Хеппи энд. Заключительное интервью с Ильей Рудерманом

Целый год я записывала "со слов автора" тексты к "Голландским высотам", отрывая Илью Рудермана от важных учебных дел. Благодаря чему, за год ему пришлось научиться следить не только за формой, но и за содержанием текстов. И это - неупомянутый им результат обучения в Королевской академии искусств. В честь заключительного выпуска "Высот", выходящих на Sostav.ru, я решила сделать Илье подарок - взять у него интервью и спросить обо всем, что он забыл написать сам.

- Все вы, студенты Type&Media приехали из разных культур, с различными уровнями шрифтовой подготовки. Насколько под напором голландской шрифтовой культуры творчески изменился каждый из вас?

Мы действительно приехали все очень не одинаковые и сказать, что кто-то изменился больше, а кто-то меньше - нельзя. Скорее так: каждый взял от обучения столько, сколько смог, но для каждого это были разные знания. Скажем, Йомар приехал сюда сумасшедшим художником, ни по темпераменту, ни по склонностям не имея привязанности к шрифтам. Теперь, хотя вряд ли когда будет прилежно ковыряться в буковках, он зато блестяще владеет каллиграфией... Или Энди: приехал с пристрастием к программированию, а поскольку на технических умениях построена значительная часть шрифтового образования, его финальный проект получился одним из лучших и законченных.

Никола приехал эдаким суперпрофессионалом, казалось, что ему учиться уже незачем, и в результате так прибавил в технике и скорости, что наделал аж сотню качественных начертаний своей финальной Porta.

Поскольку обучение построено, в том числе, на "персональных беседах" - когда все сидят в классе на своих рабочих местах за своими компьютерами и профессора обходят каждого, обсуждая волнующие его проблемы, то получается, что ни спешащих вперед, ни отстающих учеников просто быть не может.

- Теперь, когда все дипломы получены, как складывается шрифтовое настоящее твоих однокурсников?

Можно сказать, что карьера каждого теперь пойдет резко вверх, потому что, так или иначе, за год мы научились тому, что в мире знают немногие.

Энди получил прекрасное предложение от Hoefler&Frere-Jones, одной из лучших шрифтовых компаний мира. Теперь он из своей Калифорнии переехал в Нью-Йорк, хотя раньше ему в такие конторы даже резюме послать не имело смысла; Эрвин будет работать в студии при КАВКе, которая снабжает всю огромную академию полиграфической продукцией - постеры, буклеты, выпускной каталог тоже он будет оформлять. Переехал в Гаагу из своего маленького городка; Штефан поехал в британский Redding. Кто-то считает, что Реддинг - первая шрифтовая школа в мире, а Королевская академия - вторая, на самом деле -- наоборот, но преподаватели там тоже очень сильные; Йомар остается в Европе и участвует в каком-то бешенном количестве проектов как художник-иллюстратор; Анника переехала в Милан, где получила работу в дизайн-студии с шрифтовым уклоном; Ханна вернулась в Хельсинки, работает графическим дизайнером, мечтает о кириллической практике в Москве; Венди возвращается в Австралию, где будет преподавать шрифт; Райан с Каталайн перевозит свою студию из Нью-Йорка в Амстердам; Сибилле собирается отдохнуть сначала после напряженного года; Паскаль - тоже вымотался, будет искать работу в Париже не торопясь... Что радует - все так или иначе остаются при шрифтах и на связи друг с другом. Ян Вильем Стас даже хочет создать на базе Type&Media своеобразную шрифтовую семью, потому что все, кто эту школу прошел разговаривают на одном, одним им понятном языке - надо ж помогать друг другу!

- Чем каждое следующее поколение Type&Media отличается от предыдущего?

Наверное, единственная переменная в этом образовании - технологии. Каллиграфическая, историческая база остается неизменной. А технологии шли вперед даже на наших глазах - Эрик ван Блокланд каждый день он-лайн рассказывал о каких-то своих личных придумках, а он и есть один из двигателей шрифтового прогресса.

Кроме того, мы изучали и прикладные бизнес-технологии - распространение, поддержка, лицензирование, страхование себя от неприятностей с этим связанных - ведь когда твоим шрифтом начинает пользоваться более широкий круг общественности, чем ты сам и твои друзья, создание шрифтов начинает уже быть маленьким предприятием. В российском случае - убыточным правда... И здесь тоже информации прибавляется год от года.

- А куда вообще движется вся шрифтовая история?

Сейчас в шрифте "продакшн" отнимает чуть ли не 80 проц. времени и, конечно, без современных программ было бы невозможно делать его со скоростью производственной необходимости. Сама идея шрифта может заключаться в трех-четырех буквах, дальше начинаются технологии. Я конечно мечтаю о том, что когда-нибудь произойдет раскол производства и дизайна, и можно будет заниматься только придумыванием. Ведь многие, кто имеет склонность к шрифту на этом спотыкаются - незнание технологий не позволяет доводить продукт до ума. И потом, даже сделав готовый шрифт, ты, допустим, начинаешь его распространять, а следовательно - должен поддерживать. И получаешь тогда от пользователей вопросы: у меня тут это слетело и там то не работает... как говорит Лукас де Гроот, "больше всего в шрифтах я ненавижу чистить баги". А если для этого использовать специально-обученных людей, времени на творчество останется больше.

В то же время автоматизировать все никогда не удастся - шрифт обязывает к упорной ручной и штучной работе.

- Что сейчас считается в шрифтовом дизайне передовым и прогрессивным?

Передовым и прогрессивным считается ими заниматься... Если серьезно, то есть, конечно, своеобразная шрифтовая мода. Сейчас, например, очень любят использовать шрифты типа Swift, Charter - антиквы с резкими и как бы вырубленными деталями и сочленениями. Но это все очень скоротечно и практика показывает, что "модные" шрифты быстро оказываются на свалке. Например, студия Underware, которую я очень люблю, еще два-три года назад делала шрифты, которые были суперпопулярны, их использовали все, кто мог, но сейчас их применение казалось бы уже странным, слегка старомодным. Они потрясающе угадывают волну и настроения... но в то же время нам всем хотелось бы делать шрифты "на века", которые нас переживут.

- Какой шрифтовой стиль или эпоха лично тебе наиболее симпатична?

Эпоха Гарамона, Граньона, ренесансная антиква.

- А любимый шрифт?

Лексикон, тем не менее.

- А сколько в мире шрифтовых дизайнеров?

Думаю, несколько тысяч. В России - несколько десятков человек...

- Ты отправляешься сейчас на хельсинскую ATypI (на момент интервьюирования действительно еще не отправился - Ю.Б.). Объясни, пожалуйста, популярно, конечную пользу для читателей (не "Состава", а вообще читателей текстов) в собраниях, подобных этой шрифтовой конференции?

Косвенная, конечно. Хотя... Мы, например боремся с латинизацией кириллицы. Еще с советских времен повелось нанимать болгар для разработки кириллических начертаний, а теперь и сами европейцы стали думать, что прекласно с этим справляются. Но у нас иная шрифтовая культура, чем скажем, у болгар, и шрифты для нашего восприятия получаются "несколько странными", с "болгарским привкусом". Особенно это касается "ф", "я", "л", "ж", "ю" и "к". Но поскольку наши компании, занимающиеся как раз кириллизацией, объективно не справляются с потоком и потребностями в новом, "их" кириллица заполняет пространство и глаз рядового читателя постепенно привыкает к неправильным формам. Может случиться так, что скоро уже традиционный кириллический шрифт будет казаться странным. Отсюда и польза от нашей просветительской деятельности там - на подобные конференции приезжают наши профессионалы, рассказывают про кириллические традиции и особенности.

Второе, это проблема пиратства, которая существует во всем мире, но в нашей стране -- особенно. Компаний, занимающихся исключительно разработкой шрифтов крайне мало, а пиратство сводит на нет все их усилия. Пиратство убьет перспективы качественного графического дизайна в целом, если с ним не бороться. Без нового, не приевшегося глазу шрифта невозможно сделать новый дизайн. А к сожалению наши "бедные" дизайнеры не могут позволить себе покупку лицензии, предпочитая скачивать бесплатные краденые копии.

Остальной мир это тоже конечно волнует, хоть и в меньшей, по сравнению с нами, степени и на конференции обсуждается в том числе разрабатывающийся сейчас EULA (End User License Agreement) -- что-то вроде персонального пользовательского соглашения, благодаря которому воровство, в том числе шрифта, станет уже не таким простым как прежде.

Ну и кроме того, главное в таких конференциях -- это общение с мировыми специалистами, что раньше нам было практически не доступно, обсуждение разных технических тонкостей -- взаимоотношения с разработчиками, Unicode. Ну и вообще, интересуемся, у кого что и как.

- А Что у нас со шрифтовым образованием?

В советское время оно было, при том очень качественное - отличная школа была в Полиграфе. Но с приходом перестройки и компьютеров, мы что-то упустили в этой дисциплине. Сейчас в Университете уже Печати, этот пласт поднимает Александр Тарбеев, пробивает шрифтовую мастерскую. В некоторых современных коммерческих вузах коммерчески преподают современные шрифтовые дизайнеры... Но на российских конкурсах типа недавнего "ТайпАрта" побеждает пока Лукас де Гроот.

- Что лично ты, Илья Рудерман, можешь сделать для изменения бедственного положения российского шрифтового дизайна?

Я лично могу всего две вещи. Первая - просто делать шрифты, не получая и доли того, что получают за такую работу на западе, а значит делая их "между делом", каким-нибудь другим, но более доходным. Ну хотя бы около шрифтов - книжная типографика или периодическая. Все-таки издательские дома и корпорации постепенно начинают задумываться о том, чтобы заказывать шрифты. И убедить их в этом - наша задача... И второе - преподавать, а значит, продолжать развиваться. Видимо, буду делать и первое и второе. И еще что-нибудь.

На этом, дорогие читатели, мы завершаем эпопею "Голландские высоты". Но новая шрифтовая история за этим только начинается.

Фотографии Юлии Богатко с вручения дипломов Королевской академии искусств:

Илья РУДЕРМАН
Юлия БОГАТКО