Размещаю заметку здесь в полном объеме, в авторской редакции.

Превозмогая обожанье

Если верить википедии, в наступающем году исполнится сто лет понятию «секс-символ». Мы сочли это веской причиной поискать так называемых секс-символов на сегодняшней московской сцене.

Текст: Влад Васюхин

Говорят, когда в 1963 году худрук Вахтанговского театра Рубен Симонов восстанавливал легендарную «Турандот», при распределении главных ролей он использовал такой принцип: героя должна хотеть женская половина публики, а героиню – мужская. В итоге Калафом стал Василий Лановой, а принцессой – Юлия Борисова. Оба – не только выдающиеся, что теперь уже бесспорно, профессионалы, но и общепризнанные красавцы, тогдашние секс-символы страны, где «секса нет».

Эффектная внешность, эротическая привлекательность, известность – вот, пожалуй, основные критерии при отборе кандидатов в отряд секс-символов. Плюс каскад скандалов. Впрочем, история учит, что в разные годы секс-символами объявляли людей, чья внешность была, прямо скажем, на любителя. Так французы сделали воплощением своих плотских грез и фантазий не только Брижитт Бардо и Алена Делона, но и Сержа Генсбура (вот уж точно не Аполлон!)

Тружеников экрана и сцены чаще прочих возносит народное мнение на сексуальный Олимп – они на виду, их любят и вожделеют. Хотя сами лицедеи, как правило, надменно морщатся, узнав, что причислены к лику секс-символов. Вот народный артист России Александр Лазарев-мл. («Ленком») устало кивает в интервью: «Да, я слышал, что меня порой так называют. Но я к этим разговорам отношусь очень спокойно и считаю тех, кто меня именует этим сомнительной славы титулом, недалекими людьми. Они просто неспособны различить игру артиста от демонстрации приятной внешности».

Разумеется, ваш автор никак не хочет выглядеть недалеким, а потому не взял на себя смелость или наглость в одиночку составить субъективный список красавцев-мужчин и роковых женщин, делающих за счет своей сексапильности кассу столичным театрам. На подмогу были ангажированы маститые театроведы и друзья-театралы. Но и то одна критикесса воскликнула при этом: «Засадили ежа в голову – не так просто, как кажется на первый взгляд!»

Елена Ковальская: «О боже, Влад! У кого вы спрашиваете, я же критик. Критики, они героям-любовникам всегда предпочитали неврастеников. К тому же в мировом репертуаре довольно мало интересных ролей для красивых мужчин, поэтому красивые мужчины на сцене обычно выглядят декорацией. Самые интересные роли написаны для артистов, мягко говоря, с особенностями. Взять хотя бы Шекспира: Гамлет у него – психованный, Отелло – черный, Шейлок – старый и еврей, Ричард III – хромой, горбатый и урод... В прошлом сезоне появился Андрей Сиротин – сыграл Служкина в нашумевшем спектакле Мастерской Олега Кудряшова «История Мамонта». Появился новый актер – интеллектуал и неврастеник, и критики разволновались. А красив ли он, артист Сиротин? Точно можно сказать, что не секс-символ».

Ксения Ларина: «Сексуальность, соединенная с интеллектом, на меня действует просто магнетически. Такой харизмой обладают Анатолий Белый, Константин Хабенский, Олег Меньшиков, Дмитрий Певцов, Александр Домогаров, Дмитрий Назаров. С точки зрения чувственности и неприкрытого эротизма – Дмитрий Бозин и Сергей Безруков. Но все равно до уровня Олега Борисова, Михаила Козакова и Олега Ефремова (в их лучшие годы) никто из нынешних не дотягивает...»

Алиса Никольская: «Из "мальчиков" назвала бы Анатолия Белого, Андрея Смолякова, Максима Суханова, Александра Лазарева-мл., Евгения Цыганова, Игоря Балалаева. Из "девочек" – Наталью Рогожкину, Ирину Низину, Дарью Мороз, Анну Дубровскую, Веру Воронкову, Ирину Гриневу... На мой взгляд, никто не будет смотреть на красивого артиста, если он бездарен, и тем более не будет испытывать к нему симпатию и влечение, хотя иногда и такое случается...»

Елена Тришина: «Раньше-то как легко было: Гафт, Козаков, вся ленкомовская братия, Лановой. А сейчас? Олег Ягодин из «Коляда-театра», но он – в Екатеринбурге. Хотя вот Сухоруков в моссоветовском «Царстве отца и сына» меня обаял прямо секс-символически. Но идти в театр просто на секс-символа – этого не было никогда, даже в мои самые молодцеватые годы. Исключительно – на талант».

Элла Михалева: «По идее секс-символ – это эталон гендерной привлекательности своего времени. Образ, абсолютно притягательный сегодня и сейчас для противоположного пола. Далеко не все, кого назначают секс-символами, могут претендовать на такой статус в глазах современников. Зрителя больше привлекает имя, а не внешность. Актер в этом случае может быть и некрасив и немолод, и совсем не эротичен... Актер – секс-символ, сродни спринтеру, он хорош для коротких и «шумных» проектов – мюзикла, антрепризы или какой-нибудь сольной программы, где зритель получает возможность любоваться только на него, не отвлекаясь на режиссуру и других исполнителей. А вот влюбленность в актрис и актеров будет всегда. И лучшего места, чем театр, для старомодно-романтический переживаний не придумать. Кумир – вот он, рядом. Ему и цветы можно подарить, и автограф попросить...»

А вот – выбор тех, кто не ходит в театр, как на работу.

Ирина Голицына, сценарист: «Даниил Страхов! Недавно с удовольствием смотрела его и Юлию Пересильд в Варшавской мелодии в Театре на Малой Бронной, а теперь собираюсь туда же на премьеру Ревизора, где Страхов, уверена, будет бесподобен в роли Хлестакова».

Ольга Захарова, гастрономический обозреватель: «Для меня секс-символ – что-то из области «продукт класса премиум». Не нравится мне этот шаблон! Скорее, настоящий мужчина и настоящая женщина. Мужчина с большой буквы – это Машков, но он – увы! – сейчас нечастый гость на московской сцене, хотя я слышала, что планирует сыграть короля Лира. Еще Мужчинами считаю Пореченкова и Хабенского. Конечно, Юрий Колокольников тоже волнует мое девичье сердце – у него какая-то животная в хорошем смысле притягательность, как у породистого скакуна или оленя. И еще был кто-то, про кого сейчас я в волнении забыла...»

Михаил Довженко, телеведущий: «Секс-символ №1 среди мужчин – Евгений Цыганов. Он настолько прост, ироничен, интеллигентен и одновременно брутален, что трудно себе представить разумную девушку, которая ему откажет. Даже в роли Карандышева он источает флюиды этакого русского Зорро... Женские секс-символы у меня явно не совпадут с выбором других: Ирина Пегова! Записывал с ней интервью, и такой у нее был взгляд, что нельзя устоять и не влюбиться. И это при том, что спустя полчаса она играла Кобылицу в «Коньке-Горбунке»!.. Марина Неелова в своем нешестнадцатилетнем возрасте даст фору любой выпускнице театрального вуза. Оторвать от нее взгляд в спектакле «Сладкоголосая птица юности» невозможно!»

Елизавета Ганапольская, драматург: «Михаил Пореченков, Сергей Безруков, Владимир Скворцов... Сексуальность в театре – еще более таинственное свойство, чем сексуальность в жизни. Многие актеры на сцене сексуальны, а вне сцены – так себе, и наоборот. Кто такие секс-символы? Наверное, универсальные возбудители, те, чье обаяние выходит за пределы сцены и распространяется эпидемиологически. Мне кажется, они должны быть красивы, но на поход в театр меня сподвигнет никак не секс-символ...»

Чен Ким, поэт: «Все секс-символы ушли жить в телевизор. Хотя бы потому, что театрал и секс – понятие несовместные».

Марина Радина, специалист по PR: «Наверное, из мужчин выбрала бы Меньшикова, хотя ему уже полтинник... Но мне кажется, это какие-то детские игры...»

Ну, а что такое театр, да и вся наша жизнь, как не игра? И кем были бы без искушения искусством!

P.S. К сожалению, два последних мнения редакция журнала сократила - из-за места, как всегда сокращают последний абзац. Да и мой вступительный текст подкастрирован.