|
Взгляд на рынок. Свободу еде!Валерий Панюшкин, специальный корреспондент Ъ Московская продуктовая торговля вовсе не похожа на картель. Разве только цены растут, качество падает, выбор сужается и мелкие торговцы прогорают. А так – свобода. Это я как потребитель говорю. Как потребитель еды. На прошлой неделе возле моего дома закрылся Велозаводский рынок, исправно снабжавший мою семью несколько последних лет свежим мясом, свежими овощами и вообще всем, что только может вообразить себе человек, кроме дорогого вина и сыра пармезан. Рынок закрылся несколько варварским способом, то есть в одночасье. То есть утром еще работал, и разложены были на прилавках куски свежей баранины и россыпи гранатов, и горы специй, а к обеду – вдруг закрылся. Никакого объявления, что рынок закроется. Никакого хотя бы месяца на распродажу или вывоз товара. Явились вдруг крепкие молодые люди, неизвестно к какой силовой структуре относящиеся, велели торговцам немедленно убираться и стали на страже в дверях. Внутри рынка кричали, собирая разбросанный свой товар, торговцы, снаружи рынка толпились покупатели, восклицая: – Заранее предупредить было нельзя? Куда же теперь за покупками-то? Здесь же в округе ни одного толкового магазина. Впрочем, я не очень расстроился. Я подумал, что частная собственность священна и если кто-то купил Велозаводский рынок, то волен делать с ним что хочет. То есть, подумал я, новый владелец мог бы поступить со свежекупленным рынком, с его торговцами и покупателями менее хамским образом, предупредить заблаговременно, вывесить вежливые объявления. Но нельзя же, честное слово, требовать от людей вежливости. И я уехал. Мало ли в Москве рынков, подумал я. Я переправился через Автозаводский мост, думая купить продуктов на Даниловском рынке, но и он оказался закрыт, и говорят – давно. Я пожаловался на закрытие рынка приятелю, живущему на Пушкинской, а приятель немедленно посетовал в ответ, что и возле его дома точно так же в одночасье закрылся Палашевский рынок. А Басманный рынок рухнул. И вот я уже читаю сообщения, что и другие рынки в Москве, опасаясь за прочность своих несущих конструкций, тоже закрываются. Мне кажется – это культурная революция в торговле. У меня нет доказательств, чтобы думать, будто московские продуктовые рынки закрываются один за другим согласно некоторой злокозненной и заранее спланированной программе, но они закрываются. И я не экономист, конечно, но, по-моему, это очень выгодно крупным сетям супермаркетов. И я поздравляю сети супермаркетов с такой удачей. Однако же с точки зрения простого потребителя я готов биться об заклад, что мяса, например, рыночного качества нету ни в одном московском супермаркете, кроме самых дорогих. А в дорогих супермаркетах хорошее седло барашка вдесятеро дороже, чем такое же седло барашка на рынке. Я бьюсь об заклад также, что ни в одном из московских супермаркетов нету овощей и фруктов такого качества, какого качества овощи и фрукты продаются на рынках. Супермаркет просто не может позволить себе покупать яблоки, не обработанные воском и не отвечающие стандарту, то есть вкусные. Еще я готов биться об заклад, что если закроются в Москве продуктовые рынки, многих продуктов просто нельзя будет купить. Например, исчезнет лесная ягода, ибо в супермаркетах брусника не продается вовсе, а тепличная клюква от тепличной черники отличается по цвету, но не отличается на вкус. А в каком супермаркете, скажите, продается говяжий желудок? А подобный платку бараний жир для приготовления ханского шашлыка в каком супермаркете продается? Я искренне верю в саморегулирующую роль свободной конкуренции. Я искренне верю, что в условиях свободной торговли дешевые и качественные продукты не могут быть побеждены дорогими продуктами и некачественными. Однако же с тех пор, как закрылся возле моего дома рынок, на моем столе произошло именно это. Я же не зверь. Я же не могу заставлять родителей-пенсионеров или прислугу гонять через всю Москву на один из немногочисленных рынков, которые все еще функционируют. Прекрасная узбекская курага сменилась на моем столе курагою в пакетиках, прекрасная бочковая селедка сменилась желтоватой и тощей селедкой из пластиковых контейнеров. Горячий лаваш исчез вовсе. Расходы возросли. Должен ли я теперь предполагать отсутствие свободной конкуренции? Или лучше просто есть, что дают, не размышляя? КоммерсантЪ |
|