|
Выпуск № 1.
Апрель.
Суббота, 15
Вам ведь тоже не дают покоя лавры Фредерика Бегбедера? А в чем проблема? Пристройтесь колумнистом в какое-нибудь СМИ и расплескивайте эмоции (если они у вас еще вырабатываются). Ну и попутно отслеживайте процесс капитализации собственного бренда.
Другое дело, далеко не у всех достанет отваги на подобное «Лего из Эго». Да и публика сделает вид, будто ждет от вас не этого.
Новая колонка станет моим ответом на свежий бегбедеровский роман. Дочитал. «L'Egoiste romantique» он называется.
Не долго мучаясь, возьму у – так написано на задней обложке – «САМОГО ЗНАМЕНИТОГО СКАНДАЛИСТА И ПОЗЕРА СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ФРАНЦИИ» жанр (реалити-шоу, дневник, а точнее «записки на нервах») и структуру (немного, но часто). Не дергайтесь: название «Романтический эгоист» Ф.Б., между нами, подсмотрел у Скотта Фицджеральда.
Я охотно хвать-похвать бы и бегбедеровский стиль. Хотя недалекие критики снисходительно называют его тексты «дурковатыми афоризмами», «удобоваримой литературной кашей» и «мыслехламом образованного человека», правда, не отказывают нашему bad boy в живости и остроумии.
Афористичностью Бог меня обделил. Остроумием? Хм… Придется ограничиться живостью – ее и старость не отнимет. Пенсию встречу ди-джеем.
Воскресенье, 16
В любом случае Бегбедер мне милее Уэльбека, которого Фредерик (о «Романтическом эгоисте» выскажусь в другой раз) держит за гуру и священную корову.
Завтра сочинитель «Элементарных частиц» и автор крепких анти-исламских высказываний (как ему еще голову не отрезали?) начнет гастролировать в Москве. У Мишеля У. – промо-акция нового романа. Не пойду: на Страстной неделе порция мизантропии не входит в мое постное меню.
Понедельник, 17
Факт недели: «1 300 000 дополнительных литров керосина в год тратят авиакомпании мира из-за пассажиров, страдающих избыточным весом». Так пишет майский Men's Health (почему-то уже в продаже).
Откуда цифра? Пассажиров, в отличие от чемоданов, ни одна авиакомпания мира пока не додумалась ставить на весы. И почему пассажир обязательно страдает избыточным весом? Может, в каких-то ситуациях он, как в том анекдоте, им наслаждается.
Еще один факт оттуда же: «24% жителей США считают тучных людей непривлекательными. 20 лет назад этот показатель составлял 55%».
И все равно мне надо худеть!
А почему самолеты взлетают для меня по-прежнему загадка.
Вторник, 18
Интересно, а если я, как Бегбедер, стал бы писать свои «записки на нервах», не от собственного имени, а от лица некого вымышленного alter-ego, это уменьшило бы число жителей Sostav.ru, считающих мои тексты непривлекательными, с 55% до 24%?!
Среда, 19
С enfant terrible Уэльбеком, который все-таки добрался до Москвы и объявил себя «сексуальным реалистом», тусовался вездесущий экс-министр Швыдкой. А я вчера поскакал на другое шоу – мастер-класс рекламного режиссера из Бразилии Жоао Даниэля Тихомироффа (да-да, папа был русским).
Мы познакомились в Каннах, где Тихомирофф получил в общей сложности 41 «Льва» (второй результат в мире). В позапрошлом году я брал у него там интервью. Не опубликовал. Даже не написал, поскольку посеял диктофонную кассету. Такое со мной случается. Это еще цветочки. Мой старый приятель Ганжа признался мне месяц назад, что потерял кассеты с расшифровкой своей книжки о креативе, которую он вообще-то должен был презентовать на прошлом ММФР! А я-то, как дурак, искал ее в магазинах… Только почему он написал мне в мейле – «кассеты с расшифровкой»? Диски, наверное. А на кассеты он наговаривал, как покойный Юлиан Семенов свои детективы.
Однако вернемся к Тихомироффу. Его привез Клуб арт-директоров. Место встречи – Третьяковская галерея, Инженерный корпус. Вход – 3 500 (три тысячи пятьсот) рублей. Ну и говорите после этого, что реклама – не великое искусство, а создатели клипов – не инженеры человеческих душ!
Это была не просто одна из самых бесполезных лекций о рекламе, когда-либо мной слышанных. (Хотя какой такой личной пользы мог я ждать от лекции на тему «Рецепты телевизионной рекламы, или Как понравиться зрителям?»). Возможно, это были одни из самых скучнейших часов моей жизни. Ну, о часах загнул, поскольку сбежал, не дожидаясь брейка, в компании двух многоопытных рекламных барышень.
«Когда на экране сразу же появилось слово Idea, я впала в кому!» – призналась одна из них.
Мы отпаивали себя кофе-чаем-ромом в «Альдебаране».
«Даже мой любимый португальский не спас меня от засыпания!» – съязвила вторая. Скорее всего, она была единственной, кто слушал многословного бразильца без посредника и не мог пожаловаться на lost in translation.
А говорил мэтр, что работать рекламному режиссеру надо с сильной идеей, а от слабой – спасаться бегством. И что у них там, в Бразилии, идеи обсуждаются на мозговом штурме и именно эти-то коллективные креативные оргии (да-да, оргии!) позволяют родить сильную или улучшить не очень сильную идею. А сильная идея, она и в Бразилии – Владимир Кличко.
Короче, как вещал в подобной ситуации Остап Бендер, тоже тот еще лектор, quasi una fantasia, товарищи!..
Ни минуты, ни семнадцати мгновений не сомневаюсь, что Тихомирофф Жоао Даниэль – заслуженно заслуженный рекламный режиссер и просто хороший человек, только даже у Юрия Грымова поток сознания и шире, и цветистее. Есть о чем писать! А с такими воду-в-ступе-толочными мастер-классами о преимуществе сильных идей над слабыми в Рашу нужно было прилетать лет десять-пятнадцать назад.
Гры-мо-ва! Гры-мо-ва!..
Четверг, 20
Пора вывешивать колонку – ее уже анонсировали. Рынок разогрет. Пишут. Звонят. На том же тихомироффском мастер-классе сам Олег Лапшин интересовался. Загвоздка: Илья Б. никак не нарисует мне модную заставку. Он сделал, но – esquisse. А я что накарябал? Тоже эскиз.
Вывешивать? Или уж после Пасхи…
Вечером ел и пил в «Старой Гаване» – у них первая годовщина. Народу битком. Мулатки танцуют. Ром рекой, авокадо с креветками, шашлык. Послы Уругвая, Парагвая и еще чьи-то. Эвелина Бледанс, Виктория Пьер-Мари и до кучи – Эрнест Марчуков в винтажном пиджаке. Он, оказывается, им радиорекламу делает.
Чистый четверг, называется. Грехи мои тяжкие…
Пятница, 21
Все-таки какое же прекрасное слово – «карт-бланш»! Полная свобода действий. То, чего нет. Особенно, в рекламе и в журналистике. Хотя литература, музыка, кино и прочее декоративно-прикладное искусство тоже становятся все более и более несвободными, просчитанными. All for sale.
Суббота, 22
Забыл рассказать. Вчера ближе к вечеру позвонил Федор Ф., креативный директор «Дымова». Я как раз шел по подземному переходу...
«Дымов», точнее, Вадим Дымов вот-вот откроет на Маяковке магазин «Республика», где будет продавать правильные книги, музыку и… перспективы. У них так и написано на вывеске – «Книги. Музыка. Перспективы». Все спрашивают, что такое «перспективы». Я тоже спросил, когда Федор показывал мне еще не приведенное в порядок помещение. Он таинственно улыбнулся.
Так вот иду по переходу. Звонит Федор и говорит креативным голосом: «Не нравится мне слово «беллетристика». Ты не мог бы чего-нибудь придумать вместо него?»
«Какая беллетристика?» – не въезжаю я.
«Ну, книги у нас будут стоять. Романы, новеллы. Проза, одним словом. Беллетристика. Но мне не нравится. Надо этот раздел как-то по-другому обозвать, оригинально».
«Дай подумать…»
«Некогда думать. Мы завтра в Лондон на экономический форум улетаем…»
«Ну, назови… Назови – «Не в рифму» – говорю я, выходя на свет. – У тебя же проза? Проза. Не стихи. Не в рифму, значит».
Воскресение, 23
С кем стоило бы встретиться на предмет интервью, так это с Артемием Троицким.
Читаю его тут в свежем «Меню удовольствий» и просто бальзам на сердце: «Публика – гражданка глупая и неразборчивая, обычно она реагирует вовсе не на важные вещи, которые, скажем, я сам считаю своими достижениями, а на какие-то события, для меня самого незначительные и даже анекдотические».
Гражданка Публика! Почитай лучше мои стишки. Их легко обнаружить в Сети. Хватит питаться анекдотами.
Понедельник, 24
Ночь. Началась передача «Школа злословия». Ждут в гости Константина Борового.
«Он – миллионер…» – задумчиво говорит Татьяна Толстая. (Хотя я не уверен, что Боровой – миллионер: не так давно видел его в очереди в дежурной аптеке на «Белорусской». Миллионеры своими ногами по аптекам не бегают!)
«А вы что хотели бы стать миллионером?!» – спрашивает Дуня Смирнова. И столько в ее голосе сарказма, недоумения, удивления, презрения, прозрения и даже негодования.
«Хочу!» – кротко отрезает Толстая.
Умница, графиня! И я бы не отказался. |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
ArrayArrayArrayArrayArrayArray
|
|