«Таганку долго я терпел...»

Театр на Таганке «уже не тот», но сегодня о нем опять говорят все или почти все...

Вообще-то этот выпуск Dolce Vita я намеревался посвятить другой теме – личности и творчеству Кристиана Диора и выставке «Диор: под знаком искусства», проходящей сейчас в ГМИИ им. Пушкина. Если вы ее еще не посетили, бросайте все дела и бегом на Волхонку – ретроспективная экспозиция Дома Dior, охватывающая период с 1947 по 2010 год, закроется уже скоро, 24 июля. И это – настоящая бомба!

Давно, точнее даже, никогда не видел я в России подобных роскошных, тщательно продуманных и воплощенных выставок (в Милане случалось, в Москве – нет). Одежда, обувь, аксессуары здесь логично, остроумно и элегантно соседствуют с шедеврами живописи, фотографии, кинематографа и даже рекламы (ролики с участием Алена Делона, Джуда Лоу, Натали Портман). И все же на первом месте именно основатель Дома и его шедевры. Прав был Жан Кокто, сказавший о великом кутюрье и революционере моды: «Этот беспечный гений нашего времени, чье волшебное имя таит в себе два магических слова: Бог (Dieu) и Золото (Or)». Золотого цвета действительно много, и нам, скифам и азиатам, это очень по вкусу. Кстати, представлены произведения не только самого Диора, но и его последователей, включая Джона Гальяно, изгнанного недавно за свой длинный язык...

Но не Диор (повторяю и заклинаю: спешите видеть!) волнует меня сейчас, а судьба Театра на Таганке.

Скандальный уход Юрия Петровича Любимова из созданного им в 1964 году театра из-за конфликта с актерами (утомительные подробности повторять не буду, их и так все знают – вторую неделю новость не сходит с экранов, обрастая свежими подробностями) напоминает уже мыльную оперу.

Вчера вот было объявлено, что департамент по культуре Москвы все-таки принял отставку мэтра. Но это еще о чем не говорит. Режиссер намекает на высоких покровителей, на премьер-министра и мэра, обещавших ему создать условия для работы (возможность акционировать театр), да не создавших. Точку в истории, где все очень запутанно и темно, ставить рано. Чует сердце: нас ждут новые и новые части этого «марлезонского балета». Однако поклонники знаменитого театра опечалены: победителей в ссоре учеников и учителя нет, а завистники-идиоты вздыхают: мол, какой грандиозный и бесплатный пиар получили «таганковцы»!

Не знаю, как вы, а я опасаюсь, что «Таганка» может не дожить до нового сезона в ее нынешнем составе, поэтому вчера зашел в кассу театра: дай, думаю, куплю билет, пересмотрю что-нибудь, а то неизвестно, что будет в сентябре. Любимов намекает в своих интервью, что может, как автор, запретить играть свои спектакли (части из которых лет по 30 и более и смотреть на этот «музей» порой просто невыносимо). Хотел пойти на «Доброго человека из Сезуана», который и послужил причиной скандального финала, да все оказалось продано, поэтому купил на «Евгения Онегина».

И то, и другое, и остальное в этом легендарном театре я видел по многу раз (на рубеже веков, когда работал в отделе культуры «Огонька», бывал на «Таганке» чуть ли не еженедельно). Онегина играет один из моих ближайших друзей – Дмитрий Муляр, и еще несколько приятелей и знакомых там заняты. Интересно, как в контексте нынешней ситуации прозвучит в устах Онегина еще на премьере (2000 год) придуманная артистами реплика (в спектакле немало непушкинских строк): «Всех пора на смену! Таганку долго я терпел, но и Любимов надоел».

В том же 2000-м году у меня было опубликовано большое интервью с народным артистом России Валерием Золотухиным, которого теперь после конфликта с Любимовым труппа хочет видеть и.о. художественного руководителя театра.

Этот разговор и сейчас не утратил своей актуальности, но читается немного иными глазами. Вот фрагмент:

«- Странный вопрос, но спрошу: Высоцкому нашлось бы место в сегодняшней жизни?

- Когда после Володиной смерти мы собрались в кабинете у Любимова, а он сразу задумал сделать о Высоцком спектакль... там и Можаев, и Белла Ахмадулина, много народу солидного было... я сказал такую фразу: «Он вовремя умер. Надо уходить, когда ты кажешься особенно вкусным». На меня набросились: «Ты что оху...л, что ли?! Смерть – дело Божеское». – «Это не я говорю, я цитирую, может быть, не точно, но так сказал Заратустра». Чужая мысль, но я не могу с ней не согласиться, к сожалению. Рассмотрим пример Андрея Миронова. Вот ушел Андрей. Внезапно! Ужас! И – остался молодым, талантливым, кавалером, шикарным мужчиной. Я бы не хотел такой смерти, да она уже и миновала меня. Но есть на моей памяти другой пример. Однажды проходил по «Мосфильму» и увидел панихиду. Не дай Бог мне сейчас что-нибудь напутать... Умер Эраст Павлович Гарин. Мы давайте не будем писать «Гарин», хотя это был он, можно поставить - «знаменитый старый киноартист».

- Зачем?

- Ну как хотите. Так за его гробом шло, как говорится, десять старых кляч... Есть слово «зажился». «Очень долго живу» – как чеховский Фирс говорит. Дело не в Золотухине. Все актеры мечтают вовремя уйти, да никто не знает, когда его время.

- Еще один странный вопрос: будущее вашего театра? И в связи с этим - ваше будущее.

- Ох... Я однажды попался на такой вопрос. Был блицопрос. Я ответил: «Будущее за Губенко!» Он как раз возглавил «Таганку». Помню, Любимов злился на меня тогда. Вот и получили будущее... Так что насчет будущего театра раз я уже ошибся, мне бы снова не хотелось. Лидер жив и работает, а там как Бог рассудит. А я не вижу свое продолжение без Любимова. Может, писать буду, может, открою, наконец, пельменную». Вот такая «несладкая» Dolce Vita получилась сегодня... А билеты на «Таганку» все-таки раздобудьте: может, это ее последние спектакли.

Фото: ИТАР-ТАСС, Льва Шерстенникова