Павел Филиппенко
Музыкальный продюсер агентства BBDO Moscow,
экс-фронтмен групп I.F.K. и FAQ
экс-фронтмен групп I.F.K. и FAQ
Первый концерт Павел дал в 1994 году, когда ему было всего 16 лет. После окончания школы поступил на исторический факультет РГГУ, но понял, что больше времени проводит в турах и рок-н-рольной истории, чем на лекциях. В итоге Павел решил бросить институт и сосредоточился на музыке. В тот момент он работал в направлении не только альтернативного рока, но и как MC (Master of Ceremonies) в клубах.
Так продолжалось до начала 2000-х, когда Павел вновь захотел чего-то нового и поступил в ГИТИС на факультет музыкального театра. Это был очередной безумный поступок, потому что поступил он на отделение мюзикла, а мюзикл в нашей стране — вещь экзотическая, хотя во всем мире это серьезный жанр со множеством разных ответвлений. После окончания ГИТИСа по специальности «режиссер музыкального театра» Павел занимался театральными постановками. Однако примерно три года назад принял решение отстраниться от всего, что связано со сценой.
В BBDO Moscow Павел Филиппенко работает около двух лет. Приглашая его в агентство в качестве музыкального продюсера, Борис Анисонян (прим. — на тот момент руководитель ТВ-продакшена BBDO) сказал: «Паш, ты попробуй, но я думаю, что тебе очень не понравится». Все близкие и друзья тоже были в шоке, когда бывший альтернативщик говорил, что сидит за компьютером в офисе. Они были уверены, что такой бескомпромиссный человек, как Павел, там не приживется.
Однако работа музыкального продюсера Павлу нравится: «Я не вижу каких-то ограничений в моем творческом самовыражении. У каждого творческого человека есть определенный процент самолюбия, ему нужно что-то доказывать, преодолевать какие-то преграды. Я не из тех, кто сдается и делает «как получится». Нужно всегда стремиться делать все, как можно лучше».
Так продолжалось до начала 2000-х, когда Павел вновь захотел чего-то нового и поступил в ГИТИС на факультет музыкального театра. Это был очередной безумный поступок, потому что поступил он на отделение мюзикла, а мюзикл в нашей стране — вещь экзотическая, хотя во всем мире это серьезный жанр со множеством разных ответвлений. После окончания ГИТИСа по специальности «режиссер музыкального театра» Павел занимался театральными постановками. Однако примерно три года назад принял решение отстраниться от всего, что связано со сценой.
В BBDO Moscow Павел Филиппенко работает около двух лет. Приглашая его в агентство в качестве музыкального продюсера, Борис Анисонян (прим. — на тот момент руководитель ТВ-продакшена BBDO) сказал: «Паш, ты попробуй, но я думаю, что тебе очень не понравится». Все близкие и друзья тоже были в шоке, когда бывший альтернативщик говорил, что сидит за компьютером в офисе. Они были уверены, что такой бескомпромиссный человек, как Павел, там не приживется.
Однако работа музыкального продюсера Павлу нравится: «Я не вижу каких-то ограничений в моем творческом самовыражении. У каждого творческого человека есть определенный процент самолюбия, ему нужно что-то доказывать, преодолевать какие-то преграды. Я не из тех, кто сдается и делает «как получится». Нужно всегда стремиться делать все, как можно лучше».
Обычный день Павла Филиппенко
«Мой нынешний график, когда я езжу в офис изо дня в день, кроме выходных, вызывает удивление у всех знакомых — как такое со мной возможно и почему?»
07:00-08.00
07:00-08.00
Утро
Встаю, причем уже без будильника. Хотя в моей музыкальной жизни такое бывало только, когда мне нужно было отводить детей в детский сад или школу.
10:00-19:00
10:00-19:00
День
Весь день на работе, обед по расписанию. Рабочий график довольно хаотичный, потому что ты все время находишься в почтовом ящике: на тебя постоянно вылетают письма, и ты должен в бешеном ритме выстроить из них некий паззл, чтобы не сойти с ума. Пик — это, естественно, конец рабочего дня, когда люди понимают, что они что-то пропустили и что-то пошло не так. Но к этому привыкаешь.
Обычно работа музыкального продюсера начинается с того, что поступает некий заказ. Если это покупка каких-то произведений, которые захотел клиент, веду переговоры с правообладателями о приобретении этих прав. Другой вариант, когда коллеги или клиенты просят подобрать музыку к ролику или идее. Это самая приятная работа: ты начинаешь предлагать людям, какую роль в этом видео будет играть музыка. Ведь она может быть никакой, а может быть определяющей.
Отдельной строкой идет работа с авторскими произведениями, когда ты чуть-чуть выступаешь в роли агента композитора, защищая его права перед представителями проекта. Тут начинается битва между творчеством и бизнесом. Но, как правило, все люди понимающие, пока никаких конфликтов не было.
Ну и, конечно, есть еще то, что называют «черной работой» — бумажки, цифры и т.д. Она меня нисколько не пугает, потому что в нашей жизни такое количество раздолбайства вокруг, что когда ты знаешь, что у тебя хоть что-то где-то подтверждено, подписано и заверено печатью, тебе становится проще.
Обычно работа музыкального продюсера начинается с того, что поступает некий заказ. Если это покупка каких-то произведений, которые захотел клиент, веду переговоры с правообладателями о приобретении этих прав. Другой вариант, когда коллеги или клиенты просят подобрать музыку к ролику или идее. Это самая приятная работа: ты начинаешь предлагать людям, какую роль в этом видео будет играть музыка. Ведь она может быть никакой, а может быть определяющей.
Отдельной строкой идет работа с авторскими произведениями, когда ты чуть-чуть выступаешь в роли агента композитора, защищая его права перед представителями проекта. Тут начинается битва между творчеством и бизнесом. Но, как правило, все люди понимающие, пока никаких конфликтов не было.
Ну и, конечно, есть еще то, что называют «черной работой» — бумажки, цифры и т.д. Она меня нисколько не пугает, потому что в нашей жизни такое количество раздолбайства вокруг, что когда ты знаешь, что у тебя хоть что-то где-то подтверждено, подписано и заверено печатью, тебе становится проще.
20:00-21:00
20:00-21:00
Вечер
Возвращаюсь домой. За день выкладываюсь так, что вечером сил хватает только, чтобы поесть и лечь спать. Но и от этой усталости получаешь удовольствие: значит, можно поставить галочку, что сегодня ты работал нормально.
В трех словах — суть того, чем вы занимаетесь.
Первое слово будет точно «бой», даже не борьба. Второе — «наслаждение». Ну и третье — «движение».
Ваш самый большой успех и провал.
В рекламе. Самый успешный проект, над которым я работал, пожалуй, «МТС. Безлимитище». На мой взгляд, он получился удачный, его и отметили вроде больше всех.
Работа над крупным проектом — это же как рождение ребенка: можно сколько угодно до ночи сидеть, ругаться со всеми, что-то придумывать, а потом, когда ты случайно где-то в эфире видишь этот ролик и замечаешь, как он отличается в хорошую сторону, что-то такое по тебе протекает, теплота и гордость, и ты понимаешь, что не зря столько носом землю рыл. За этим стоит огромное количество людей, которые делают страшную черновую работу. И этот процесс для меня очень важен, потому что именно он доставляет удовольствие.
Что касается провала, «жаль, что не получилось», такое происходит каждую неделю — и в музыке, и в рекламе.
Например, когда я только пришел в рекламу, мой коллега Дмитрий Рубежов, с которым мы были знакомы задолго до этого по музыке, объяснил мне некоторые особенности работы. В том числе следующее: когда ты предлагаешь несколько музыкальных произведений и среди них есть какие-то «проходные» варианты, вот поверь, выберут именно «проходные», а не те, за которые ты будешь биться и говорить, что они гениальные, подчеркивают движение и т.д.
В музыке. Никакого успеха я еще не добился. Нигде. Я живу по принципу «если ваша цель достижима, значит, у вас х***вая цель». Это цитата. Пока ты не получил «Оскар», «Грэмми», Нобелевскую премию и т.д., ты не добился того, что называется творческим успехом. В этом движении и есть жизнь.
Знаковая вещь — это 1999 год, когда мы выступали вместе с Red Hot Chili Peppers на Васильевском спуске. После таких моментов ты находишься в эйфории.
Также для меня всегда очень важны были какие-то имена, например, авторы, с которыми я работал, делая театральные постановки. Или совсем в глубоком детстве я пел в хоре Гостелерадио и мне довелось участвовать в концерте, когда нашим хором дирижировал Геннадий Рождественский. В рок-музыке мне посчастливилось пообщаться и поработать на одной сцене с великим Генри Роллинзом и группой Motorhead, с которыми мы даже поругались.
В глобальном смысле в музыке я не жалею ни о чем. В рок-музыке почти все, что можно было сделать в России, я сделал, почти везде я во что-то наступил, везде вляпался.
Скорее, я могу сожалеть о том, что я задумывал и что мне не удалось. Например, поработать в опере. Я очень люблю этот жанр и считаю, что он может быть крайне интересным. Не удалось поработать серьезно с мюзиклами социальной, драматической направленности, популярными во всем мире. В свое время была безумная идея, с которой я носился полгода, сделать в Москве мюзикл Green Day — American idiot.
Работа над крупным проектом — это же как рождение ребенка: можно сколько угодно до ночи сидеть, ругаться со всеми, что-то придумывать, а потом, когда ты случайно где-то в эфире видишь этот ролик и замечаешь, как он отличается в хорошую сторону, что-то такое по тебе протекает, теплота и гордость, и ты понимаешь, что не зря столько носом землю рыл. За этим стоит огромное количество людей, которые делают страшную черновую работу. И этот процесс для меня очень важен, потому что именно он доставляет удовольствие.
Что касается провала, «жаль, что не получилось», такое происходит каждую неделю — и в музыке, и в рекламе.
Например, когда я только пришел в рекламу, мой коллега Дмитрий Рубежов, с которым мы были знакомы задолго до этого по музыке, объяснил мне некоторые особенности работы. В том числе следующее: когда ты предлагаешь несколько музыкальных произведений и среди них есть какие-то «проходные» варианты, вот поверь, выберут именно «проходные», а не те, за которые ты будешь биться и говорить, что они гениальные, подчеркивают движение и т.д.
В музыке. Никакого успеха я еще не добился. Нигде. Я живу по принципу «если ваша цель достижима, значит, у вас х***вая цель». Это цитата. Пока ты не получил «Оскар», «Грэмми», Нобелевскую премию и т.д., ты не добился того, что называется творческим успехом. В этом движении и есть жизнь.
Знаковая вещь — это 1999 год, когда мы выступали вместе с Red Hot Chili Peppers на Васильевском спуске. После таких моментов ты находишься в эйфории.
Также для меня всегда очень важны были какие-то имена, например, авторы, с которыми я работал, делая театральные постановки. Или совсем в глубоком детстве я пел в хоре Гостелерадио и мне довелось участвовать в концерте, когда нашим хором дирижировал Геннадий Рождественский. В рок-музыке мне посчастливилось пообщаться и поработать на одной сцене с великим Генри Роллинзом и группой Motorhead, с которыми мы даже поругались.
В глобальном смысле в музыке я не жалею ни о чем. В рок-музыке почти все, что можно было сделать в России, я сделал, почти везде я во что-то наступил, везде вляпался.
Скорее, я могу сожалеть о том, что я задумывал и что мне не удалось. Например, поработать в опере. Я очень люблю этот жанр и считаю, что он может быть крайне интересным. Не удалось поработать серьезно с мюзиклами социальной, драматической направленности, популярными во всем мире. В свое время была безумная идея, с которой я носился полгода, сделать в Москве мюзикл Green Day — American idiot.
Профессиональный ориентир.
И в рекламе, и в музыке это рабочий человек.
Есть две крайности. Сумасшедший ученый, гений — тот, кем себя видит большинство креатива, — ему все дозволено, он полон идей, витает в облаках, живет без каких-либо правил. А с другой стороны — человек, который выстраивает свою карьеру, занимается «подводными течениями», для которого важен быт и т.д. Вот подобные ориентиры меня никак не привлекают. Меня привлекает человек, который не боится «черной» работы — как высокобюджетных проектов, так и дешевых, проблемных.
За эти полтора года в рекламе я поработал со многими отделениями BBDO, многих людей и ситуации повидал, и пока я не встречал отдела круче моего. Очень разные люди, очень разных возрастов, с очень разным менталитетом и запросами, но при этом они вместе профессионально делают общее дело. И когда ты в это попадаешь, у тебя внутри появляется очень крутое ощущение, что ты не просто часть огромного белого ледокола «BBDO», а часть рабочего кулака, который где-то в этом лайнере безостановочно долбит какую-то цель.
В творчестве для меня всегда неведомой артистической сущностью был и остается Генри Роллинз. Через что этот человек прошел! Панк, хард-кор, кинематограф… Сейчас занимается каким-то безумным стэндапом. Была ситуация, когда он на меня наорал. Нужно было взять интервью для MTV, и я зашел в его гримерку. Он так гаркнул, что я на несколько метров от этой энергетики отлетел.
Еще великий и любимейший Вольфганг Амадей Моцарт. Человек, который с легкостью совмещал и поп, и независимую культуры в своем творчестве. Он все обращал себе на пользу и выдавал потрясающий результат. Такие артисты существуют и в XXI веке, например, U2, Rolling Stones, Metallica. Они могут себе позволить все — хоть в халате и тапочках ходить в «Сбербанк», но не останавливаются на достигнутом. В них не стареет их творчество, их самолюбие, стремление пробиваться куда-то дальше. Это вызывает невероятное уважение.
Есть две крайности. Сумасшедший ученый, гений — тот, кем себя видит большинство креатива, — ему все дозволено, он полон идей, витает в облаках, живет без каких-либо правил. А с другой стороны — человек, который выстраивает свою карьеру, занимается «подводными течениями», для которого важен быт и т.д. Вот подобные ориентиры меня никак не привлекают. Меня привлекает человек, который не боится «черной» работы — как высокобюджетных проектов, так и дешевых, проблемных.
За эти полтора года в рекламе я поработал со многими отделениями BBDO, многих людей и ситуации повидал, и пока я не встречал отдела круче моего. Очень разные люди, очень разных возрастов, с очень разным менталитетом и запросами, но при этом они вместе профессионально делают общее дело. И когда ты в это попадаешь, у тебя внутри появляется очень крутое ощущение, что ты не просто часть огромного белого ледокола «BBDO», а часть рабочего кулака, который где-то в этом лайнере безостановочно долбит какую-то цель.
В творчестве для меня всегда неведомой артистической сущностью был и остается Генри Роллинз. Через что этот человек прошел! Панк, хард-кор, кинематограф… Сейчас занимается каким-то безумным стэндапом. Была ситуация, когда он на меня наорал. Нужно было взять интервью для MTV, и я зашел в его гримерку. Он так гаркнул, что я на несколько метров от этой энергетики отлетел.
Еще великий и любимейший Вольфганг Амадей Моцарт. Человек, который с легкостью совмещал и поп, и независимую культуры в своем творчестве. Он все обращал себе на пользу и выдавал потрясающий результат. Такие артисты существуют и в XXI веке, например, U2, Rolling Stones, Metallica. Они могут себе позволить все — хоть в халате и тапочках ходить в «Сбербанк», но не останавливаются на достигнутом. В них не стареет их творчество, их самолюбие, стремление пробиваться куда-то дальше. Это вызывает невероятное уважение.
Что вас раздражает в вашем деле?
Непрофессионализм, когда человек не на своем месте.
В музыке одни из самых конфликтных людей — барабанщики. Так получается, что они на сцене позади всех. Но если барабанщик знает, где он «сорвет банк» и как он станет звездой, возможно, не хуже вокалиста, тогда все в порядке.
Но, к сожалению, очень часто человек не на своем месте и начинает лезть не в ту область, давать советы, в которых он не совсем понимает. И вот вы уже сами видите параллель с рекламой: «Да чего тут снимать? Нажал на кнопку, да и хорошо. Вот у меня айфон есть, сейчас я вам покажу, как надо».
В музыке одни из самых конфликтных людей — барабанщики. Так получается, что они на сцене позади всех. Но если барабанщик знает, где он «сорвет банк» и как он станет звездой, возможно, не хуже вокалиста, тогда все в порядке.
Но, к сожалению, очень часто человек не на своем месте и начинает лезть не в ту область, давать советы, в которых он не совсем понимает. И вот вы уже сами видите параллель с рекламой: «Да чего тут снимать? Нажал на кнопку, да и хорошо. Вот у меня айфон есть, сейчас я вам покажу, как надо».
Главный урок прошлого года.
Нужно больше терпения и смирения. И милосердия.
Какую часть работы вы готовы передать искусственному интеллекту?
Ноль! Наши с Дмитрием Рубежовым офисные столы называются «аутентичный уголок». У нас все на бумаге. Счетов, к сожалению, нет, но калькулятор и бумага всегда присутствуют. Записать, карандашиком подчеркнуть, заверить, два раза перепроверить — все по стариночке.
Не хочу, чтобы кто-то за меня контролировал мою работу. Мне проще и спокойнее, когда я это делаю сам. Я дитя поколения второго «Терминатора». Ну как могут машины нас контролировать? Никогда в жизни!
При этом я очень уважительно отношусь к людям, которые могут с легкостью пользоваться новыми технологиями. Я ни в коем случае не против технического прогресса. Я не ощущаю себя настолько старым, чтобы его бояться. Но очень не люблю крайности, когда люди становятся рабами вещи, а это у нас происходит довольно часто. Я пока больше доверяю творческому бессознательному.
Не хочу, чтобы кто-то за меня контролировал мою работу. Мне проще и спокойнее, когда я это делаю сам. Я дитя поколения второго «Терминатора». Ну как могут машины нас контролировать? Никогда в жизни!
При этом я очень уважительно отношусь к людям, которые могут с легкостью пользоваться новыми технологиями. Я ни в коем случае не против технического прогресса. Я не ощущаю себя настолько старым, чтобы его бояться. Но очень не люблю крайности, когда люди становятся рабами вещи, а это у нас происходит довольно часто. Я пока больше доверяю творческому бессознательному.
Ваш любимый рекламный ролик.
Channel 4 Paralympics, 'Meet the Superhumans'.
Для меня как в рекламном ролике, так и в кинематографе, в первую очередь важна история, идея, послание создателей зрителю. В этой работе есть и монтаж, и цвет, и динамика, но меня больше привлекает, с какой легкостью и органичностью переданы человеческие эмоции, борьба и сила духа. Вас ни на минуту не смущает пафос и патетика, а ее здесь через край.
Ну и музыка Public Enemy — группы, которую десять раз подумают, взять ли для рекламы. А в 'Meet the Superhumans' — попадание в десятку!
Для меня как в рекламном ролике, так и в кинематографе, в первую очередь важна история, идея, послание создателей зрителю. В этой работе есть и монтаж, и цвет, и динамика, но меня больше привлекает, с какой легкостью и органичностью переданы человеческие эмоции, борьба и сила духа. Вас ни на минуту не смущает пафос и патетика, а ее здесь через край.
Ну и музыка Public Enemy — группы, которую десять раз подумают, взять ли для рекламы. А в 'Meet the Superhumans' — попадание в десятку!