Недавно я посетил две выставки — в Женеве и Франкфурте — и заметил между ними много общего
Сперва я ездил в Женеву на часовой салон группы Richemont. Там были представлены все марки Richemont: Cartier, Montblanc, Vacheron Constantinи т.д. — всего около тридцати. Не могу сказать, что там было что-то революционное, какие-то сногсшибательные изделия, но несколько любопытных наблюдений я сделал. Интересно, что с брендами, которые входят в одну группу с «братскими» компаниями, происходят противоположные процессы: сначала три года подряд одна компания идет вверх, а другая падает, а потом они меняются местами. Но в целом все равно чувствуется влияние кризиса: все экономят — на новых моделях, на мероприятиях, на тусовках. И если последние пять лет было соревнование, кто сделает более дорогие часы, добавит бриллиантов побольше, то сейчас все стало как-то скромнее: чувствуется, что больше стали работать над дизайном, стараются именно этим привлечь интерес.
При этом настроение на рынке более позитивное, чем в прошлом году. Приехали дилеры, розничные магазины со всего мира, из России в том числе. Все за год продали свои остатки и снова готовы покупать. Группа Richemont даже объявила, что в декабре добилась самых рекордных продаж в своих магазинах за всю историю их существования. Думаю, в основном за счет Китая. Китай, Сингапур, Гонконг — это основные источники роста.
А потом я поехал во Франкфурт-на-Майне на выставку Paperworld, где были представлены пишущие принадлежности, канцелярские и офисные товары. И вот там гораздо более заметно виден кризис. Выставка сократилась процентов на 40 в объеме, и впервые была представлена только одна компания, производящая ручки, — Staedtler.
Я был потрясен, увидев в благополучной Германии самый настоящий ментовский шмон, когда заламывают руки производителям контрафактной продукции. В зал азиатских производителей пришла немецкая таможня, человек 20, разделились на группы и пошли по стендам прямо с заявителями. Заявители — европейские производители — показывали, кто и что именно скопировал, и прямо на месте все описывали и арестовывали. Вот такая наглядная борьба с контрафактной продукцией.
А вот сам город — особенно по контрасту с увиденными на выставках последствиями кризиса — очень обрадовал. Я езжу во Франкфурт уже 20 лет подряд, и 20 лет назад он выглядел так, будто там все еще 1947 год, было ощущение, что он еще не оправился от Второй мировой войны. И вот за эти два десятилетия он превратился в город-красавец, удобный для жизни, с двумя оперными театрами — старым и новым, с клубами, ресторанами и т. д. Там есть очень интересный Еврейский музей. Франкфурт же был одним из крупнейших центров немецкого еврейства до войны, потому что это всегда был банковский город. И вот на берегу Майна стоит такой музей. Грустный, конечно, но интересный.