19.10.2005

Лекарство от всех болезней. За доллар скоро будут давать 40—50 рублей?

Августовский дефолт случился из-за слишком низких цен на нефть. Сегодня, семь лет спустя, на Россию может обрушиться новый кризис — на этот раз из-за сверхвысоких цен. У нас так всегда: неурожай — плохо, урожай — еще хуже…

     Если денег нет, бежим занимать, появились — не знаем, как потратить. С точки зрения экономики первыми эту мысль проиллюстрировали Ильф и Петров: получили Остап и Ко миллион, а дальше что? Балаганов попался на банальной краже, а у Бендера возникли проблемы при переходе границы — счастья не прибавилось.
     Нет счастья и в сердцах сегодняшних наших правителей. Получили они миллиарды долларов. Казалось бы, все проблемы решены, а деньги все поступают. Человек ко всему привыкает, поэтому иногда даже начинает казаться, что так будет всегда. А тревожные звоночки уже поступают.

Кризис придет из Азии?

     Зараза, как и в 1998 году, приходит из Азии. Первой страной, где начался кризис, стала Индонезия: за август национальная валюта там похудела на 13%, фондовый рынок ежедневно терял 4—5% от стоимости акций, и инвесторы начали срочно выводить деньги из страны.
     Индонезия, кстати, чем-то напоминает Россию: страна с развивающейся экономикой, сопоставимой численностью населения и даже с похожим экономическим кризисом 1997/98 года (там национальная валюта тоже подешевела почти в 4 раза). Ко всему прочему Индонезия — член ОПЕК и часть своей нефти экспортирует (в силу громадности территории для некоторых регионов страны “черное золото” экономически выгоднее закупать, а свое — продавать соседям).
     А теперь представьте нашу ситуацию. Уникальный шанс для экономического рывка, случившийся первый раз за тридцать лет, упущен, производство медленно, но верно разваливается, сельское хозяйство с трудом себя обеспечивает, зато обещаний роздано столько, что даже сейчас, когда цены на нефть еще высоки, непонятно, из каких источников они будут финансироваться. Но самое главное — нефть начала дешеветь! Сегодня лучшие ее сорта стоят меньше 60 долларов, а наша, высокосернистая, — приблизительно 50 долларов за баррель. Вот отсюда и рождаются слухи о скорой девальвации.

Девальвация нужна чиновникам

     ИЗ ДОСЬЕ "МК"
     С девальвацией Россия столкнулась в 1998 году, когда рубль обесценился в несколько раз. Отличие девальвации от инфляции — в том, что при девальвации за один доллар нужно будет отдавать больше рублей. При инфляции же курс валюты, как сейчас, может быть стабильным, а цены — повышаться.

     Как бы фантастично это ни звучало, вероятность девальвации в ближайшие месяцы есть. Начнем с того, что в последнее время нам усиленно предлагают хранить наши сбережения только в рублях. Кто не помнит ельцинского “девальвации не будет” 14 августа 1998 года? В те дни из уст министров раздавались такие же призывы пополнять рублевые вклады, предсказывалась скорая свободная конвертация рубля и выражалась уверенность, что в ближайшие годы ничего не произойдет.
     А как вам высказывание Грефа, что ресурс роста экономики за счет нефтяных цен исчерпан? А ведь в запасе у чиновников ничего нет. Нет программы развития экономики, нет политики снижения госрасходов, нет динамики притока инвестиций.
     Расходы “бюджета иллюзий-2006” планируется увеличить на 40%. За счет каких средств? Из бизнеса в этом году налоговики уже вытрясли около 800 млрд. рублей. Где гарантия, что курочка и дальше будет нести золотые яйца? А денежная масса? Только за первую неделю октября она увеличилась на 2%, ждут конца года новые пятитысячные купюры, в стадии разработки находятся уже десятитысячные.
     А дискуссия вокруг снижения или даже отмены НДС? Этот налог составляет около трети всех бюджетных доходов! Если добавить уменьшение налога на добычу полезных ископаемых (14% бюджета) и предложения по снижению налога на прибыль (около 10%), то за будущее страны становится страшно.
     На эти вопросы надо как-то отвечать, и девальвация — самый простой способ. Рублевые доходы от экспорта увеличатся, налоговые поступления возрастут, народ развернется к отечественному производителю. Да, бюджет рассчитан исходя из ориентировочного курса 28,6 рубля за доллар. Но и цена на нефть там тоже ориентировочная. Фиксированными бывают только пенсии и обещания, которые нужно выполнять.

Народные марки

     О состоянии родного народного хозяйства лучше всего судить по наличию российских товаров у себя дома и по структуре экспорта-импорта. Осмотритесь вокруг: телевизор корейский, диван итальянский, кроссовки китайские. В холодильнике радуют глаз родные бренды, но это иллюзия: мясо в колбасе — австралийское, а куриные полуфабрикаты доставлены из Америки и расфасованы под Питером. Хлеб с картошкой — наши, это правда, а виноград узбекский, а персики — турецкие.
     Структура экспорта-импорта впечатляет еще больше. За прошлый год экспорт из вымени страны (нефть и нефтепродукты, газ, металлы и уголь) составил более 80% суммарного экспорта. А вот импорт подкачал: почти половина пришлась на машины и оборудование, а еще пятая часть — на продовольствие. В переводе на русский это звучит так: продаем невозобновляемое сырье, а закупаем жратву и железки, срок службы которых от силы 10 лет.
     В нашей ситуации, когда заводы закрываются, а реформы только на словах, хорошо бы затянуть пояса и сократить госрасходы. Не будет этого. Чиновничество и депутаты приватизировали финансовые потоки, а первая мысль собственника — как бы увеличить свое состояние. Этот экономический посыл на практике реализован в “бюджете иллюзий-2006”: финансирование главы государства увеличено в 1,4 раза, налоговых и таможенных органов — в 1,5 раза, правительства — в 1,9 раза! При том, что экономический рост за первое полугодие составил всего 5%. А ведь еще государство покупает “Сибнефть” за 13 млрд. долларов (Абрамович просил 12), уже приобретены “Силовые машины” за 500 млн. долларов (Потанин просил 300). Говорят, что следующий в очереди на обналичку — “Норильский никель”. Ну и где, по-вашему, взять денег на все это, да еще в трубу не вылететь?

Социалка до дефицита доведет

     Но где власть по-настоящему оказалась в западне, так это в социалке. Монетизация льгот потребовала огромных затрат на ее проведение. Началось с того, что льготников неправильно подсчитали, а неверный подсчет привел к резкому увеличению расходов региональных бюджетов. Справедливости ради скажем, что часть этих расходов компенсирована. Но как? Минфин произвел 70% перечислений летом, деньги повисли на региональных счетах, и тут же было объявлено, что в регионах — профицит!
     Однако эти “шойгу-меры” ситуацию не спасли: единый социальный налог с текущего года также снижен, а благодаря особенностям нашего налогообложения социальные налоги недоплачивает как минимум треть занятых в экономике. Короче говоря, в социальных фондах образовался дефицит. В Пенсионном фонде он вырос уже до 380 млрд. рублей и покрывается за счет другого фонда — Стабилизационного. В будущем году на выплату пенсий запланировано 1,5 трлн. рублей, и, случись черный день сегодня, всего Стабфонда пенсионерам на год не хватит.
     Про систему здравоохранения и говорить нечего. Социальные инициативы президента приведут к массовым конфликтам в поликлиниках и школах, руководству которых придется изыскивать средства для увеличения зарплат всем работникам. За счет чего?
     Сказал же Зурабов, что на здравоохранение ежегодно требуется 850 млрд. рублей, а у нас и половины нет в наличии, вот со следующего года мы и будем финансировать медицину. Из пенсионных денег брать больше нельзя, туда, наоборот, надо подбрасывать из стабилизационных, “кудринских”, как называют их в народе, средств.
     Если бы денег вдруг найти — тогда другое дело. Но деньги по нынешним временам могут взяться только из одного источника — из нефтяной трубы. Увеличение же доходов может произойти по двум причинам: либо цена на нефть перешагнет очередной исторический рубеж, что случится лет через тридцать, либо из того же количества долларов будет получаться больше рублей. А это и называется девальвацией.

Обмен опытом

     Причина мировых экономических потрясений последних десятилетий одна — нефть. В 70-е после арабо-израильского конфликта и последующего объявления ближневосточными экспортерами эмбарго на нефтяные поставки цена на нефть достигала 90 долларов в современном пересчете. Тогда в мире резко сократилось потребление нефтепродуктов, мировая экономика вошла в период кризиса, и цена на нефть упала до 8 долларов за баррель.
     В тот раз пострадали многие экспортеры: Мексика, Венесуэла, Нигерия. Но самые тяжелые последствия постигли нас: распался Союз, и именно нефть была одной из главных причин этого распада.
     Есть страны, которые умело пользуются свалившимся на них нефтяным счастьем. К примеру, Норвегия. Интересно, что отчисления в норвежский нефтяной фонд производились даже в период спада нефтяного рынка. Другой пример — Кувейт. В нем культивируются аж три нефтяных фонда, один из которых пополняется уже более сорока лет и неприкосновенен, а все инвестиции из другого производятся под страхом отрубания руки за воровство.
     Если уж совсем плохо, то есть примеры цивилизованной девальвации. В Америке, например, и банковские каникулы объявляли, и от золотого обеспечения отказывались, так что подобным опытом страна друга Буша поделиться может. Если уже не поделилась.
     Как это может происходить у нас, простым смертным неизвестно. Может быть, как в “черный вторник”, когда курс упадет одномоментно. Может, выступит глава Центробанка, а может, и выступать никто не будет, само невзначай случится, а потом начнутся поиски и наказания виновных. То, что этими виноватыми назначат Фрадкова и нескольких трубачей, — понятно. Но понятно и другое: если это произойдет, то неожиданно, и времени на обмен рублей нам никто не даст. Эту мысль в наши головы пытался вдолбить еще последний премьер-министр СССР Павлов.

На сколько подешевеет рубль?

Единственный оставшийся вопрос — на сколько подешевеет рубль. Расчеты пахнут корвалолом: для того, чтобы попытаться реанимировать промышленность, выполнить социальные обязательства и купить обещанные предприятия, падение рубля должно составить минимум до 40—50 рублей за доллар.
А как же профицит бюджета? В нормальной экономике профицит — это расчет, а у нас профицит — это иллюзия, основанная на высоких нефтяных котировках. Профицит — один из вариантов экономического развития, народ же пострадает при любом варианте девальвации. И дело не в том, что хлеб, молоко или бензин производятся внутри страны, стало быть, на их стоимости девальвация не отразится. Масса товаров ориентирована на импортные закупки. Ширпотреб сплошь и рядом состоит из китайского барахла и тайваньской телештамповки. Машины и оборудование — даже родные “Волги” — комплектуются импортными запчастями. Все это в одночасье подорожает.

Как спасти свои деньги?

     Вариантов спасения своих сбережений при таком раскладе немного, но они есть.
     Те, кто копит валюту на крупные покупки типа машины или квартиры, могут взять рублевый кредит в банке. Отдавать нужно будет в рублях и нескоро, а валюта подождет на депозите или в “матрас-банке”. Случится девальвация — можно будет вторую машину покупать. Золото (банковский сертификат на определенное количество грамм) как вариант вложений тоже подойдет.
     Те, у кого есть рублевые вклады, могут выслушать Кудрина и сделать с точностью до наоборот — перевести все свои сбережения в доллары или евро. Внимательней выбирайте банк: если он выдал много долларовых кредитов, возможна потеря этим банком ликвидности в случае массовых невозвратов взятых напрокат иностранных денег, курс же вырастет.
     Большинство же людей, получающих небольшие зарплаты в рублях и в отличие от правителей понимающих, что хвост не всегда бывает трубой, могут просто потратить имеющиеся рубли: гардероб обновить, телевизор купить, деньги за обучение детей заранее внести. Больше-то никак не спрячешься...

     Эксперты “МК”
     Вопрос о том, возможен ли дефолт или девальвация в ближайшее время и не надорвется ли государство, взяв на себя “повышенные обязательства” перед населением, “МК” поставил перед экспертами:

     Павел МЕДВЕДЕВ, зампред банковского комитета Госдумы:
     — Нет никаких признаков и причин для дефолта и девальвации. Мы переживаем сегодня скорее болезнь ровно противоположного знака. Так называемую “голландскую”. Хотя это тоже плохо.
     Конечно, если предположить, что цены на нефть упадут до 7 долларов за баррель и продержатся при этом в течение 10 лет, то в этом случае нам придется плохо. Впрочем, даже если это произойдет — в течение года не умрем точно. И до дефолта не дойдет.
     Девальвация тоже не грозит. У нас, наоборот, рубль очень сильно укрепляется, и мы не можем с этим справиться. Поэтому сейчас с рациональной точки зрения бояться девальвации смешно. Бороться с укреплением рубля и одновременно бояться девальвации очень неестественно…
     Казалось бы, деньги, образовавшиеся в Стабфонде, надо потратить на абсолютно первоочередные нужды. Бедность, нищета заметной части населения; инвалиды, сельские жители, учителя, военные. Но парадокс заключается в том, что даже те деньги, которые сейчас выделены по распоряжению президента, безусловно будут увеличивать инфляцию. А инфляция порядка 10—12% является серьезным препятствием для инвестиций. Получается, деньги, которые мы случайно получили, невозможно потратить, не разжигая инфляции. Но у кого язык повернется сказать, что не надо врачам повышать зарплату?

     Михаил ДЕЛЯГИН, директор Института проблем глобализации:
     — В ближайший год дефолта не будет. То есть не будет отказа государства платить по своим обязательствам. Равно как и не случится девальвации рубля. По крайней мере — значимой. Девальвация доллара у нас идет уже длительное время. Но она происходит плавно и медленно. И доставляет неприятности в основном экономике, а не людям. Что будет дальше, зависит от нашего любимого правительства. Опыт доказал, что руководство России способно делать глупости, не поддающиеся прогнозированию. Но даже если оно будет продолжать свою сегодняшнюю политику, дефолта все равно не случится.
     Что касается обещаний чиновников... Они же очень разные. Есть обещания, озвученные очень громко. Например: с 1 января повысить зарплату всем врачам на 10 тысяч рублей — на самом деле в три раза. Так это обязательство касается 8,2% врачей. Обещания медсестрам касается 5% этой категории. А “серьезные повышения адресным группам бюджетников” ждут 3% этих самых бюджетников. И значит, что это такие обязательства, в которых захлебнуться невозможно. Цена этих благодеяний — порядка 100 млрд. рублей. Но на фоне того, что в следующем году у нас будет только дополнительных доходов минимум триллион рублей, они невелики. Даже если их расширят под влиянием людей, они будут незначительны.

Никита КРИЧЕВСКИЙ, доктор экономических наук, профессор РГСУ.

Московский Комсомолец