|
||
Успех в стране далекой. Россия и Запад все активнее «обмениваются» грамотными специалистами
Спрос на квалифицированных специалистов, прежде всего управленцев, в России сегодня крайне высок, и внутренний рынок не покрывает потребностей экономики. До 77% крупных и средних компаний, оперирующих на российском рынке, рассматривают возможность найма иностранцев. Их ждут почти везде: в администрировании, розничной торговле, маркетинге, на рынке недвижимости, медицине, банках и финансах, консалтинге и инвестиционных компаниях. Словом, в тех отраслях экономики, где требуется западный опыт, потому что собственного почти нет. С другой стороны, уехавшие россияне, удачно устроившиеся в западных странах, на различных форумах, в блогах и СМИ не без доли злой иронии говорят, что их талант (мастерство, трудолюбие, нужное подчеркнуть) в России раскрыть практически невозможно, и только заграница позволила им стать людьми. Получается замкнутый круг – свои уезжают, иностранцы приезжают. И самое смешное то, что и первые и последние абсолютно довольны. Сколько экспатов (сленговое обозначение иностранных спецов, от англ. expat) в России, посчитать практически невозможно, вычленить их из всей массы «понаехавших тут» гастарбайтеров нельзя, такой статистики просто нет. Но, по данным многочисленных рекрутинговых агентств, с которыми удалось поговорить «НИ», число экспатов в России ежегодно растет на 15–20%. Главный аргумент приезжающих достаточно прост – по сравнению с Европой возможностей быстро сделать успешную карьеру здесь значительно больше. Главный редактор пока еще не закрытой газеты The Exile Марк Эймс в разговоре с корреспондентом «НИ» подтверждает, что сейчас главный довод для успешного иностранца в пользу переезда в Москву – огромные зарплаты. «Когда я приезжал, все было по-другому», – смеется Эймс. «Мне нравится жить в России. Университет Беркли, где я учился, внушает своим студентам мысль, что надо жить осознанно, с любопытством, сделать в жизни что-то свое. На последнем семестре я прочитал некоторые произведения русской классики. В начале 1990-х, даже живя в Америке, я почувствовал, что в России началась уникальная эпоха. Как писатель просто не мог оставаться дома и работать в офисе. Вот почему я уже 15 лет здесь». В 1997 году Марк с друзьями открыл, вероятно, самое хулиганское издание в стране. Правда, в прямом смысле западным журналистом он себя не считает, поскольку, по его словам, западные коллеги, базирующиеся в Москве, Эймса, мягко говоря, недолюбливают. «Потому что мы говорим о них правду», – убежден Марк. Впрочем, как раз наши соотечественники, отправившиеся в поисках счастья за рубеж, говорят о том, что в России очень сложно пробить сложившуюся систему взаимоотношений с властью, чиновниками и правоохранительными органами. Например, Константин Макаренко обосновался в Голландии без малого 14 лет назад и считает себя успешным бизнесменом. Его деловая активность связана с Россией и Белоруссией и включает как торговлю, так и производство. Есть и другая часть работы, которую можно назвать хобби. Возглавляемый им Фонд публичной дипломатии организует российские выставки в Европе, выступления художественных коллективов, другие культурные события. Одним словом, знакомит Европу с Россией. Фонд пользуется поддержкой российской Торгово-промышленной палаты, но главное – заслужил доверие крупных голландских компаний. Константин гордится этим. Европейские предприниматели не доверят деньги, кому попало. Значит, уважают и считают его одним из своего круга. Он возмущен, что с появлением больших денег в российской казне развелось множество дельцов российского происхождения на Западе, греющих на этом руки. Создают дутые проекты «пропаганды образа России», получают гранты и субсидии от не очень щепетильных российских правительственных чиновников и «распиливают». Это те, кто сам по себе ничего не смог добиться на Западе. «Люди, которые состоялись здесь как бизнесмены, – сказал Константин Макаренко «НИ», – просто выбрали место работы. Так сложилась жизнь. Они не порвали с родиной, любят ее. Я лично бываю в России раз 15 в год, а кто-то и чаще. Вернуться в Москву уже сложно. Здесь налаженный быт, привычное окружение, понятные правила. Дети учатся в местных школах, университетах. К российским условиям работы трудно приспосабливаться. Да и зачем, если дела идут успешно?» Действительно, если владельцу судовой компании Сергею Клименскому, когда-то приехавшему из Архангельска, удобнее контролировать грузоперевозки в Карибском море из офисов в Роттердаме и Нью-Йорке, то к чему ломать налаженный механизм? «В России главные проблемы – законы, чиновники и постоянные угрозы, которые иногда уже даже и не знаешь, от кого исходят», – сетует Марк Эймс. «Однако суммы, которые в Москве можно зарабатывать, перекрывают любые страхи». Классифицировать экспатов довольно тяжело – они совсем не однородны. В начале 1990-х их притягивала в Россию экзотика огромной неизвестной страны, где то ли медведи по улицам ходят, то ли водка из крана течет. После кризиса 1998 года большинство из них бежали отсюда. Потом уже приехали другие люди – серьезные специалисты, которые работают в крупных компаниях. Руководитель московского офиса мастерской Эргераата, архитектор Виллем ван Генюхтен как раз из таких. «Еще когда я получал высшее образование, я понял, что Россия – непочатый край для людей моей профессии. Конечно, пугали частые сообщения в СМИ о том, что якобы в Москве все друг друга убивают, однако я на собственном примере убедился, что это не так и люди в основной массе доброжелательные и отзывчивые». Иностранцы приезжают в нашу страну, по мнению г-на ван Генюхтена, и из-за денег, и потому что здесь пока еще много возможностей для самореализации. «У вас интересно! И пока это главное», – резюмировал собеседник нашей газеты. Впрочем, даже в далекие 1990-е люди приезжали не только экзотики ради. Так, сейчас существует группа из нескольких десятков шведских мультимиллионеров, о которых ничего не известно в бизнес-кругах Скандинавии, поскольку свои карьеры и состояния они сделали в России. В большинстве своем это выпускники шведского «лицея» – Школы военных переводчиков в городке Упсале. Это уникальное учреждение на протяжении десятилетий готовило толмачей с русского языка для шведских вооруженных сил, поскольку именно СССР считался наиболее вероятным потенциальным противником их страны. Выпускники средних школ могли выбирать – или служить «срочную» в армии, или «отбарабанить» год в Школе военных переводчиков. В 1991 году, когда распался Советский Союз, десятки упсальских «лицеистов» ринулись в Россию, чтобы применить свои знания на практике. «Ментором» для них стал шведский профессор Андерс Ослунд, работавший в начале 1990-х экономическим советником в ведомстве Анатолия Чубайса. Команда Ослунда получала, что называется, из первых рук бесценную информацию о приватизируемых предприятиях, и с успехом пользовалась этими сведениями, сколачивая капиталы буквально с нуля. Настоящий Клондайк открылся для «лицеистов», когда российское правительство выпустило 150 млн. ваучеров и раздало их населению для последующего обмена на акции. Большинство россиян понятия не имело о реальной стоимости бумажек, на которых было напечатано «10 000 рублей», но их ценность была прекрасно известна подопечным г-на Ослунда. По словам выпускников Школы переводчиков Маттиаса Вестмана и Пауля Леандера-Энгстрема, они скупали ваучеры «Газпрома» за водку. Сегодня Маттиас Вестман и Пауль Леандер-Энгстрем – владельцы инвестиционного фонда, общий капитал которого приближается к полумиллиарду евро. Обратных примеров, впрочем, тоже хватает. Корреспондент «НИ» встретился в Гамбурге с двумя преуспевающими выходцами из России. Андрей Ковалев и Виктор Стрижицкий входят в число наиболее заметных налогоплательщиков богатого ганзейского города. Андрей начинал когда-то с поставок в Россию весьма популярного в свое время спирта «Ройял». Отставной флотский офицер Виктор объединился с Ковалевым в процессе непростых переговоров с очень известным в девяностые годы бизнесменом, назвавшим своей фамилией торговую марку. «Раскрученный» в России бренд удалось выкупить. Однако в Германии он был мало кому знаком. Стратегическая ставка делалась на так называемую «пищевую ностальгию» у многомиллионной армии переселенцев из постсоветского пространства. Расчет себя оправдал. На сегодня ежегодный оборот фирмы составляет несколько десятков миллионов евро, а «русские полки» от этого предприятия можно встретить во многих странах ЕС. Впрочем, не обходится у экспатов без проколов. У того же Марка Эймса не все сейчас гладко – хотят закрыть выходящую уже 11 лет газету. «Пришедшие с проверкой люди взяли наши последние номера на экспертизу на предмет наличия экстремистских материалов, разжигания национальной розни, распространения порнографии и пропаганды наркотиков. Первым, что они потребовали, это статьи Эдуарда Лимонова», – заявил нам журналист. И хотя формально никто никого не запрещал, после такого, по словам Эймса, «газете – капут». И все же и Курт и Марк и тем более Виллем, и шведские коммерсанты никуда уезжать отсюда не собираются. Так же как Константин Макаренко не думает с концами возвращаться в Россию. «Знаю, что многие люди, уехавшие из России в начале и середине девяностых, сейчас возвращаются назад, потому что видят разительные перемены в вашей страны», – уверяет архитектор ван Генюхтен. Конечно, его слова немного расходятся с действительностью, потому как многие соотечественники никуда возвращаться не собираются и, более того, активно рассказывают о том, что Россия максимум на что способна, так это «всех купить». «Это психология эмигранта, – считает Марк Эймс. – Сложно же признаться себе, что ты не смог достичь чего-то там, где представители самых разных стран становятся богатыми и успешными. Ведь если иностранец, приезжающий сюда, постарается вникнуть, понять, постичь, то Россия даст ему уйму возможностей». Так что желающим состояться у себя на родине россиянам осталось не так много: вникнуть, понять, постичь собственную страну. Но это уже другая история. Артем ОПАРИН, Александр МИНЕЕВ, Гаага, Алексей СМИРНОВ, Стокгольм, Сергей ЗОЛОВКИН, Гамбург Новые Известия |
||
|
