Сергей Жегло: "Хорошая картинка должна вставлять, бодрить и приподнимать…"

-         Тебя называют самым радикальным маргиналом русского графического дизайна. Согласен?

-         Нет. Ничуть. Я – обыкновенный герой.

К Сергею Жегло как нельзя точно подходит мое любимое словечко – «персонаж». Он прикольный персонаж! Забавный, немного нелепый, слегка шизоидный, и как все выпивающие люди, совестливый. Этим он сильно напоминает мне драматурга Александра Володина, назвавшего свои пронзительные мемуары «Записками нетрезвого человека».

Поэтому, дамы и господа, не читайте это интервью, не имея в руках бокала мартини. И не принимайте за чистую монету все, что озвучит сегодняшний чемпион.

Да! И, конечно, надо обязательно добавить: он – персонаж талантливый. Иных не держим.

Я удивляюсь: когда Жегло успевает работать? Кажется, самое естественное и единственное его состояние – бутылочка пивка, сигареточка в слегка дрожащих пальцах, ласковый взгляд сквозь богемную челку. Как там сказано у Булгакова: в глазах – туман, а в тумане свечки…

Жегло долгое время трудился главным по дизайну и верстке в Издательском доме Гребенникова, где делал красивые, но неудобные для чтения журналы о рекламе и жизни; после он год оттрубил в одном маленьком, но гордом дизайн-бюро, где торчал за компьютером от рассвета до заката без выходных-проходных. А совсем недавно его карьера сделала фантастический вираж: маргинал Жегло стал арт-директором респектабельного журнала «Эксперт». И чем не герой?!

-         А разве герои, Сережа, бывают «обыкновенные»?

-         Это такой двоичный код: люди делятся на единички и нули, при этом одинаково необходимы. Так получилось, что я оказался единичкой. Для чего-то это нужно. Наверное, чтоб людям перепадало больше хорошего.

-         Что значит – единичка?

-         Единичка? Значит, герой. Ну, скромный такой герой. Нормальный.

-         И совсем не маргинал?

-         Герои все немного маргиналы. Вот взять Александра Матросова. Он грудью амбразуру закрыл. Он что, не маргинал, что ли? Остальные ведь остались в сугробе лежать: кто мертвый, а кто живой, и побаивались...

-         Наш друг Петр Банков написал о тебе, что ты всегда общителен и загадочен. Ты заботишься о своем имидже? Мифы создаешь?

-         Я сам по себе изначально мифологичен. Да, я произвожу какое-то загадочное впечатление, притом, что готов честно все о себе рассказать. Это вопрос стиля. Я принципиально стильный человек! Для каждого человека важно определиться со своим стилем и ему соответствовать. Это история про добро и зло. Проблему выбора можно сформулировать так: соответствует ли то или иное твое решение стилистике, которой стоит придерживаться? Это существенно для каждого: сформулировать свою стилистику и ее придерживаться. Надо накапливать потенциал внутренней красивости.

-         А когда журнал «Как» называет тебя «любимцем панков от дизайна», ты как к этому относишься?

-         Не знаю, кто такие панки… Помню в детстве однажды я вышел на Пушкинскую площадь, а у меня еще наряд был соответствующий: на спине крупно написано «PANK». Сам написал. Гуашью на белом кителе образца 48-го года. Были такие холщовые, со стоячими воротничками и крупными железными пуговицами… Ну, вышел я на площадь и побезобразничал там. Все обошлось. Но это были времена, когда в «Комсомольской правде» писали, что панки – это фашисты. И простодушные граждане вполне могли меня побить: я ведь подписался, что я почти фашист. Это смешно! Панки – они же весельчаки!

-         А вот еще тебя называют бескомпромиссным человеком. Говорят, как у чукчей отсутствует фермент для усвоения алкоголя, так у Жегло отсутствует желание понравиться заказчику. Это так?

-         Нет, когда нужно я иду на уступки. За деньги. Но я стараюсь изо всех сил этого не делать. Поэтому у меня и денег не очень много… Вот хочешь, я тебе сделаю обложку для очередной книжки, чтоб она тебе понравилась?

-         Хочу, да. Сейчас как раз есть идея выпустить сборник стихов людей, работающих в рекламе. Приглашаю тебя, кстати, в него…

-         Спасибо. Я ведь тоже поэт. Даже Баян Ширянов написал в интернете, что его любимое стихотворение – мое. Оно называется «Пухлым пахом тухло пахло».

-         Заковыристо!.. Ты делаешь что-нибудь для саморекламы? Ну, чтоб заказы получить или паблисити…

-         Водку пью.

-         Тебя, кажется, нельзя назвать человеком, который всерьез озабочен своей карьерой, но «Эксперт» - это серьезно. Как он возник на твоем жизненном пути?

-         У меня все само собой складывается. Мне всегда хотелось делать самый прекрасный журнал. И тот журнал, который мы затеяли с Василием Копейко сейчас, он точно будет самым прекрасным из деловых еженедельников. Это супер-проект! И мы сделаем самый лучший в мире деловой журнал.

-         С точки зрения дизайна?

-         А с точки зрения содержания он уже лучший. Я впервые взялся за еженедельник и это меня немного пугало, но я здесь обнаружил умных людей, которые привыкли думать быстро. И мне это интересно, потому что мне самому нравится думать быстро. Пока мне формулируют задачу, у меня уже часто возникает ее решение.

-         А вот когда-то, помню, ты носился с идеей сделать модный журнал «Гагарин»…

-         Да кто-то этим названием уже воспользовался! Гагарин – хорошее слово, только на нем свет клином не сошелся. Можно придумать что-нибудь еще. Такое же веселое... А, может, после «Эксперта» я сделаю такой абсолютный журнал, который будет называться «Жегло». Мы сейчас это обсуждаем. Шучу, конечно!.. Только не пиши, что я – журнальный дизайнер. Я просто дизайнер. И даже не дизайнер, а Жегло, герой.

-         С кем бы ты себя сравнил из западных коллег?

-         С Че Геварой!.. На самом деле он мне несимпатичен, потому что я – отъявленный глобалист.

-         В моем представлении ты – такой русский Энди Уорхол…

-         Энди Уорхол мне тоже несимпатичен абсолютно!

-         А кто на тебя повлиял, как на дизайнера?

-         Гагарин. Чапаев и Штирлиц. Еще мне Михаил Александрович Бакунин очень симпатичен.

-         Чем?

-         Тем, что в старости он стал очень небрежен и часто стряхивал на себя пепел!

-         Ты можешь сказать, что ты на кого-то повлиял своим творчеством?

-         Влад, я даже сейчас на тебя влияю! Ты пришел сюда взять интервью у радикального дизайнера. На самом деле это смешно. Я тут как-то раз выступал с лекцией в Высшей школе дизайна, у Серова, и пока Серов не подтянулся со своей видеокамерой, я успел рассказать его студентам, как правильно пить желтую водку с плавлеными сырками.

-         Желтая водка?

-         Ну, типа «Зубровки». Это как раз существенно: плавленые сырки хорошо идут именно к желтым водкам.

-         И что студенты?

-         Одни смотрели во все глаза, разинув рот. Другие с некоторым сомнением. Это было забавно. А когда в уголке уже оказался Серов, мне задали вопрос: какой я дизайнер? Этот вопрос я переадресовал Сергею Ивановичу. И Сергей Иванович ответил, что он думает, будто я радикальный дизайнер. На что я даже немного обиделся. И даже заявил, что я, во-первых, не радикальный, во-вторых, не дизайнер, а просто Жегло! Мне, правда, повезло с фамилией. Потому что какой-нибудь дизайнер Бздюкин вряд ли сумеет достичь того же успеха.

-         Ну, он возьмет псевдоним…

-         Мне приходилось встречаться людьми, которые называют себя иначе, это тоже немного ущербно.

-         Что героического ты совершил на рекламной ниве?

-         Самое памятное – это, пожалуй, полоса в журнале «На посту». Его редактор предложил мне сделать что-нибудь про холодильники «Стинол». Что-нибудь из ничего. Я нашел где-то картинку с изображением «Стинола» и сделал за 20 минут.

-         А зачем рафинированному журналу «На посту» реклама «Стинола»?

-         Так они изо всех сил старались изобразить нормальный журнал! Правда, это у них не очень получалось. Им давали деньги, пока не разразился этот ужасный кризис… И для Гребенникова я делал красивые рекламные картинки, поскольку он мне позволял оттягиваться от души. У меня была возможность резать самого Гребенникова на кусочки, ему все это нравилось. Он, конечно, в этом смысле красавчик…

-         А ты от него ушел по причине безденежья?

-         Нет, ничуть. Он честно старался платить, может, у него не очень получалось. Просто мы так долго работали вместе и никто из нас не испытывал чувства благодарности друг другу, что чувство неблагодарности накопилось и вылилось в то, что мы расстались. А, может, это каким-то образом было связано с расположением планет, фазой Луны и прочей ерундой.

-         Ты всплакнул, когда узнал, что закрылся журнал «Реклама и жизнь»?

-         «Реклама и жизнь» долго и тухло умирала, а с Гребенниковым все в порядке. Я заходил к нему недавно. Он слил все, что его обременяло и теперь сосредоточен на реформах, станет медиа-магнатом.

-         Что такое для тебя реклама?

-         Говно. Но при этом она мне любезна, потому что какие-то деньги от нее перепадают. Нет, бывает хорошая реклама, но как-то не в этой стране, потому здесь много придурков и козлов. Сапогами бы им головки поотдавливал! Требуют безумных компромиссов, на которые совершенно невозможно пойти!

-         Это ты о ком сейчас говоришь?

-         О заказчиках. Рекламодатели немножко скурвились. Раньше казалось, что это такие придурки в красных пиджаках, потом мы пришли к выводу, что они приходят в норму: перекрасили пиджаки, и фасоны уже не совсем хреновые. Но нужно воздействовать на их мозги! Делать по-русски смело, с удалью, блин, с размахом. Со всякой прочей ерундой, присущей здешнему национальному характеру.

-         Но многим нравится диктат заказчика. Тот же Энди Уорхол писал: «Я обожал работать в рекламе, мне говорили, что делать и как делать, и оставалось только внести коррективы, а мне говорили: да или нет. Тяжело, когда приходится придумывать безвкусные вещи и реализовывать их самостоятельно».

-         Он говнюк. Он кокетничал.

-         С чего ты взял?

-         Ну, я более-менее знал Энди Уорхола. Мы с ним… выпивали часто вместе!

-         По-моему, он пил только колу. Ты хотел бы стать автором какой-то из его работ?

-         Зачем? Я хочу стать автором своей работы. И я займусь, наверное, изобразительным искусством в ближайшее время. 

-         А ты им уже занимался? Кто ты по образованию?

-         По образованию я – Жегло!.. Ну, да я занимался когда-то живописью. Был актуальным художником. Но оказался настолько ленив, что не оставил заметного следа в истории искусства. А хочется наследить повсюду!

-         Что ты думаешь о дизайнерах, работающих в рекламе?

-         Мне их жалко. Их разводят на то, чтоб они жопу подставляли, и они часто соглашаются. Вот Логвин не подставляет! Логвин – красавчик, ему это как-то удается.

-         Я думаю, ему приятно это будет прочитать. А в чем причина – очень денег хотят?

-         Нет. Отсутствие смелости.

-         «Он знал, что вертится земля, но у него была семья»?

-         Я как раз вчера это для себя сформулировал. Мы с приятелем заходили в редакцию некого глянцевого журнальчика. Но у них не хватает ресурсов, чтобы его вытянуть, и они не определись: что же хотят в итоге из себя изобразить?.. А для того, чтобы победить, нужно быть смелым, учитывая по умолчанию, что мы все умные. Умный тот, кто смелый. Логвин – смелый. Вот ты, Влад, тоже наверняка смелый.

-         Ха-ха-ха! Это комплимент?

-         Ну, это так, к слову…

-         У нас много талантливых людей?

-         Их могло бы быть больше. Просто люди склонны подставлять жопу, и весь талант оказывается в результате именно там. С рекламой все было бы в порядке, если бы и заказчики, и исполнители были смелыми. Я все хорошо знаю про рекламу, поскольку проработал изрядное время в изданиях, которые пишут на эту тему. Есть такое понятие для товара – уникальное торговое предложение. Реклама тоже должна быть уникальным торговым предложением. Она должна выглядеть уникальной. А заказчики часто предлагают сделать что-то, похожее на общий ряд. Им интересно вписаться в определенный контекст, а заканчивается все камуфляжем. А если бы все были смелыми, то уровень продаж точно бы повышался! Хорошая картинка должна вставлять, бодрить и приподнимать. Должен быть драйв в рекламе, внутренняя сила. Даже в стандартных рамках можно сделать так, что будет вставлять…

-         Кто тебе интересен из твоих коллег?

-         Логвин, конечно! Нет, мне трудно ответить на этот вопрос… И, конечно, Василий Копейко! Невероятный красавчик! Я сейчас работаю с ним вместе. Как его не вспомнить?! Нет, он, правда, супер. Обычно не обращают на него внимание. А Василий специально мимикрирует. Это человек с таким дзенским мышлением, который всем еще покажет красивого навалом.

-         Если бы тебе дали много денег, чем бы ты занялся?

-         Я б расплющился на каком-нибудь приятном берегу. И подумал, чем бы мне заняться дальше. Может, роман бы написал. Не очень хочется заниматься одним и тем же, надо судьбу время от времени менять.

-         Ты занимаешь тем, что называют жизнетворчеством?

-         Раньше мне это казалось интересным, но пример бедного Энди Уорхола меня окончательно в этом разубедил.

-         Красить волосы в серебряный цвет – это для тебя?

-         Да это понты дешевые!

-         Что бы ты сказал напоследок нашим читателям, дорогим россиянам?

-         Россия – прекрасная страна! И здесь все до сих пор в движении. И из этого движения может получиться любой результат. Если Америка совсем тухлая, и Европа старается изо всех сил не стать такой же тухлой, и там все дифференцировано, все разложено по полочкам, все нишки определены, то здесь варианты развития могут быть какие угодно! И можно делать все, что угодно. Можно невероятно красиво сделать, как нет ни в одном другом месте. И было бы прекрасно, если бы наши люди сделали абсолютный супер, наконец!