Их не догонишь. Правительство думает, как повлиять на галопирующий рост цен
 |
Любые попытки властей покомандовать
колбасой заканчиваются плачевно.
Фото: АНАТОЛИЙ МОРКОВКИН |
В апреле правительство будет обсуждать законопроект о торговле. Готовящее его Минэкономразвития РФ сообщило, что в документе прописана возможность государства влиять на процесс ценообразования. Чиновники уверяют, что список товаров, на которые цены будут регулироваться, станет кратким, а случаи, в которых эти меры будут применяться, называют исключительными. Спектр способов вмешательства уже фактически определен: добровольная заморозка, фиксирование цифр на ценниках или ограничение торговой наценки. Как отмечают независимые специалисты, все это уже проходили, если не мы сами, то наши ближайшие соседи. И ни один метод не дал никакого результата, кроме отрицательного.
Предложение №1 по версии МЭРТ заключается в «применении практики соглашений производителей и продавцов». Ломать голову тут явно долго не пришлось. Ведь это по сути продолжение той заморозки цен, которую мы наблюдаем сейчас. О ее результатах можно судить на основании последних данных Росстата, который утверждает: в январе хлеб подорожал в среднем на 1,5%, сливочное масло – на 2%, молоко прибавило 2,3% «ценовой жирности». Яйца стали дороже на 3,2%. Выросла стоимость даже жестко контролируемого растительного масла – на 0,8%. Цена тех продуктов, на которые чиновники, похоже, махнули рукой, поднялась еще сильнее: сметана, творог, сгущенное молоко – на 2,4–2,9%, морковь и картошка – 10,5 и 13,4% соответственно. А обычная капуста получила поистине «генеральскую» прибавку –20,3% стоимости. Вся эта продуктовая свистопляска увеличила стоимость минимального набора продуктов питания на 4,3%, в среднем по России. Лоскутное одеяло антиинфляционного соглашения создало лишь видимость сдерживания цен. К тому же у производителей и торговых сетей осталась масса возможностей повышать стоимость других продуктов.
Специалисты рынка говорят, что у заморозки в ее нынешнем виде будущего нет. «Эффективность этого метода напрямую зависит от перечня включенных в соглашение товаров, – рассказала «НИ» генеральный директор Института аграрного маркетинга Елена Тюрина. – Сейчас же их список очень короткий. Кроме того, чтобы заморозка реально заработала, необходимо заключать соглашения с как можно большим количеством участников рынка. Однако заставить производителей и ритейлоров подписать экономически не выгодный для них документ крайне сложно. Для этого, вероятно, государству придется применить нерыночные механизмы влияния». Все эти проценты роста, заметим, результат сиюминутный. Дальше будет еще увлекательнее. После того, как вторая по счету морозильная операция в мае закончится, по самым скромным прогнозам, единовременное подорожание продуктов составит 10%.
Предложение №2 – «установление предельной наценки для продавцов». Это означает, что торговые сети смогут «наваривать» с пакета молока или буханки не более, скажем, 10%. Этот «механизм сдерживания» цен, на первый взгляд, выглядит более эффективным и оправданным, чем первый. Ведь торговля в России все еще дефицитна. Ритейл может завышать цены до неприличия, поскольку товар на рынке есть, а точек реализации пока недостаточно. Тем не менее, эксперты выделили и возможные проблемы в случае установления потолка наценки на отдельные товары.
«Сейчас рынок продуктов насыщен, и торговля имеет возможность выбирать из большого количества производителей. Поэтому наценка иногда доходит до 40% и выше. Однако применение указанного механизма потребует серьезного мониторинга за отпускными ценами производителей. Существует опасность их фиктивного завышения. То есть в случае «неофициального» соглашения отдельных производителей и продавцов, указываемые в документах отпускные цены будут выше, чем на самом деле. Это позволит торговле при прежних затратах на закупку товара устанавливать более высокие конечные цены», – поясняет Елена Тюрина.
В свою очередь, научный руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин напомнил «НИ», что в начале 90-х Россия уже использовала систему предельных наценок. Но тогда доходило до того, что магазины перепродавали товар друг другу. В итоге цены постоянно росли, поскольку закупочная цена формально повышалась.
И, наконец, предложение №3 – «установление предельной цены на товар». Это когда государство говорит: «масло будет стоить не более 60 руб. за литр, и точка». Однако сразу возникают опасения, что ритейл может попросту отказаться торговать социально важными продуктами себе в убыток. «В случае применения этой меры может возникнуть и дефицит товаров, и, не исключено, «серый рынок» продовольствия, – пояснил «НИ» исполнительный директор аналитического центра Андрей Сизов. – Значительно более оправданным выглядит применение опыта США: выделение адресной помощи социально незащищенным слоям населения. То есть вместо установления ценовых рамок для торговых сетей малоимущим людям выдаются продуктовые талоны, марки, позволяющие им получать льготные, либо бесплатные продукты питания».
Таким образом, любое из трех предложений МЭРТ может пойти не во благо, а во вред. Но с ценами же нужно что-то делать. Андрей Сизов предлагает не спускать всех собак на торговлю, а обеспечить ей нормальные условия работы, что снизило бы рост цен. «Высокие наценки, устанавливаемые торговыми сетями, во многом объясняются коррумпированностью чиновников и проверяющих структур. Чем выше коррупция – тем выше наценки. Торговля таким образом компенсирует не предусмотренные издержки: налоговые штрафы, плату пожарной инспекции, откаты. МЭРТ борется не с проблемой, а с цифрами», – убежден специалист.
Елена Тюрина высказалась за госдотации производителям. Они должны компенсировать многие издержки, которые сейчас погашает потребитель. Михаил Делягин тоже обращает внимание на американский опыт, добавляя, что выделение малоимущим слоям населения талонов на бесплатное питание оказывает гораздо меньшее влияние на инфляцию, чем выдача живых денег. Также экономист предлагает наделить Федеральную антимонопольную службу большими полномочиями. «ФАС должна получить право возвращать цены на исходные показатели в случае резкого их роста. А уже потом проводить антимонопольное расследование. Ведь расследования могут длиться годами, а за это время потребитель понесет огромные потери», – сказал г-н Делягин.
АНДРЕЙ ДОЛГИХ
Новые Известия
|
